Позже, за подписью прокурора области, начальнику УВД поступила бумага, где отмечались личные заслуги Легина в раскрытии тяжких и особо опасных преступлений, и задержании виновных, и предлагалось направить представление к правительственной награде в МВД Российской Федерации.

Но сегодня заместитель прокурора кричал и стучал по столу кулаком, стращая ответственностью. И все вокруг, за исключением, может быть, вице-мэра, понимали, что это все не всерьез. И генерал, начальник УВД, понимал. И, конечно, Крастонов, который на время операции выезжал в командировку и весьма досадовал о своем неучастии в ней.

А пока всем приходилось играть в игры, придуманные не ими и, по правилам, не ими написанным…

Но будет у Легина еще и своя игра. Вот только ее окончания он тогда предвидеть не мог…

— …Хотя, с правовой точки зрения, — смягчился, наконец, Донников, — я не вижу ни малейших оснований для обвинения руководителей и исполнителей операции в недобросовестном или небрежном исполнении своих служебных обязанностей.

Он повернул лицо в сторону Легина и подмигнул ему левым глазом так, чтобы не видел вице-мэр.

Легин прикрыл рот рукой, чтобы скрыть улыбку, и вдруг наткнулся на свои фальшивые усы, о которых совершенно забыл в вихре событий. Он смутился, отодрал их и спрятал в карман…

Все захваченные бандиты были приговорены к лишению свободы, кто — пожизненно, кто на большой срок. Осуждены были также два работника ГИБДД, помогавшие справлять документы на похищенные автомашины. Как оказалось, банда не брезговала и обычными угонами. Позже следствие вышло и на след разветвленной криминальной структуры, разбросившей свои щупальца на громадной территории…

Крастонов, сидя за столом своего кабинета, наводил порядок в делах, разбирал поступившую почту и ставил резолюции на различных бумагах и документах.

В кабинет заглянула секретарша.

— Александр Олегович, — быстро защебетала она, — звонят из мэрии. Там вице-мэр в пятнадцать ноль-ноль проводит совещание по вопросам безнадзорности несовершеннолетних. Мэрия хочет принять решение о запрещении подросткам находиться без сопровождения родителей на улицах города после 23 часов. Спрашивают, будете ли вы сами участвовать или кого направите?

Крастонов посмотрел на часы.

— Передай, что буду сам, — решил он.

— Они прислали по факсу проект решения, — продолжала секретарша, — принести?

— Неси.

Секретарша принесла факс и Крастонов стал его просматривать.

«А что, вице-мэр не может уже сам позвонить?» — с неприязнью подумал он.

Крастонов трудно сходился с людьми. Будучи по натуре своей максималистом, он требовал того же и от других. Энергичный, волевой, целеустремленный, оставшись навсегда, по призванию, оперативником, он во всем шел до конца. Если, конечно, верил, что поставленная цель послужит на благо общества.

Поступив и закончив в Минске высшую школу милиции, откуда в то время распределяли еще практически по всему, бывшему уже, Советскому Союзу. Крастонов сразу получил направление в Прикамск.

Явившись сюда молодым лейтенантом, Крастонов последовательно прошел почти все ступеньки служебной лестницы и дослужился в возрасте тридцати шести лет до должности первого заместителя — начальника криминальной милиции Прикамского УВД. Даже получив уже звание полковника, он по-прежнему принимал личное участие в наиболее сложных и значимых милицейских операциях. Он не чурался и грязной работы. Слова Мишеля Монтеня «Порядочный человек не может отвечать за пороки своего ремесла» были его девизом.

Дочитав факс, Крастонов хмыкнул и набирал номер телефона.

— Наташа? — произнес он в трубку, — Севидов на месте?.. Соедини-ка с ним… Михаил Матвеевич, это Крастонов. Приветствую вас. Вы смотрели проект решения мэрии по несовершеннолетним?.. И что?.. Незаконно? Нарушение прав человека?.. Да, я понимаю… Будете против?.. Нет?.. Пусть принимают?.. Нет, милиция, конечно — «за». Чем меньше подростков на ночных улицах — тем спокойней… И в плане того, что сами подростки могут стать жертвами преступлений… Будете реагировать, только если будут конкретные жалобы?.. Все. Спасибо за поддержку… До свидания.

Крастонов положил трубку и начал разговор по внутренней связи:

— Легин?.. Занеси мне наши обоснования по ограничению нахождения несовершеннолетних на ночных улицах… Да, то, что мы направляли в мэрию.

Друзей, в полном понимании этого слова, Крастонов не имел. Наиболее тесные отношения, максимально приближенные к понятию дружбы, у него сложились с майором Легиным, работавшим тогда заместителем начальника управления уголовного розыска Прикамского УВД. Возможно, окружающих отпугивало его неприятие некоторых человеческих слабостей и непримиримость к людским порокам.

Его прямота иногда граничила с наивностью, а бесстрашие — с удалью. Зависть, жалость и эгоизм были полностью чужды его натуре. Тем не менее, под меткое определение О. Генри «прям, как грабли и незатейлив, как редис» он совершенно не подпадал.

Имея сложный характер, отточенный особенностями милицейской службы, Крастонов сохранил в своей душе юношеский романтизм и, как ни странно, ранимость. А в некоторых житейских вопросах проявлял неплохой вкус, изысканность и респектабельность.

Коллеги любили его за незлобивость, незлопамятность и ценили за честность, порядочность и готовность всегда придти на помощь. Преступный мир уважал за принципиальность, отсутствие подлости и неподкупность.

Нечистых на руку сотрудников возле себя Крастонов не терпел, даже если не было прямых доказательств их причастности к взяточничеству. И пытался бороться с этим всеми возможными средствами.

На площадке у здания Прикамского УВД парковались различные автомашины. В основном, у работников милиции были «Жигули» различных моделей, несколько потрепанных «Фольксвагенов» и «Опелей».

Шикарная новенькая БМВ-525, лихо завернувшая на стоянку, смотрелась среди них явно чуждым элементом. Из нее вышел молодой мужчина в форме капитана милиции. К машине сразу подошли несколько человек и с восхищением стали ее разглядывать.

— Слушай, Лаврушкин, — произнес один из подошедших, — откуда у тебя такая шикарная тачка? Твоя, что ли?

— Машина принадлежит моей матери, — заносчиво ответил капитан, — а, вообще, как говаривал Остап Бендер: «машина не роскошь, а средство передвижения».

Он достал пачку сигарет «Pall-Mall», медленно прикурил сигарету с золотым ободком с помощью дорогой зажигалки, затем гордо зашагал к зданию УВД. Остальные смотрели вслед.

— Пэл-Мэл курит, — отметил один, — и где только достает?

— Ма-атери-и, — передразнил другой, — мать его работает обыкновенной учительницей в школе. А отец давно умер…

УВД жил своей обычной жизнью. У некоторых кабинетов толпились вызванные люди, по коридорам сновали озабоченные сотрудники с бумагами и папками из туалетов, превращенных в курилки, валил густой сизый дым.

Крастонов, в то время еще подполковник, сидел у себя в кабинете и внимательно читал какой-то оперативный документ. Напротив расположился Легин в капитанской форме.

Крастонов закончил читать и поднял глаза на коллегу.

— Ну, что? — поинтересовался Легин.

— Знаешь, — ответил Крастонов, — это же обычное агентурное донесение… Может, и есть доля правды, а может — и оговор…

— Александр Олегович, — возмущенно возразил Легин, — да вы видели, какая у него машина? А в кабинете всегда коньяк «Хэннеси» держит. Вы видели когда-нибудь его в продаже? И стоит он, наверное, целую месячную зарплату…

— Есть информация и есть информация, — сумрачно заметил Крастонов, — еще товарищ Ленин учил различать некоторые понятия… Мы, конечно, присмотримся к этому Лаврушкину…

— Пока мы будем присматриваться, он все наши наработки «Гирею» сдаст, — запальчиво воскликнул Легин, — его ж не раз фиксировали рядом с этим вором в законе…