— И ты?

— И я отказалась, как морально устойчивая особа. В обучении целительскому делу и без того достаточно трупов фигурирует.

— Ну ты даешь!

— Ну что, Лари?! — это уже Дэйриш. Он стремительно ворвался в дом почти следом за мной — я только-только успела разуться.

— Пятый. Некромантия, — отчиталась я.

— Чудненько! Будешь работать на наш отдел, — реакция следователя предсказуема до отвращения. Включая хохоток и подмигивание.

— Не буду. Во-первых, меня на правопорядок учиться не примут — уровень слабоват, во-вторых, я от некромантии наотрез отказалась, — ответила с занудной серьезностью.

— Зря. Некромантия и ментальная магия в сочетании — на вес золота. В тайную службу — прямая дорога. Даже если останешься при своем уровне, на этапе специализации можно добиться нужного распределения.

— Дэ-э-эйниш, — простонала я, — тайная служба — это политика. Это заговоры и интриги. Я всю жизнь старалась избегать подобного и намерена поступать так же и впредь.

— Детка, как потенциального мага смерти тебя уже вычислили. — Дэйниш уже не шутил. — Скрывать свои способности к ментальной магии все время, пока ты учишься, нереально. Как только ты всплывешь, информация уйдет куда надо, и на тебя станут давить. Будь у тебя титул, деньги, связи, ты могла бы отвертеться, но в твоем положении тебе рассчитывать не на что.

— О своем положении я подумаю, когда этот вопрос встанет по-настоящему остро. Что касается маскировки способностей… ты ведь мне поможешь в этом, Дэйниш? — вкрадчиво, просительно…

Да, господина следователя интонациями не проведешь, на то он и следователь, но… мне на руку то, что он видит во мне не девушку, а ребенка, не воспринимает серьез. И потому соглашается:

— Помогу, конечно… Пока спокойно готовься к экзаменам, а потом я подберу нужную литературу. Ну и упражнения буду контролировать.

Большего мне и не нужно. Собственно, основы защиты от ментального вмешательства и поверхностного сканирования я освоила еще в замке. Тоже вопрос выживания. Проблемой остается вопрос незаметного использования дара. В школе, где меня будут окружать исключительно маги, очень легко проколоться.

Я сама не заметила, в какой момент у меня исчезли сомнения, что я выбрала правильный путь… вернее, мне его подсказали. И что я непременно поступлю.

Конечно, я продолжала готовиться. Учебник по истории государства оказался куда интереснее прежнего, оставленного в Алейе. Не скажу, что я узнала много нового, разве что о правлении последних двух королей, но зато читала с удовольствием. История мира подавалась, как это и у нас принято, с точки зрения интересов все того же государства, только охват вопросов был шире. А вообще, кому и когда вредили систематические знания?

Экзаменами начинался последний месяц лета. Доктор Вестрам предложил мне взять на это время свободные дни, но я отказалась. Работа мне не мешала. Да и деньги лишними не были.

Первым было испытание по истории. Экзамен был письменный, но с индивидуальными вопросами — каждый испытуемый, заходя в аудиторию, получал от старшекурсников-ассистентов конверт с заданием и листами для записи. Конверт разрешалось вскрыть только когда все абитуриенты рассядутся в аудитории, и экзаменатор объявит о начале испытания. Народу была тьма тьмущая и подготовительная фаза грозила растянуться до бесконечности: кто-то переговаривался, кто-то спорил, отстаивая свое право на уже занятое кем-то место, кто-то уже переходил в стадию истерики. Я вздохнула обреченно, приготовившись к долгому ожиданию, и откинулась на спинку скамьи.

Внезапно наступившая тишина плетью ударила по нервам, я вскинулась, напряглась, пытаясь вычислить источник опасности — тщетно. Это не было проявлением моего дара… просто лопнуло терпение у экзаменатора. Голос его, раздавшийся в накрывшем зал безмолвии, прорезал онемевшее пространство и достиг слуха каждого из присутствующих:

— Я считаю до трех. Те, кто за это время не найдет свое место или посмеет после счета «три» произнести хоть звук, будет считаться не прошедшим испытание и сразу покинет аудиторию, — с этими словами магистр махнул рукой, вспарывая ткань искусственной тишины.

Абитуриенты продолжали испуганно молчать и начали спешно занимать ближайшие свободные места.

— Раз!

Кто-то вздрогнул и съежился. Я, вновь откинувшись на спинку, пробормотала себе под нос:

— Давно бы так…

На фоне испуганной тишины мои слова прозвучали неожиданно громко. Магистр скользнул по мне гневным взглядом:

— Два!

На счет три в аудитории воцарился идеальный порядок.

Всего экзамен включал в себя два вопроса — один по истории государства, второй — по всемирной. Мне достался эдикт о признании за двуипостасными, проживающими на территории Ниревии, равных с людьми прав. Интересная ситуация, некоторые моменты перекликаются с земной историей. Вторым вопросом был период изоляции Лиотании — эльфийского материка. Первая ассоциация — Япония, но тут иные причины… и иные последствия.

Последнюю точку я поставила в тот момент, когда был подан сигнал к окончанию испытания. Некоторые уже успели «сдаться» заранее, но меня несло так, что я едва успела вовремя закруглиться. Я выпрямилась и потянулась, вызвав тем самым презрительное замечание дивицы за моей спиной, судя по всему, аристократки:

— Набирают плебеев учиться. Давно пора запретить.

Я оглянулась, чтобы посмотреть на недовольную — исключительно ради интереса. Ну и лицо запомнила. На всякий случай. После чего неспешно понялась со своего места, сдала конверт с работой и покинула аудиторию, не обращая внимания на шипение за спиной. Теперь — все. Результаты вывесят через два дня, накануне следующего экзамена — по географии.

Работы у меня в тот день не было, так что прямо с экзамена я отправилась на полигон — размяться как следует, да выбрать себе что-нибудь из оружия. Собственно, я давно к клинкам в оружейной присматривалась, но все, что я там видела, не особенно мне подходило. Все та же проблема — слишком длинное, слишком тяжелое. Но сегодня меня встретил на пороге оружейник Тарим:

— Кажется, у меня есть то, что тебе нужно, птичка, — о, и здесь я уже пернатая.

Тарим провел меня в комнатку, отделенную занавеской от основного помещения.

— Вот, смотри, — оружейник махнул рукой.

Я подошла поближе, извлекла клинок из ножен — узкий прямой обоюдоострый меч. И как раз такой длины, чтобы я при своем росте могла его использовать. То, что я уже не надеялась найти. И — я вздохнула и подняла на оружейника восторженный и одновременно встревоженный взгляд — то, что никак не могло мне принадлежать. Тарим усмехнулся:

— Он твой. Этот клинок не числится за арсеналом стражи и тайной службы, я принес его специально для тебя.

— Тарим, у меня нет таких денег, чтобы расплатиться с тобой.

— Малыш… — оружейник вздохнул. — Я воин. Я вижу бойца, независимо от того, кем и каким он кажется. И знаю, что бойцу нужно оружие, подходящее к его руке. Палочки твои хороши, но они — не всегда то, что нужно. Так что возьми. Расплатишься, когда будешь в состоянии. Или, может, мне когда-нибудь потребуется от тебя услуга.

Я с сомнением глянула на Тарима:

— Услуга…

— Не бойся, птичка, я никогда не потребую от тебя того, что пойдет вразрез с твоими представлениями о чести. Бери меч, не раздумывай.

И я взяла. Несколько часов я летала по площадке — стойки, выпады, связки ударов. Тело вспоминало… вернее, перенимало знания другого тела. Но… лучше не думать об этом. Я — это я. Так должно быть.

По истории я получила девяносто два балла из ста возможных. Результат меня устраивал… хотя бы уже тем, что давал допуск к следующему экзамену. К слову, к моменту испытания по географии ряды абитуриентов сильно поредели. Вопросы мне достались замечательные: особенности животного мира Лиотании и… основы экономического развития герцогства Алейя. По первому вопросу человечеству было известно прискорбно мало, и мне пришлось буквально наизнанку выворачивать свою память, чтобы выудить из нее все прочитанное и услышанное за месяцы жизни в этом мире. Второй вопрос вызвал у меня закономерное напряжение. Про Алейю я знала немало — в библиотеке замка имелось несколько книг, посвященных герцогству, что неудивительно. Но сама тема беспокоила и вызывала нервную дрожь, словно меня настигает то, от чего я бежала… и бегу.