«Я не могу, я не готов, я еще не собрался с силами, чтобы увидеть его и сохранить самообладание! – отчаянно кричал внутренний голос. – Пожалуйста, скажите, что это неправда, что мне не нужно идти туда, не нужно смотреть на Дая, сидеть с ним рядом, слушать его голос, вымученно улыбаться и делать вид, что все нормально! Я не выдержу, я сломаюсь, выдам себя с головой и упаду в обморок...»

-Хамао-сан, что за безрадостный вид? - оборвал эмоциональные муки удивленный голос помрежа. – Если ты устал и не хочешь участвовать, еще не поздно отменить пресс конференцию. Я свяжусь в менеджером Ватанабе Дайске и все объясню…

-Я в порядке, Миура-сан, - Мао ответил прежде, чем сообразил, что делает. – Я в порядке, ничего не отменяйте.

Он не знал, чего хочет больше. Увидеть Дая, или убежать на край света, чтобы никогда не встречаться с ним? Побить подлого обманщика, или броситься на шею, прижаться к груди и никуда не отпускать?

Как пройдет встреча? Пресс-конференция не тот случай, когда можно дать волю личным чувствам. Куча народу: журналисты, фанаты, телевизионщики…. Дурацкие вопросы, вспышки камер, восторженный гул зала, сотни глаз, следящих за каждым движением… Постоянно помнить об этом, быть начеку, контролировать каждое движение, не переходя строгих рамок фансервиса… И все же Дай будет рядом, совсем близко… Придется заставлять себя непринужденно общаться, болтать всякие глупости, мило улыбаться, смотреть в глаза. Возможно, он возьмет его за руку, или дружески обнимет, притянет к плечу голову…

От этой мысли перехватило дыхание, и сердце скатилось в пятки. Зачем он согласился, почему не проявил твердость?

«Я не смогу вечно избегать его, - оправдывался Кеске перед свихнувшимися нервами, - все равно когда-то придется встретиться и вытерпеть эту пытку, так лучше покончить с этим сейчас. Расставить, наконец, все точки над « i» и навсегда разбежаться в разные стороны».

***

Пресс-конференция шла обычным чередом. Дай мастерски владел аудиторией, отвлекая на себя основное внимание зала, поминутно отпускал свои извечные шуточки, заразительно смеялся, но сидящий рядом Мао чувствовал, что сегодня его (бывший) блистательный любовник не совсем такой, как всегда, - от Ватанабе почти осязаемо истекало неуютное чувство нетерпеливого ожидания.

«Что он задумал? О чем волнуется? Чего ждет с таким нетерпением?»

Миура –сан прямо не упоминал, но Мао и так был почти уверен, что инициатором нынешнего мероприятия выступил Дайске. Более того, он дал бы голову на отсечение, что Даю совершенно не нужна эта пресс конференция, и он затеял ее с единственной целью встретиться и поговорить. Кеске понял это мгновенно, как только вошел в зал и натолкнулся на беспокойный взгляд «бывшего», ощутив чутким сердце его неуверенность, то есть то чувство, которое было ему совершенно несвойственно.

«Странно, с чего бы это? Почему он так ведет себя? Может, узнал, что я видел те фотографии, и решил оправдаться? А кстати, кто мог мне их отправить? Почему я до сих пор ни разу не задумался об этом?»

Встреча подходила к завершению. Герои дня встали, позируя для фанов, и рука Дая обожгла Хамао прикосновением. Невольно дернувшись, он напряг ладонь в интуитивном порыве освободиться, но уже в следующий миг это желание исчезло, сменившись незабытым чувством блаженства, когда любимые пальцы вот так тихо и ласково двигались по его запястью, растекаясь по коже возбуждающим теплом.

-Мао… - полный любви и нежности шепот заставил дрогнуть, замерев от счастья, - Мао…

«Обманщик, предатель, сволочь! Ненавижу, не верю, не буду слушать! - грубые слова, которыми Кеске пытался защититься от охватившего его опасного наваждения, не доходили до сознания, разбиваясь вдрызг о волну нежности и волнения, с отчаянием и надеждой испускаемую жаждущим воссоединения сердцем. – Не поддамся, не позволю играть мной, не поверю…»

Любимые пальцы коснулись щеки, родная рука бережно обняла и притянула к себе. Слова заглохли, словно устыдившись своей неискренности, а Мао с радостью сдался на милость победителя, полностью выпав из печальной реальности. В сладком предвкушении приятных секунд, он положил голову Даю на грудь, обвил рукой его талию и затих, сосредоточившись на том, чтобы нормально дышать и сохранять на лице дежурное выражение влюбленного «Такуми». Неважно, что будет потом, и будет ли что вообще, но сейчас он счастлив, он вырвал у судьбы блаженные мгновения, Дай рядом, а больше ничего не надо… Ладонь в его крепкой руке, пьянящий запах кожи, теплое дыхание над ухом, и прядка мягких волос щекочет щеку… Словно в чудесном сне, забытой сказке, и так хочется верить – все хорошо, боль миновала, растаяла, как утренний туман в вершинах гор…

Мао слышал, как восторгался и орал зал, как бесновались фанатки, как щелкали затворы камер, но вся эта мышиная возня его не касалась, она не имела к нему никакого отношения, потому что весь мир исчез, оставив ему в подарок и вечное пользование только Дая. Любимого, единственного, милого и нежного, без которого он больше не мог и не хотел обходиться в этой жизни…

Дай разжал объятие, и мир вернулся, а Мао сразу ощутил потерю. Поднял глаза – зал расходился. Помедлив, он тоже сделал робкий шаг к дверям, спрашивая себя, неужели это все, и надо уходить? Нельзя остаться еще немного, поговорить и помириться? Дурак, да кто ж тут ругался? Меж ними не было прямой ссоры, а был кошмарный серый пакет с фотографиями, безумный побег Мао и полная неопределенность в отношениях…

Он почти не удивился, когда рука Дая остановила его и повлекла за собой. Они быстро вошли в маленькую комнатку за сценой, и Ватанабе повернул на двери задвижку…

***

-Мао, всего минуту…. – задыхаясь, проговорил Дай, нежно и бережно прижимая его к себе. – Одну минуту, пожалуйста, позволь постоять так… Я так скучал по тебе… чудовищно, непередаваемо… просто оглох и ослеп от тоски и боли…

«Нельзя, нельзя, я не должен поддаваться, - пытаясь сохранять самообладание, кричал в себя Мао. – Сначала надо послушать его, узнать, что он хочет сказать. Если не собирается говорить правды, если не объяснит все честно и прямо… - горячие губы коснулись шеи, и мысль исчезла. Последним усилием, почти теряя сознание, Мао сумел разорвать объятие и оттолкнул Дайске. Отвернувшись, долго и тяжело восстанавливал дыхание, ловил ускользающий от него воздух.

-Мао… - в голосе Дая вселенская боль и отчаяние, и слушать его невыносимо, хоть затыкай уши, хоть беги без оглядки, все равно волна настигнет и затопит с головой. – Мао, скажи, что происходит, чем я обидел тебя, почему ты ведешь себя со мной, как посторонний? Убежал из Токио, оборвал все контакты? Скажи, хороший мой, в чем дело, я ничего не понимаю…