- Почему ты так смотришь на меня, Корин?

- Ты очень красивый. Как супер модель. Ни за что не скажешь, что ты гангстер. Я всегда думал, что они страшные и злобные, с жуткими лицами, небритые и грязные.

- Смешно. Ты видел моих парней. Кто из них грязный и небритый? Все одеты с иголочки и очень приятные. Кстати, я не гангстер. Я единственный наследник, а теперь глава дома Цзюнь.

- Но ты не похож на китайца. Вернее, не совсем похож.

- Хм, надо же, ночь откровения. Ты заинтересовался моим происхождением? Я полукровка, более того, внебрачный сын. Мой отец рано овдовел, причем бездетным, а моего родителя-омегу встретил в Европе, они были вместе четыре года, но так и не оформили свои отношения. Ну, хочешь еще что-то спросить? Или продолжим наше приятное времяпрепровождение?

С языка рвался вопрос о Райнере, но я так и не решился задать его. Что связывало их раньше, почему они стали врагами и теперь так люто ненавидят друг друга? А впрочем, ненависть ли это? Странное соперничество, желание превзойти во всем, причинить боль и отнять самое дорогое, в том числе и меня? И кому из них я действительно дорог? Кто пошел ради меня на все, а кто просто использует в своих гнусных целях? Ответ очевиден, и нечего тут спрашивать, рискуя нарваться на подозрения или грубость. Это Вей, а не пушистый невинный кролик, нельзя забывать об этом и пересекать четкие границы дозволенного.

Мысль о Райнере пронзила болью, но я тут же прогнал ее. Сейчас не время терзать себя муками совести и распускать нюни. Сейчас только Вей и выполнение задания. Первую возможность я упустил, так что придется продолжать "приятное времяпрепровождение", тщательно следить за ним и не прозевать второй шанс, когда он расслабится и потребует бокал своего любимого вина. Лаен сказал, что будет ждать моего сигнала три часа, после чего пойдет на штурм особняка вслепую, но это крайне нежелательный вариант, Вей один способен вырубить целую толпу противников, а кроме того, задачу усложняет то, что ему нельзя навредить, да и я должен буду вовремя куда-то ретироваться, иначе могу попасть в заложники и серьезно пострадать.

Значит, надо как-то ускорить финал сегодняшней близости. Легко сказать, но как это осуществить так, чтобы Вей ничего не заподозрил, тем более, что я никогда не проявлял такой активности. Нет, ничего предпринимать нельзя, я просто на взводе и немного нервничаю, времени достаточно, не может же "процесс" растянуться еще на целых два часа?

Вей уложил меня на живот и переместил ласки на мою спину. Пальцы за ушком, под волосами на затылке, обводят шею, спускаются ниже. Нежные массирующие движения, линия позвоночника, плечи и лопатки. Чертовски приятно, но мы же сюда не массаж делать приехали? О, стало еще лучше... Я застонал и снова поплыл куда-то, чувствуя нарастающее внутри возбуждение. Проклятье, как долго он намерен еще мучить меня? Руки уже на талии, гладят бережно, неторопливо, выписывая плавные нежные круги, сползают на бедра, раздвигают мои ноги. Ну, наконец-то, похоже дело близится к финальной стадии...

Он осторожно ложится на меня сверху, прижимая к постели. Тяжело, но так возбуждающе... Его горячее тело, волнующий полный контакт, теплое неровное дыхание на шее, мягкие прикосновения губ к ямочке за ухом...

- Тебе тяжело, Корин?

- Н-нет... не очень...

- Обманщик. Ведь тяжело, я знаю, - приподнявшись на локтях, Вей начинает так же медленно и нежно целовать меня. Изгиб шеи, плечи и лопатки, чувствительная линия позвоночника... Нет, это невозможно выдержать, да и зачем, ведь я собирался быть естественным? Стон вырывается непроизвольно, я больше не сражаюсь с ветряными мельницами. Мне хорошо, пусть он почувствует это, тогда расслабится и перестанет пугать меня необычным поведением. Давление на ягодицы увеличивается, и я чувствую его восхитительно твердый член, он касается истекающего смазкой ануса, давно готового принять его. Давай же, Вей, покончим с этим и будем пить твое вино, и я не позволю себе ни о чем думать, не позволю руке дрогнуть в решающий момент, хотя мне будет невероятно сложно предать тебя. Себе можно признаться в этом, но тебе - никогда, это моя слабость, и я навсегда сохраню ее в глубине сердца...

- Корин...

- Что?

- Скажи же мне, хотя бы раз... что-нибудь ласковое. Я знаю, ты меня не любишь, но хоть соври. Я буду знать, что врешь, но все равно хочу услышать...

- Прости, я не могу. Но мне... мне было хорошо с тобой, хоть я и не хотел тебя. Я не забуду, Вей...

***

Все кончилось, и он послал меня налить вина. Час пробил! Я собрался, неуловимым жестом выудил приклеенную к боковой стенке кровати прозрачную капсулу и зажал между пальцами. Не одеваясь, прошел к бару, аккуратно вытащил нужную бутылку и два высоких бокала. Главное - не спешить, быть естественным. Не оглядываться, не вызывать подозрения. Кинуть боковой взгляд... все в порядке, он лежит, расслабившись, и не следит за мной.

Капсула в бокале, ни шипения, ни пузырьков. Мгновенно растворилась. Медленно взять бокалы в руки, медленно подойти к постели. С милой улыбкой протянуть вино Вею...

Он сел в постели, обворожительно улыбнулся и ...быстрым движением рук поменял бокалы!

- Давай, мой сладкий, выпьем и продолжим! Такие здесь волшебные ночи в Бангкоке, теплые, чарующие, полные чудесных ароматов. Ну, что ж ты не пьешь? И побледнел, мой милый. Глупый Лаен посчитал меня за идиота, решив, что я куплюсь на придуманный им примитивный план и попаду в ловушку? Что скажешь мне на это, любовь моя? Я верно отгадал вашу задумку?

Он отпил половину своего бокала, и его мягкий довольный смех расколол звенящую тишину красивой спальни. Я похолодел, чувствуя прямо перед собой бездонную пропасть вселенской катастрофы...

часть 18

Первым малодушным порывом было желание действительно выпить это зелье и отключиться, чтобы не видеть ужасающих последствий полного провала нашей операции. Пусть Вей убьет меня, возьмет в заложники, продаст в бордель, сделает еще что-нибудь ужасное. Я заслужил наказание, и чем страшнее оно будет, тем лучше, потому что я не справился со своей задачей, где-то прокололся, повел себя неправильно и дал повод к подозрениям. Все кончено, мы не смогли вызволить Райнера, и мне остается только сдаться, иначе я позорно разревусь, поддамся отчаянию, а мне было совершенно невыносимо думать, что Вей увидит меня слабым и сломленным, запомнит жалким идиотом и полным ничтожеством.