В Швеции издается 20 миллионов экземпляров комиксов, обычно переводных, для детей в возрасте от шести до тринадцати лет. Сами по себе комиксы не столь уж сильный фактор воздействия на фоне других средств массовой информации. Но вкупе со второразрядными и третьеразрядными американскими видеофильмами и фильмами для обычного экрана влияние их сильно усиливается. Тем более что Швеция — одна из самых густо оснащенных видеоаппаратурой стран.

Что же дети узнают о женщине из комиксов?

В комиксах ей отводится в основном одна-единственная роль. Она всего лишь безвольная дуреха, которая обычно запутывает свою жизнь и попадает в зависимость от врагов. И мы, мужчины — герои, ее спасаем.

В нашем блистательном мире комиксов и дешевых телевизионных фильмов существует только два типа женщин: порядочная и непорядочная. Порядочную женщину легко узнать — она блондинка, платье у нее с глубоким вырезом, но бюст умеренный. Непорядочная женщина — брюнетка, декольте у нее побольше, и соответственно увеличен бюст.

Женщины — героини средств массовой информации — выступают лишь в роли подручных и ассистентов мужчин. Если они когда-либо и занимают руководящее положение, значит, они брюнетки и желают миру зла. При помощи своих вассалов они угрожают человечеству и всей жизни на земле. К тому же это происходит не в наших условиях, а где-нибудь в Ледовитом океане, на Северном полюсе или в джунглях. Короче говоря, далеко от тех мест, где живут люди.

Интересно и то, что женщина, стоящая у власти, никогда не командует нормальными белыми мужчинами. У нее в подчинении какие-то странные треугольные существа или инопланетяне, в лучшем случае — низкорослые готтентоты из далеких африканских джунглей.

Смешно, скажет кто-нибудь. Но если мы над этим задумаемся, то увидим закономерности, которые не покажутся такими уж смешными. В нашей стране дети до пяти лет играют в одни и те же игры, независимо от их пола.

Но однажды происходит странная вещь. Шестилетние мальчики начинают презирать девочек. Восьмилетние — теряют к девочкам всякий интерес. В десять лет будущие мужчины чуть ли не плюют на своих будущих партнерш по любовным приключениям и браку. И лишь в двенадцатилетнем возрасте начинают их признавать. В пятнадцать лет популярность девочек растет. Возникает, наконец, мнимое равенство. Но, честно говоря, девочки, вам никогда не догнать нас, ребят!

Что я хочу всем этим сказать? Отношение к женщине и решение проблемы равенства полов решается не только дома, в детском саду или в школе. Огромную роль здесь играют средства массовой информации. С этой точки зрения, я думаю, как шведским, так и советским детям прививается определенный, неправильный взгляд на женщин. Чтобы изменить это в нашей стране, нужна, по-моему, своего рода культурная революция. Газеты, комиксы, теле- и кинофильмы, книги, реклама должны утверждать, что женщина не является гражданкой второго сорта, дурехой, которая не может сама о себе позаботиться и чье призвание, в конечном счете, быть прикованной к плите и рожать детей. Только в этом случае отношение к женщине будет меняться, уравнивая ее с мужчиной. Но до этого нам в Швеции еще далеко.

И все потому, что мощные силы в высших политических кругах и в мире коммерции, а также средства массовой информации — против радикального изменения в нашем отношении к женщине. Достаточно раскрыть любую еженедельную газету, чтобы в этом убедиться.

В некоторых областях нашей жизни стремление женщин к равноправию заводит их порой слишком далеко. Вот что произошло в этом году у нас в издательском мире. Женщины-писательницы в издательстве, принадлежащем писателям, постановили рассматривать произведения женщин менее строго, чтобы таким образом большее число женщин смогло опубликовать свои произведения. Но можно ли произведения искусства оценивать, исходя из принципа равенства, политических или религиозных соображений?

Писатели и художники должны прежде всего иметь что сказать. У хорошего писателя нет пола. Он может быть и мужчиной, и женщиной. Или даже и тем, и другим.

Нам в Швеции предстоит еще многое сделать, чтобы установить полную социальную и экономическую справедливость. Мне кажется, мы на правильном пути. Пусть даже экономическая независимость женщины приводит к увеличению разводов. Вероятно, именно этим мы расплачиваемся за освобождение женщины от тысячелетнего угнетения ее мужчинами. Но в основном расплачиваемся даже не мы, а дети!

Мне с болью приходится констатировать, что детей, родители которых в разводе, становится все больше и больше и что растут они в худших условиях. Но, может быть, я напрасно беспокоюсь? Может быть, лучше иметь одного счастливого родителя, чем двух несчастных?

Леонид, каким опытом в решении проблемы неполной семьи располагаете вы в Советском Союзе? После войны у вас ведь осталось много детей-сирот. Как складывалась их жизнь?

Лично я убежден, что мы, мужчины, можем многому научиться у женщин. Как в эмоциональном, так и в интеллектуальном плане. Тот мир, что мужчины построили в ходе исторического развития, не представляет собой ничего, чем можно было бы гордиться. Разве, наконец, не пришло время разрешить женщинам принять от нас эту эстафету? Вряд ли они создадут мир хуже того, что создали мы.

Если посмотреть на сумасшедшую гонку вооружений, получится, что мы, мужчины, построили на нашей планете арену для смерти. Мужчины созданы для борьбы и соперничества, возможно, поэтому мы строим мир, в котором всегда есть место войне.

Несомненно, у женщин инстинкт сохранения жизни развит сильнее. В этом, по-видимому, и заключается главное различие между мужчиной и женщиной. Располагай женщины властью, возможно, все их решения были бы на благо жизни. И общество, которое воспроизведет жизнь, вырастет из матриархата.

Эмансипация в современном индустриальном обществе, где роль женщины затушевана, сама собой подразумевается. Она столь же закономерна, как и то, что солнце всходит на востоке. Как относятся к эмансипации в Советском Союзе? Каково твое личное мнение по этому вопросу? Каково положение советской женщины? Кто у вас смотрит за домом и детьми?

Дорогой Ларс, мне жаль, что неточность в определении, моя или переводчика, заставила тебя решать задачу, непосильную для интеллигента и джентльмена, — искать негативные стороны в благородной идее эмансипации. Ты, конечно, прав: ставить под сомнение принцип женского равноправия нелепо и несерьезно. Однако, когда у нас говорят об эмансипации, обычно имеют в виду не абстрактную идею, а реальный, сложный, много лет идущий процесс. Попытка разобраться в его закономерностях вовсе не обязательно реакционна.

К такому анализу вынуждает целый ряд обстоятельств, из которых одно особенно тревожно: в странах, где эмансипация развивается наиболее успешно, с каждым новым поколением все больше женщин добивается равенства в очень важной области — так же, как и мужчины, они не рожают детей. Если так пойдет дальше, лет через двести спорить об эмансипации будут не русские и не шведы — их просто не останется на земле. Готов присоединиться к тебе в критике плохих фильмов, подчеркивающих в женщине биологическое начало. Но какое кино виновато в том, что в развитых странах из множества женских занятий самым непрестижным становится материнство?

Похоже, практика движения за женское равноправие где-то отклонилась от пути, предписанного ей передовой теорией. Рано или поздно нам все равно придется посмотреть в глаза этой реальности. Надеюсь, это не сочтут дремучим консерватизмом: ведь можно быть сторонником цивилизации и тем не менее не одобрять уничтожение лесов, Чернобыльскую катастрофу, кислотные дожди в Европе и гибель рыбы в Северном море.

Итак, что же показывает практика в нашей стране?

Вряд ли я ошибусь, если скажу, что из всех стран именно в нашей эмансипация была проведена наиболее быстро и последовательно: семьдесят лет назад, сразу после революции, женщина была полностью уравнена в правах с мужчиной. Во всех правах — и на образование, и на труд, и на участие в управлении государством, и, разумеется, на решение семейных проблем.