Мама тяжело вздохнула. Она, конечно, мою бисексуальную натуру приняла с пониманием, но всё равно очень переживала. Я за это ее не осуждал – я все понимаю, я бы на ее месте тоже переживал, если б моя кровиночка трахалась с каким-то мужиком, пусть даже и состоятельным. От того, что он состоятельный, я бы переживал ещё больше.

- Чаю выпьешь? – предложила мама.

- А давай, - согласился я, улыбнувшись. Раньше я проводил с мамой кучу времени, мы всегда были очень близки. А с тех пор, как я начал работать, уделять ей много времени уже не удавалось. Я вижу, как ей не хватает меня, как она переживает, насколько ценит редкие минуты нашего единения, поэтому иногда я запихиваю в задницу все свои оправдания о том, что сейчас испорчу костюм или прическу, и послушно иду пить с ней чай, как вот сейчас.

На кухне мама сразу захлопотала, поставила кипятиться чайник, полезла за моим любимым зеленым с мятой чаем. Владимир, сидящий около окна, на своем любимом месте, окинул меня скептическим взглядом и фыркнул:

- Что, на блядки собрался?

- Вова! – ту же шикнула на него мама, а я только улыбнулся.

Новость про мою «плавающую» ориентацию Владимир принял удивительно спокойно для того, кто вырос в семье военного и учительницы младших классов, и того, кто всю жизнь работает по «мужицкой», технической специальности, где гомофобия процветает буйным цветом. Когда я его спросил, почему у него такая реакция, Владимир сказал:

- Мне, в сущности, все равно, с кем человек постель делит. Пусть хоть с мартышкой трахается, если у них это по взаимному согласию. Но ты знай, если обидит кто – не стесняйся, сразу говори, я ему колокольчики-то мигом оборву.

Но вот подшутить надо мной Владимир случая никогда не упускал. Ну, да и ладно.

Мы выпили чаю, поговорили о маминой работе, о моей учебе. Присоединился к беседе и отчим, со своими неизменными пошловатыми побасенками с работы. Семейная идиллия, мать её.

Ровно в семь зазвонил мой телефон.

- Ладно, я пошел, - чмокнув маму в щеку, я поспешно обулся и вылетел за дверь.

Часть 12

- Ты прекрасно выглядишь, - сделал комплимент Саша, оценивающе окинув меня взглядом.

- Спасибо, ты тоже, - в элегантном пальто, если я не ошибаюсь, от Moncler, Саша действительно был очень хорош.

- Садись, - передо мной открыли дверь машины.

Честно говоря, я очень надеялся, что в этот раз Александр оригинальничать не будет и повезет меня куда-нибудь в ресторан. Романтики с меня хватило ещё в прошлый раз, просто удивительно, как с моей чувствительностью к низким температурам я не подхватил простуду. Но, очевидно, уж очень Саше хотелось меня поразить и доказать, что он не такой, как все, потому что о теплом и уютном ресторане с вкусной едой мне пришлось забыть после его слов:

- Выставка современного искусства. Мне показалось, что ты оценишь.

- Эт-то интересно, - кивнул я. Ну, а что я ему должен был сказать? Что вряд ли смогу оценить концептуальную значимость чего-то типа изображения справляющего нужду мужика? А ведь там и не такое бывает. Современное искусство – страшная сила.

- Тут есть и работы моего очень хорошего друга, - хвастается Александр, когда мы прибываем на место.

Я киваю, про себя думая о том, что этим гордиться на месте Саши я бы не стал. Выставка превзошла все мои, даже самые смелые, ожидания. Одни картины с изображением переплетенных половых органов чего стоили! А около них ещё и люди толпились, обсуждали цену. Они это ещё и продают…

- Тебе нравится? – сверкая улыбкой, вопрошает Саша. Кажется, собою он безумно доволен. Как же. Культурное просвещение превыше всего.

- Да, - внутренне содрогнувшись, киваю я. – Особенно вон та композиция, - я указал пальцем на вполне себе безобидный цветок, выполненный из гвоздей и шурупов. – Мне кажется, в этом заложено столько глубокого смысла…

- Неудивительно, что тебе пришлась по душе именно эта работа Эмиль. Такая же красивая и необыкновенная.

Я смущенно опускаю голову, но Александр, аккуратно взяв меня за подбородок, поднимает ее, заставляя смотреть себе прямо в глаза. Он совершенно определенно собирается меня поцеловать, и в этот раз причин отказывать я не вижу, благо, журналисты убрались в другой конец зала. Целуется Саша неплохо, довольно умело. В процессе он зарывается рукой в мою идеальную укладку и чувствительно тянет волосы, но я терплю.

- Прости, малыш, я не смог удержаться, - без капли раскаяния произносит мужчина, разорвав поцелуй. Я уже и «малыш». Что ж, кажется, события будут развиваться довольно стремительно.

- Я и не хотел, чтобы ты сдерживался, - почти шепчу я, зная, как это должно понравиться Александру. Ему действительно нравится то, что он слышит, по крайне мере, довольная улыбка об этом явно свидетельствует.

- Я понимаю, что несколько тороплю события. Но ты мне очень нравишься, Эмиль, - немного погодя, взяв мою ладонь в свои руки, произносит он. Выяснять отношения в окружении кучи народа и нелепых экспонатов мне хотелось меньше всего на свете, поэтому я пошел на хитрость:

- Ох, здесь так душно… даже голова закружилась. Мы можем продолжить разговор на свежем воздухе?

- Конечно-конечно, идем, - Саша аккуратно обнимает меня за талию, поддерживая, а я, пользуясь случаем, вдыхаю аромат его парфюма.

Фу, совсем не подходящий запах, слишком экзотичный. Что ж, если я ему так уж нравлюсь, ему придется обзавестись чем-то с древесными нотками, возможно, с бергамотом и цитрусовыми. Терпкий мужской запах – вот, что приводит в восторг мои обонятельные рецепторы. Я вообще крайне к запаху чувствителен, поэтому на уроках химии стараюсь не дышать носом из-за пристрастия учительницы к дешевым духам с убойным ароматом ванили. Невольно вспоминается о том, что Женин парфюм идеально ему подходит, но я тут же встряхиваю головой – не хватало на собственном свидании думать о недомерке, который теперь ещё и претендует на то, чтобы составить мне конкуренцию в модельном агентстве!