— На девятнадцати-то? Я, што — смурной?

— Да ты ж считал — двадцатник у меня…

— Ты банковал тогда, сколько на руках было?

— Восемнадцать.

— Ну вот. С чего мне лезть в прикуп? На перебор?

— «Мальца» мог дожидаться — ты же всегда фартовым был…

— Хорош, кореша, — басом произнес верзила, — кто старое помянет… Кум заскочил — да и рассудил… Каждому по десятке лебединой… С кума и спрос — за ним должок…

— Хе-хе, с него спросишь… — захехекал старикашка.

— Вот и все дела. — Верзила хлопнул ладонью по столу. — Я — в сторонке, пас.

Он положил свои карты в сторону.

Старикашка стал напряженно всматриваться в свои карты, шевеля губами.

— Эх, пару «марух» бы щас, — деланно вздохнул верзила, — да задрезинить… Хватану-ка я «ильичовки» — он пододвинул к себе стакан и взял бутыль.

Все засмеялись.

— Иду на все, — решился старикашка, достал из кармана штанов пачку пятисотрублевых ассигнаций и отмусолил быстро и ловко пальцами десятка полтора банкнот.

— Поддерживаю и банкую, — Косарь положил на стол три стодолларовых бумажки.

— Обычаи наши, видно, позабыл, — стал укорять его старикашка, — капусту с рожами иностранными потребляешь…

— Не потребляю, — возразил Косарь, — Счетовод, падла, мне всунул, а я и не посмотрел…

— Кто это — счетовод, кассир, что ли?

— Какой кассир у меня… Смотрящий наш общаковский.

— А-а-а, точно падла, — согласился старикашка, — ну, вскрываем?

И тут с грохотом отлетела в сторону выбитая дверь.

В квартиру ворвались четверо вооруженных пистолетами оперативников, двое из них были в милицейской форме.

— Всем встать, отойти к стене и поднять руки! — закричал оперативник в со знаками различия капитана и направил свой пистолет на троицу, сидящую за столом.

Двое других в это время держали на мушке охранников, а третий — сноровисто набросил на них наручники и стал вытаскивать из-за поясов пистолеты.

— Так, оружие при себе… Разрешений, конечно, нет?

Охранники пожали плечами, они стояли у стены.

— Вам, что, особое приглашение требуется? — вновь закричал капитан троице, — а ну, лапы поднимите!

— Обойдешься, мусорок, — пренебрежительно произнес Косарь, но руки слегка приподнял, чтобы были видны ладони.

Остальные двое также приподняли руки.

— Косарь? — капитан удивленно сбил свою фуражку на затылок, — во, добыча, сам Косарь попался.

Один из оперативников быстро охлопал троицу в поисках оружия.

— Чисто, — сказал он и ловко защелкнул на них браслеты.

— Так, все задержаны, — произнес капитан.

— За что? — возмутился Косарь, — у нас ни стволов, ни перышек нет.

Капитан достал из кармана листок бумаги, внимательно изучил написанное на нем, затем поднял лицо на Косаря.

— Гражданин Косарев, — официальным тоном произнес он, — для азартных игр на деньги в городе существуют два вполне легальных казино. Так что в данном случае усматривается игра в азартные игры в неотведенном для этого месте, то есть — административный проступок.

Капитан еще раз заглянул в листок.

— К тому же, — продолжил он, — вы играете на американские деньги и, тем самым, нарушаете правила валютных операций, так что пройдемте с нами…

— У меня русские деньги, — возмущенно задребезжал старикашка.

— А вы, кстати, кто такие? Что-то я вас не припоминаю… Документы! — потребовал капитан.

— Сроду ксив не имел, — процедил старикашка.

Верзила все это время молчал. Выражение лица у него при этом было весьма кислое.

— Всем выйти, — скомандовал капитан, — при попытке побега стрельба будет производиться без предупреждения.

Все направились к выходу. Косаря капитан взял под руку.

На улице стоял «воронок», возле него — двое автоматчиков в милицейской форме.

Косарь, завидев «воронок», стал вырываться.

— Ментяры подлючие, — завопил он непотребным матом, — так вашу растак и разэтак…

— Заткнись, Косарь, — негромко произнес капитан, а то будет по-плохому, потом позору не оберешься. И громким голосом дал указание одному из оперативников в гражданском, — пометь себе отдельно по Косарю, когда у прокурорских будешь советоваться, да протоколы составлять…

Тот достал блокнот и приготовился записывать.

— Первое, — начал капитан, — игра в азартные игры в неположенном месте. Второе — на валюту. Третье — оскорблял матом милиционеров при исполнении. И четвертое — после 23 часов.

Оперативник старательно стал писать. Видно было, что он поражен познаниями начальника.

— После двадцати трех… — бубнил он, записывая. — А что, после 23 часов запрещено ругаться матом?

— Деревня, — снисходительно процедил капитан, — ругаться матом на людей запрещено всегда — это оскорбление личности. А после 23 часов запрещено орать, вопить, горланить — шуметь, в общем. Да еще и в общественном месте — на улице, то есть, нарушая общественный порядок и покой мирных граждан.

— Целая наука, — уважительно произнес оперативник, записывая.

Капитан подозвал автоматчиков и скомандовал, указывая на верзилу и старикашку:

— Этих — в приемник-распределитель для установления личности.

— Этих, — продолжая, он ткнул в охранников, — в предвариловку. Ну, а гражданина Косарева — в обезьянник, в отдельную клетку, да, предупредите — глаз не спускать. Хищник еще тот…

Задержанных, не церемонясь, затолкали в «воронок».

Едва рассвело, как Авдея разбудил толчок в плечо. У кровати стоял Клыч с очень угрюмым видом.

— Косаря замели, — озабоченно произнес он, — почему ты с ним не был? Я ж тебе сказал — присмотри за ним.

— Как замели? — Авдей еще толком не проснулся.

— Так. На «малине» взяли. Наших этой ночью вообще многих похватали — менты операцию проводили. А ты где был? — Клыч с подозрением посмотрел на Авдея, — разве не с ним?

— Я отговаривал его, — сокрушенно произнес Авдей, — чуял неладное. Но с ним, что, поспоришь? Он запретил мне ехать с собой, рассвирепел, будильником в меня швырнул, велел дать двух ребят со стволами.

— Да, их тоже повязали, — подтвердил Клыч, — и залетных этих прихватили… Что будем делать?

Авдей быстро вскочил и стал одеваться.

— Вот хренотень какая… — забормотал он себе под нос, и потом громко, обращаясь к Клычу, — думаю, менты с прокурорскими дело ему сошьют.

— А что ему могут всобачить? Оружия он с собой никогда не носил — научен…

— Этих подлянок у них целый набор. Ковбоя помнишь? А есть и покруче… Сейчас чай поставлю, попьем. Не возражаешь? Все равно вон еще рань какая… Что делать, что делать… Пока и расскажу.

Авдей поставил чайник.

— И в МВД, и в КГБ издавна существовали специальные, совершенно секретные разработки, пользуясь которыми любого, даже абсолютно невиновного человека, можно было посадить на скамью подсудимых.

— Ну-ну, — заинтересовался Клыч, садясь за стол, — расскажи.

— У нас в ГБ, к примеру, — начал Авдей, — одна из таких разработок имела секретное кодовое название «Оружейник-11/6-сс» и у оперативников называлась «игра в патрончик».

Заключалась она в том, что высокий чин из КГБ приглашал к себе участкового инспектора милиции, на территории которого проживал интересующий органы фигурант, которого следовало посадить, независимо от доказанности его вины в совершении преступлений. Человек в погонах с большими звездами конфиденциально делился с приглашенным информацией о проживании в районе его обслуживания замаскированного гангстера либо крупного подпольного расхитителя-миллионера. Или даже иностранного шпиона.

Авдей достал и поставил на стол две больших чашки, продолжая:

— Да вот беда, — доверительно сообщает участковому высокопоставленный кагэбист, — органы располагают лишь оперативной информацией о его, скрытной и приносящей непоправимый ущерб государству, деятельности. Но его требуется прищучить любыми средствами, чтобы затем, изолировав, выжать из задержанного необходимые показания.