Дмитрий Шуйский стал готовить поход против поляков. Собирались выступать соединенные русские и шведские силы. Шведский главнокомандующий Яков Делагарди с полуторатысячным отрядом наемников прибыл в Москву. С наступлением летних дней было собрано русское дворянское ополчение, и число армии достигло 30 тысяч человек.
Роковое золото
Военные приготовления требовали новых расходов и прежде всего денег для жалованья войску. Но разлаженный государственный механизм не мог обеспечить регулярное поступление доходов в казну. Не хватало денег, не было и достаточного количества сырья. После сбора средств с северных и северо-восточных городов в 1608–1609 годах такой источник пополнения казны в 1610 году уже не мог быть столь же эффективным.
И опять оставался единственный резерв — снижение веса копейки, хотя он был чреват многими нежелательными последствиями. Правительство Шуйского чувствовало себя очень неуверенно, а снижение веса монет могло бы спровоцировать взрыв народного недовольства. Но деньги требовались безотлагательно. Если с дворянскими ополченцами можно было расплачиваться земельными окладами, которые в условиях междоусобицы часто теряли своих хозяев, то наемники «немцы» требовали только денег.
Денежный приказ нашел весьма своеобразный выход из положения. Он решил чеканить копейки и деньги не из серебра, а… из золота. Руководствовалась администрация денежного дела следующими соображениями. Курс золота по отношению к серебру устанавливался по нормам Торговой книги — 1:10. Этот курс был близок к общеевропейскому соотношению цены золота и серебра. Одна золотая копейка приравнивалась к 10 серебряным, одна золотая денга — к 5 копейкам. Золотые копейки чеканились по весовой норме трехрублевой стопы: копейка весила 4 почки (0,68 грамма), денга — 2 почки (0,34 грамма). Для чеканки золотых монет, следовательно, требовалось в десять раз меньше сырья. Надо полагать, в казне имелись значительные запасы золотых иноземных монет, которые по русским законам не участвовали в денежном обращении и скапливались в царской сокровищнице как сырье для ювелирных изделий и материал для различного рода «поминков» (подарков).
В мае 1610 года по городам Русского государства был разослан царский указ. Там сообщалось, что в денежное обращение вводятся «новгородки и московки золотые», то есть золотые копейки и денги. Вводились в обращение также и собственно иноземные золотые монеты — угорские, золотые венгерские монеты, видимо, представлявшие основные золотые запасы казны. Золотая «новгородка» — копейка — приравнивалась к гривне (= 10 копейкам), золотая «московка» — денга — к 10 денгам, угорский — к полтине (= 50 копейкам) серебром. Эти новые золотые монеты, сообщал далее указ, должны были «давати служилым людям в наше жалованье, и немцом и всяким иноземцом в наем и на корм». Серебряные монеты оставались в обращении, и их вместе с золотыми предписывалось брать в казну «во всякие наши подати и с их товаров в таможню пошлины и с лавок оброк, и с судных дел пошлины и меж себя бы торговые и всякие люди золотыми торговали».
Впервые в истории русской денежной системы XVI–XVII веков золотые монеты вводились в денежное обращение наряду с серебряными. Если раньше из золотых запасов казны чеканились только монетовидные знаки, подобные тем, которые готовились на свадьбу и коронацию Марины Мнишек, а также наградные знаки, в том числе — копейки и денги из золота, то теперь золото становилось ходячей монетой. Это был вынужденный маневр Денежного приказа, который нельзя рассматривать как попытку ввести крупные денежные единицы и тем самым усовершенствовать русскую денежную систему. Просто рассчитали, что для чеканки равных сумм для золотых копеек и денег будет нужно сырья в десять раз меньше, чем для серебряных.
Однако выпуск золотых имел неожиданные и очень неблагоприятные последствия.
В июне в Можайске стали собираться главные силы русской армии вместе со вспомогательным отрядом шведских наемников. Они должны были выступить против поляков и направиться к Смоленску, осажденному Сигизмундом III. Накануне этого события между Василием Шуйским и шведским военачальником Яковом Делагарди произошел конфликт. Делагарди потребовал у царя уплаты хотя бы небольшой суммы наличными деньгами. Видекинд приводил слова Делагарди, якобы сказанные Шуйскому: «Если же этого не будет сделано, то пусть Шуйский самого себя винит в несчастном исходе битвы». Шуйский заверил шведа, что тотчас по прибытии в Можайск жалованье будет уплачено наличными деньгами, сукнами и мехами. Майский выпуск золотых монет, следовательно, был сугубо целевым — он предназначался прежде всего для жалованья наемникам.
21 июня под Можайск отправили деньги и товары для уплаты части жалованья.
Но вид золота вызвал такой взрыв алчности, что войско наемников стало неуправляемым. Русская летопись рассказывает: шведские войска начали «прошати найму» у верховного командующего войском князя Дмитрия Шуйского, но тот отказал под предлогом, «будто у него денег нет, а у него в те поры денег было, что им дати».
Так же поступил и шведский военачальник. Русские упрекали его: «И ты тех денег, что к тебе Василий послал, ратным людем не выдал, а хотел дати после боя, умысля, которых людей побьют и ты теми деньгами хотел закорыстоватца». Хотя Делагарди признал, что казна была ему «объявлена» и он вовсе не собирается присваивать деньги, он совершил очень странный поступок, возбудивший в войске самые худшие подозрения. Генерал приказал отправить в Швецию накануне сражения все свое жалованье и богатые подарки, полученные от Шуйского, а также военные документы и трофеи. Распространился слух о том, что Делагарди отправил в Швецию и военную казну, вместо того чтобы расплатиться ею с солдатами.
Для наемников весь смысл их существования сосредоточивался на жалованье, и все эти слухи очень влияли на боеспособность войска.
Сражение началось 24 июня, возле деревни Клушино. В разгаре боя, который длился уже более четырех часов, — среди наемников вспыхнул мятеж. Они требовали золота. Попытки образумить их были безуспешны. «Французы и немцы…, получившие плату незадолго до битвы, готовы были, казалось, броситься на главнокомандующего с оружием в руках, — писал очевидец событий. — Они в неистовстве кинулись к обозу, разграбили все запасы главнокомандующего и, найдя деньги, какие могли найти в этой суматохе, перебили всех, кого встретили». И хотя Делагарди обещал после битвы раздать из оставшихся лагерных запасов 5450 рублей золотом и серебряной монетой, 7000 сукном и мехами, успокоить мятеж не удалось. Делагарди предал русских союзников и заключил с польским главнокомандующим Жолневским перемирие отдельно от русских.
Разграбив обозы русского и шведского военачальников, наемники разбрелись. Шведская армия перестала существовать. Дмитрий Шуйский, бросив войско и обоз, бежал в Можайск. Русское войско беспорядочно отступало. Армия Жолневского взяла Вязьму и подошла к Москве с запада.
В развитии военных событий, приблизивших военную катастрофу, несомненно роковую роль сыграли золотые деньги. Они вызвали приступ корыстолюбия у Дмитрия Шуйского, отказавшего наемникам в уплате жалованья накануне битвы. Они возбудили алчность «немцов», узнавших, что в обозе было золото, присланное для уплаты жалованья. Видимо, и Делагарди каким-то образом реагировал на золотую казну, возбудив у своих подчиненных подозрения на его счет. Вся воинская казна, собранная с таким напряжением, была разграблена, битва проиграна, дорога на Москву открыта.
Бесславный конец царствования Шуйского
Воодушевленный поражением войск Шуйского, Тушинский вор возобновил наступление на Москву из Калуги и занял Серпухов. На его стороне выступили города Коломна и Кашира. «Меньшие люди» и казаки поддерживали «законного» царя. Восстание против Шуйского вспыхнуло и в Зарайске, но воевода города, князь Дмитрий Михайлович Пожарский, который еще прославит свое имя в борьбе за Родину, отказался подчиниться «миру». Он укрылся в каменной крепости, где хранились запасы продовольствия и оружия. Его верность долгу отрезвляюще подействовала как на горожан Зарайска, так и на жителей Коломны. Они «отложились» от «вора».
