Уверенный, что это варево Аниты играет с ним шутки, Брайан покачал головой. «Чушь все это, - подумал он, - и в самом деле, надо меньше пить, и с наркотой пора завязывать, а то к слуховым галлюцинациям добавятся ещё и зрительные».

Сквозь занавески комнату немного освещал уличный фонарь. Постояв в полутьме у окна, Брайан все-таки решил, что в кровати ему будет удобнее, чем на диване.

Войдя в комнату Майки, Брайан, не глядя, плюхнулся на кровать. Под одеялом что-то метнулось в сторону.

«Кота они, мля, завели, что ли? - успел изумиться Брайан. - Хотя… крупноватый кот какой-то получается».

Кинни повернулся.

Из-под одеяла на него глядел какой-то мальчишка. «Майки с Эмметом, что ли, перешли на малолеток?» - изумился Кинни.

— Вы Майкл, да? — произнес взъерошенный мальчишка. — Я немедленно уйду, извините пожалуйста.

Брайан ошарашено продолжал смотреть. Он смотрел и ничего не предпринимал потому, что, во-первых, был уверен, что это наркотень от Аниты продолжает своё действие, а, значит, никакого мальчишки-блондина в кровати нет, во-вторых, не прошло остолбенение от того, что звуковая галлюцинация дополнилась ещё и визуальной и тактильной, и, в-третьих, еще никто и никогда не принимал его за Майки.

— Ты, блин, кто?

— Я? Я Джастин, — ответил мальчишка, словно одно это слово объясняло разом всё.

— Джастин, и? — Брайан попытался интонацией показать, что ждет продолжения, и в глубине души поражаясь, какого многоебучего органа, он вообще ведет беседы со своей наркотической галлюцинацией.

— Я Джастин… Джастин Тейлор, — на Брайана смотрели грустные синие глазищи.

Их обладатель сел, подтянул к груди одеяло, хотя и так был одет, и вздохнул.

— Меня Эммет пустил ночевать, пока вы в отъезде. Я сейчас уйду.

— А какого хуя ты решил ночевать в чужой постели, да ещё один? — сам не зная зачем, спросил галлюцинацию Брайан.

— Своей больше нет. После суда отец меня выгнал.

— А за что тебя? — опять не понимая, зачем, спросил Брайан.

— Что?

— Я говорю, судили тебя за что?

Мальчишка вскинул на него огромные глазищи.

— Не меня.

— Что не тебя?

— Судили не меня.

— А кого? Отца, что ли?

Ответом послужил терпеливый вздох.

— Нет. Криса Хоббса.

Брайану показалось, что это имя он, вроде, где-то слышал.

Мальчишка зачем-то коснулся виска и опустил голову.

— Я сейчас уйду.

— Куда?

— Не знаю. Может, на вокзал? Меня здесь ничто не держит, — тихо ответил мальчишка.

Почему-то поморщившись, он неловко принялся растирать кисть правой руки.

— И куда ты поедешь?

— Не знаю, мне всё равно.

— И что ты будешь делать там, куда уедешь?

— Не знаю, мне без разницы, — мальчишка отвечал как механическая кукла, словно, ему и в самом деле всё было безразлично.

По подоконнику внезапно зашлёпали полновесные капли.

— Утром поедешь. Попрощаешься с Эмметом и уедешь, а сейчас ложись и спи.

Брайан чувствовал, что наркотень от Аниты вместе с виски сыграли с ним злую шутку. Возможно, в кровати с ним никого и нет, а возможно, он вообще уже у себя в лофте и никакие ключи не терял.

Говоря «ложись и спи», он имел в виду «иди в гостиную, ложись на диван и там спи», но мальчишка, видимо, понял эти слова буквально, потому что тут же улёгся на прежнее место, повернулся к Брайану спиной и накрылся одеялом с головой.

«Только не хватает начать воевать с галлюцинацией, выселяя её на диван», - подумал Брайан Кинни и улёгся на другой стороне кровати.

Капли продолжали барабанить по подоконнику.

Выигрышный билет

Утро было самым обыкновенным, ничто не предвещало сенсаций или катастроф. Марсиане не высаживались на Землю, не было обвала котировок на бирже, и военно-морской флот Парагвая не пытался высадить десант на берега, принадлежащие её величеству королеве английской. Переводя на простой человеческий язык: день был самый обычный.

Но Деб была в предвкушении. Сегодня вечером её малыш Майки со своим бойфрендом-доктором возвращается из Парижа.

Когда она вошла в закусочную на Либерти, всё было как всегда: аляповатые украшения, посетители обоих полов, все краски радуги на одежде, запах жареной картошки и кофе, гомон, Кики на устрашающего размера шпильках, раскрасневшаяся тяжело дышащая парочка, фактически выпавшая ей под ноги из туалета.

Пройдя в подсобку, рыжая официантка сняла куртку, поправила парик, сунула в рот очередной пластик жевательной резинки, надела свою знаменитую жилетку с множеством значков и бейджиком «Дебби» и вышла в зал. Сегодня на ней была футболка с надписью «The more you fuck, the less your life is dark. The less your life is dark, the more you want to fuck. So fuck, Fuck and FUCK!».

Посетителей было полно, только успевай поворачиваться. Дебби принялась принимать заказы у только что прибывших и разносить на столики те заказы, которые клиенты успели сделать Кики до её прихода.