Фьорд не стал спорить и вскоре задремал, убаюканный мерным покачиванием рассекающей водную гладь лодки.

— Он изменился. Слишком сильно, как для столь малого промежутка времени, — задумчиво сказала Оника, когда Люфир подсел к ней поближе. — Из тебя вышел неплохой наставник.

— Дело не в наставнике, а в магии огня. Укротители огненной стихии отличаются от других магов. Энергия в них, из которой создается пламя, делает их импульсивными и нерассудительными, хотят они того или нет. Я видел магов огня с куда большими запасами энергии, чем у Фьорда, но даже ему нужно постараться, чтобы опустошить их. Если слои энергии долго не обновляются, она одурманивает разум, мешает здраво мыслить. Оттого среди магов огня столько безумцев, одержимых какой-нибудь невероятной идеей. Но стоит лишь всерьез взяться за запасы энергии в них, и первые признаки трезвости ума приходят с чувством изнеможения. Командор не меньше раза в неделю уходил в пещеры, выпустить всю энергию до последней капли.

— Он брал тебя с собой? — Оника заинтересовано нахмурила брови.

— Всего пару раз, когда объяснял мне эту особенность магов огня. Это было грандиозное зрелище. Его объемы энергии вызывают уважение, если не восхищение. Мне кажется, что у Командора они увеличиваются со временем, в отличие от других огненных магов. Не знаю, из-за их регулярного очищения или по какой иной причине, но это так. Командор просил меня внимательно следить за его поведением и принимаемыми решениями, чтобы в случае чего я мог сказать ему, если дух огня начнет влиять на его рассудок.

— И часто так случалось?

— Однажды. Я думал, что влияние энергии начнет проявляться постепенно, чем дальше, тем сильнее. Но сначала в чем-то малом, незначительном. Но тогда Командор вспыхнул, как искра, не в буквальном смысле. Он внезапно разозлился, и все случилось до того, как я успел осознать, что что-то не так.

— Случилось — что?

— Это был парень из Ордена. Как-то на задании он посмел оспорить приказ, и Командор превратил его в угли за одно мгновение. Наш отряд тогда разделился, и мы были втроем. Так что оставалось только соврать, списать все на мятежников, отрезавших его от меня и Командора.

— Звучит жутко, — по спине Оники пробежали мурашки. Ей сложно было представить того Фардна, которого она знала, в роли беспощадного убийцы. — После того случая, ты не боялся находиться рядом? Не боялся, что он опять разозлится и его гнев будет направлен на тебя?

— Пусть так, — Люфир насмешливо улыбнулся. — Он спас мою жизнь, вырвав из рук церковников, воспитал и обучил. Помог разобраться с моими способностями. Всего этого могло и вовсе не быть. Так что, даже если так и случилось бы, это был бы невероятно ослепительный конец. Нет, Они, я не боялся.

Солнце упало в океан, забрызгав золотом низкие облака. Алые подтеки покрыли небо у горизонта. Мелиссе, вконец измученной морской болезнью, удалось задремать рядом с Фьордом, оставив Онику с Люфиром наедине.

— Ты устала, — констатировал факт лучник, некоторое время наблюдая за мимикой девушки и ходом лодки: Оника время от времени щурила уставшие глаза, а ее пальцы нервно подрагивали.

— Не буду скрывать, что ты прав, — с неудовольствием призналась она. — Целый день укрощения воздуха и воды в одночасье не проходит бесследно. Орлея с Сайлом хоть и нередко тренировали меня в выносливости, но это по-прежнему тяжело. Стало сложно сосредотачиваться и действовать точно. Боюсь, если мы повстречаем недоброжелательно настроенных магов, я не смогу реагировать так же быстро, как раньше. А ведь еще нужно воплотить в жизнь план с подачей сигналов. Это будет тяжелая ночь.

— Ты справишься. А завтра сбавим немного темп, чтобы ты могла отдохнуть.

Ночь спешно накрывала гигантской волной плывущую в безбрежном океане крохотную лодчонку, старательно несущую вдаль четверку магов. Воды по-прежнему были спокойны, а ветра ленивы, не давая и намека на близость к области штормов, о которой говорил деревенский мальчишка.

Когда достаточно стемнело, Оника создала небольшую ледяную чашу, в которую с нескрываемой опаской забрался немного восстановивший силы Фьорд. Закручивая воду в спиральный столб, Оника подняла чашу на два десятка метров вверх, где юноша начал зажигать шары, полные жара и света, разрывающего мрак на долгие километры. Оника опустилась, прижавшись ко льду ладонями и не давая ему таять, в тоже время поддерживая восходящий водный поток. Усталость давала о себе знать, и временами чаша сильно кренилась в стороны, грозясь сбросить магов во взволнованные воды.

Фьорд справлялся со своей задачей, каждый раз зажмуривая глаза и закрывая их рукой, когда шар света разгорался настолько ярко, что невозможно было смотреть. Маги сделали пять реприз по десять минут продолжительностью и с перерывами около часа, за который Оника успевала переместить лодку в другую точку океана.

— Скоро рассвет, — сказал Люфир, коснувшись руки Оники, когда лодка вновь замедлила свой ход. — Достаточно. Ты измотана, да и Фьорд не в силах продолжать без вреда для себя и окружающих. Продолжим путь, когда вы выспитесь.

— Как же ты? — Оника посмотрела на лицо лучника, приобретшего мистическую бледность в свете звезд. — Кто-то должен бодрствовать, нас и так отнесет в сторону течениями. Был бы парус, мы могли бы поймать ветер, но у нас остались только обгорелые клочки ткани.

— Я подумал об этой проблеме. Нам повезло, что старик оставил в лодке сеть. Фьорд, мне нужно еще немного света.

Внутренности лодки осветило дрожащее пламя в ладонях мага. В борт была вставлена стрела с намотанной на ней в сотни слоев прочной нитью, на которую лучник распустил пахнущую рыбой сеть.

— Держи крепко, — Люфир извлек стрелу с нитью из дерева и осторожно передал в руки Оники. Достав из колчана еще одну стрелу, он привязал один конец нити к древку. Взяв в руки лук, Люфир встал на носу лодки, направив наконечник заложенной стрелы прямо в воду.

— Ты, верно, шутишь, — Фьорд со скептицизмом наблюдал за происходящим. — Это же тебе не мелководная речка! Ты и правда думаешь, что твоя стрела достанет до дна?

Ответом его насмешливым словам было красное свечение, объявшее стрелу, щелканье выпрямляющейся тетивы и легкий всплеск. Нить стремительно разматывалась, уходя вслед за стрелой-иглой, пронзающей толщу воды.

Лучник понял, что стрела достигла морского дна, пробила песчаное полотно и прочно утвердилась в твердой породе, когда нить замерла, обвиснув широкой спиралью. На древке стрелы оставалось всего ничего.

— Повезло, — Люфир вонзил стрелу в корму, на всякий случай, размотав нить с другого конца и привязав ее к лавке. — Это будет якорем.

— Магией чего ты вообще владеешь? — Фьорд округлившимися глазами смотрел на стройное натяжение нити, уходящей под воду.

— Ложитесь спать, — Люфир оставил без ответа вопрос Фьорда, умащиваясь на дне лодки.

Маг огня покачал головой и, устроившись удобнее рядом с Мелиссой, потушил пламя в ладонях. Ночь накрыла лодку мягким пледом темноты, оставив гореть ночники-звезды на крутом небе. Волны ударялись о борта, убаюкивая суденышко и его обитателей.

Оника встрепенулась, почувствовав на своем плече руку Люфира. Лучник стоял на ногах с опущенным луком, но уже заложенной стрелой и смотрел в белый дым, окруживший лодку. Рассвет надвинулся на океан низким серым небом и густым туманом, забирающимся в нос и уши, оседая влагой на лицах магов.

— Орден? — резко спросил взъерошенный спросонья Фьорд.

— Не с той стороны, — Люфир, прищурившись, всматривался в туман, где острый глаз различал восемь точек объединенных в две группы по четыре, излучающих слабое свечение.

— Если честно, я не ждала, что нам повезет привлечь внимание в первую же ночь, — несколько растерянно произнесла Оника, протирая глаза. После всего пары часов отдыха, она чувствовала себя совершенно разбитой и едва ли способной управляться со стихиями.

— Рано говорить, так уж ли нам повезло, — вставил Фьорд, не изменивший своего мнения о рискованности их затеи.