— Думаю, об этом мы знаем, святой отец. Сейчас нас интересует не общий курс теологии, изученный вами в семинарии, а конкретика — что из себя представляли Темные культы на деле, чем занимались и чем были известны.

— Я не специалист по этой теме, но… кхм… Они были совершенно различны, насколько мне известно. Некоторые были особенно агрессивны, вроде тех, упомянутых вами. По сути, они готовили почву для свержения власти Церкви и Императора. Распространение болезней и самых разнообразных пороков, половых хворей, ложных новостей… Диверсии в системе водохранилищ и провианта. Уничтожение отдельных представителей церкви и светской власти. Разложение паствы и дьявольское искажение церковных ритуалов. Были и менее активные, вроде Мальсинской Группы или Серого Собора, в которых в основном предавались еретическим разговорам, составлению кощунственных прокламаций и псевдо-теологическим изысканиям. Они представляли меньшую опасность, но были таким же рассадником скверны, но воздействующим не на чернь, а на образованную часть общества. Третий тип — это культы вроде «Septem Gates gaudium[13]» или Новые Никанориане. Эти следовали заветам Сатаны только в части всякого рода греховных прелюбодеяний и возлияний. Дикие распущенные оргии, сопряженные с надругательством и скверной, употребление самых отвратительных и запрещенных веществ, распространение темных технологий и прочее. Несмотря на то, что они не были ориентированы на саботаж, диверсии и убийства, их роль тоже была весомой — слабая человеческая плоть не всегда готова подвергнуться искушениям, а от запретного до еретического — полшага.

— Однако же вы недурно подготовлены, святой отец… Когда был уничтожен последний Темный культ?

— Три тысячи триста второй год от Рожества Христова, — немного помедлив, ответил отец Гидеон, — «Культ Девяти Левиафанов» в Риме. По большому счету, это были лишь отголоски былой скверны, у них не было влияния и реальной силы. Но именно их уничтожение ознаменовало собой наступление новой эры.

— Сто два года назад, — заметила я, — Достаточно большой срок для инкубационного периода, пожалуй.

— И я еще раз повторяю вам, что возрождение Темных культов невозможно, — твердо сказал отец Гидеон, — Церковь всегда начеку и значительно упрочнила свои позиции с тех времен. Мы не забываем старых врагов.

— Именно поэтому ваши враги поумнели! У них был опыт и было время чтобы понять — если хочешь бороться с Церковью, надо затаиться, как мышь, чующая присутствие ястреба. Болезни надо время чтобы вызреть и подготовиться к схватке внутри зараженного организма. И, судя по тому, что мы видим, подготовились они на славу.

— Это ничем не подтверждено!

— А я вижу более чем очевидную связь. Первая акция была направлена на то чтобы завладеть частью вашего церковного облачения. Она была хорошо спланирована и произведена, пусть исполнителю и пришлось расплатиться жизнью за это. Что ж, вряд ли смертность среди последователей Темного культа ниже, чем среди сборщиков податей… Они добились своего. Ваш манипул, думаю, был нужен им для проведения какого-то темного ритуала, направленного против вас лично. Вы не ощущаете признаков нездоровья?

Отец Гидеон сглотнул.

— Нет. Я чувствую себя абсолютно здоровым.

— Значит, или ритуал не достиг цели, или он сложнее, чем нам кажется. Возможно, на основе полученного биологического материала они собирались создать уникальное биологическое оружие, воздействующее только на вас. Я слышала, такие штучки когда-то были популярны.

— А второй… гость? Если он хотел обставить мое ритуальное убийство, у него была такая возможность.

— Он не успел ее воспользоваться. Ритуальное убийство — это вам не ткнуть кинжалом в печень на темной улице, оно обставляется и планируется соответствующим образом. Черные свечи, сатанинские молитвы, может быть какие-то наркотические яды… Исполнитель просто не успел. Когда он понял, что обнаружен, и пути к бегству отрезаны, он сделал то, что ему велели — полностью устранил следы своего существования, подорвав термическую гранату. Их главная заповедь — не выдавать себя. Первый исполнитель был достаточно силен чтобы молчать даже под пытками, но второго могло ждать что-то более серьезное. Не уверена, что у них есть надежные биологические агенты против всех сывороток, ядов и нано-блокаторов, которыми любят пользоваться дознаватели графа. Я имею в виду серьезных дознавателей, а не вчерашних козопасов капитана Ламберта с их дыбами. Второй этап провалился, но я не уверена, что на этом они успокоятся. Если они выжидали столько лет перед этой акцией, вряд ли они теперь рискнули понапрасну и подожмут хвост после первой же неудачи. Я думаю, будет и третья попытка.

— У вас недурной талант логика, — пробормотал отец Гидеон. Кажется, его наконец пробрало, — Но почему я?

— Вы настоятель собора. Фигура в церковной иерархии графства довольно мелкая, но по-своему символичная. На вашем попечении один из самых древних соборов Нанта, символ его духовного пастыря, Святого Дометиана. Ваша смерть была бы символичной для них, она обозначала бы начало нового наступления на позиции веры в империи.

— Дело плохо, — веско сказал Ламберт, — Если ваша жизнь в опасности, святой отец, я не уверен, что у меня будет достаточно сил чтобы гарантировать ваше спокойствие.

— Позвольте, — вскинулся отец Гидеон, — Вы же не хотите сказать, что поверили ей?

Невозмутимость Ламберта хорошо работала и против представителей клира.

— Вопросы веры вне моей компетенции. Но как префектус — да, я уловил в ее словах определенную вероятность. И мой долг — предпринять все меры чтобы пресечь ее. У меня четыре десятка стражников под началом, четверть городского гарнизона. И сейчас это количество не кажется мне достаточным. Я могу выставить охранение и возле вашего дома и возле собора, усиленное охранение. Но будет ли этого достаточно? Оценки госпожи Альберки моих ребят, конечно, занижены, но я вынужден согласиться с тем, что для борьбы с Темным культом, что бы он из себя не представлял, этого недостаточно. В конце концов это всего лишь городская стража, а не бойцы орденов монахов-рыцарей или тактическая ударная графская дружина. Они годятся против разбойников да пьяниц, и такие фокусы им, боюсь, не по плечу. У меня даже нет штатских агентов чтобы взять под контроль паству в вашем соборе. Если их намерения и верно так серьезны… Черт, они могут добраться до вас даже во время церковной службы!

— Капитан! — отец Гидеон повысил голос, — Не теряйте рассудка! Все это пока еще лишь домысли Альберки и ничего более. Согласен, в ее словах присутствует логика, но даже логика — сложный инструмент, которым мало владеть, надо уметь им пользоваться.

— А еще дом… — сказал Ламберт, точно и не слышал его, — Тут даже хуже. Допустим, я выделю дюжину хороших рубак чтобы сторожить вас в соборе. Конечно, это будет дико выглядеть и вызовет недоумение среди прихожан, ну да пусть… Но гарантировать вашу безопасность здесь еще сложнее! Им известно, где вы живете, а значит ваше положение изначально уязвимо. Пусть я даже выставлю здесь всех своих людей, это не послужит достаточным препятствием. Они всегда смогут закидать дом зажигательными гранатами или, например, подкараулить вас у окна с дальнобойным тяжелым лайтером…

— Я не желаю слушать этот вздор!

— Святой отец, в свете этой ситуации я настоятельно советую вам обратиться за помощью к епископу. У него достаточно сил чтобы обезопасить ваше положение. Личная гвардия, тайная гвардия, послушники боевых Орденов по всему графству, валлийские наемники… Эти ребята самые настоящие профессионалы, мне приходилось видеть их работу в прошлом. По сравнению со стражниками они дадут сто очков форы, как рысак из герцогской конюшни против рыночной клячи. Стоит вам сказать слово, и вас возьмут под такую надежную охрану, что даже бабочки мимо вас будут пролетать только после получения письменного разрешения епископской канцелярии.