– Но… – начал было альфа, но капитан тут же перебил его:

– Ты не замечаешь того, что лежит у тебя под носом! Зато придумывать себе что-то и верить в это, как священник верит в Богов – это мы первые! Вот скажи, что не так? – он сложил руки на груди и выжидательно посмотрел на Реина. Тот пришел к нему сегодня утром, после завтрака, и сейчас медленно тянул ароматный чай из чашки. После того, как последнего воина из их отряда забрали в дом, Феар со спокойной душой поселился у старосты.

Вообще Реин предполагал, что друг отправится к одному из омег, с которыми он уже успел завести знакомство. Он был полностью уверен, что те не откажутся от такого соседства. Феар был не только симпатичным альфой, но и вежливым собеседником, уважающим слабый пол, который просто млел от его галантности и обходительности. Капитан мог найти подход к любому человеку.

Но соседство с Каголом было более выгодным с точки зрения обеих сторон. Во-первых, Феар всегда был в курсе происходящего с его отрядом. Во-вторых, староста мог в любой момент пожаловаться ему или задать все интересующие его вопросы, не спеша к альфе через всю деревню. К тому же, Кагол мог легко обидеться, если бы капитан отказался от его предложения.

Реина он встретил довольно холодно, равнодушно окинув взглядом с ног до головы и сухо поинтересовавшись, собственно, к кому пожаловал гость. Получив ответ, в котором, конечно же, не сомневался (все село обсуждало воина со шрамом), староста провел альфу в комнату Феара, вежливо предложив чай.

Реин посидел, послушал рассказ друга о состоянии дел и о дальнейших планах, а потом, вздохнув, пожаловался на свой страх, что Эйлон делает все лишь из жалости, старательно скрывая отвращение. Вот тут-то капитан и не выдержал, вдруг ни с того ни с сего разозлившись и потеряв терпение.

– Не знаю, все так. Просто…

– Просто кому-то на войне все мозги вышибло! Реин, дружище, посмотри на себя в зеркало. Этот шрам на лице. Он никак не может стать клеймом на всей твоей жизни. Ты низкий? Полный? Грубый неотесанный сухарь? Нет, ты приличный альфа, за которым раньше увивалась половина омег столицы. Встряхнись и прекрати зацикливаться на одном лишь себе! Посмотри вокруг.

Реин тяжело вздохнул. Как объяснить другу, что любому омеге, с которым он попытается сблизиться, он просто испортит жизнь? Единственное, чем он может зацепить обычного омегу - это положение в обществе, но Эйлон – не обычный омега. Ему не нужна роскошь, а вот постоянные насмешки в его сторону станут преследовать его до конца жизни. А ведь Эйлон – молодой и красивый, и так губить свою жизнь…

– Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Что такой, как ты, ничего не сможет предложить Эйлону, да? – Феар внимательно посмотрел на альфу. Реин выдал себя моментальной реакцией: вскинув голову, он бросил на друга полный изумления взгляд, чем тотчас подтвердил все догадки капитана.

– Как…

– Да у тебя на лице все написано. Тебе не безразлично, что о тебе думает какой-то омега. Когда такое было? Тебя же не волнует, что местный лекарь тоже может прятать отвращение, ты об этом даже не задумывался. А еще готов поспорить, что ты и себе боялся в этом признаться, потому что все у тебя упирается в твой шрам.

Феар устало вздохнул, чувствуя себя в два раза старше Реина, который сейчас казался ему подростком и никак не воином, прошедшим войну. А еще капитан чувствовал некоторую ответственность за своего друга. Уж если у него никогда не будет мужа и детей, то он обязан помочь счастью этого слепого дурака.

– Молчишь? Ну и молчи, и бездействуй. Я бы всеми конечностями держался за омегу, который обо мне так бескорыстно заботится и так искренне беспокоится. На твоем месте я бы уже давно схватил его в охапку вместе с сыном и увез в столицу, и если ты все же решишь последовать моему совету, то тебе стоит поторопиться, – капитан бросил взгляд на календарь, а потом вновь посмотрел на альфу и хладнокровно произнес. – Через неделю мы возвращаемся домой.

Реин с трудом подавил бурю эмоций, вызванную этим заявлением. Удивление, радость, предвкушение встречи с родными и близкими и… грусть? Вспомнились смеющийся Хален, смущенно улыбающийся Эйлон, подкова, висящая над дверным проемом, изрезанная дверь в уютный домик и стойкий аромат трав, который уже прицепился к самому альфе. Как он мог спокойно отправиться в город, когда все хорошее, что случилось с ним за последние несколько месяцев, произошло здесь, в безызвестном селе?

Он в растерянности смотрел на друга, переваривая информацию. Уйти, уйти через неделю, оставив здесь этого необычного омегу, зацепившего своей храбростью и сочувствием. Он ведь не может сказать ему о своих чувствах, верно? Вежливо, как учили много лет назад, поблагодарит за приют, натянуто улыбнется, попрощается с удивительным малышом, который наверняка расстроится, так и не дослушав его рассказы. Попрощается с Эйлоном, стараясь не глядеть в невозможные каре-зеленые глаза, прекрасно понимая, что больше никогда их не увидит.

И осознавая, что никогда не сможет их забыть.

А еще Реин вдруг понял, почему запах Эйлона напоминал ему дом. И пусть этот родной аромат был перебит благоуханием других трав, альфа не мог ни с чем его спутать. Омега пах цветками гиацинта, цветущего лишь один раз за все свое существование, так горячо любимого папой Реина.

***

Дерион устало выдохнул, зайдя в свои покои и наконец-то оставшись в одиночестве. За последние несколько лет он редко баловал себя чтением книг на отвлеченные темы или же прогулкой по королевскому саду. Ведение войны отнимало все силы, он метался между столицей и линией фронта, и только сейчас, после окончания этой затяжной выматывающей борьбы, он смог занять свое законное место в замке. Но никак не мог вздохнуть спокойно.

Мало того, что хозяйство страны было подкошено войной, что необходимо было уладить все вопросы с проигравшей стороной и заключить, наконец, династический брак, так еще где-то в замке засел изменник, настраивающий его людей против него. Не хватало и родного брата, уже которую неделю возвращавшегося со своим отрядом домой. Реин бы точно помог разобраться в сложившейся ситуации.

Дерион еле сдержал поднимающееся раздражение при воспоминании о том, как брат, его младший брат, заявил, что не намерен отсиживаться здесь и помогать вести переговоры, тогда как сотни гибли на чужой территории. Реина не готовили к управлению королевством, он не знал всех тонкостей, заботясь о своей чести и выполнении своего долга, и никак не мог понять, что мешает его брату поступить так же.