Раз! Левой рукой он резко рванул незнакомца за левый локоть, поднимая его руку вверх и вытягивая из лифта…

Два! Правой он коротким тычком, почти без замаха, воткнул узкое лезвие между двумя ребрами в левый бок человека, похожего на Бельмондо, всадив его почти до конца чуть ниже подмышки. Человек коротко всхлипнул, вздрогнул и обмяк…

Три! Он подхватил падающее тело и прижал к себе, развернув мертвеца лицом к Клычу, и, тем самым, надежно прикрыв свой корпус и голову от возможной пули…

Четыре! Его правая рука вновь ухватила рукоять торчавшего из тела ножа…

— Классная работа! — восхищенно просипел Клыч, делая к нему шаг и засовывая «пушку с глушаком» за пояс. — Ну, ты и спец! Век свободы не видать, падлой буду, а такого чистого мочилова в жизни не видал. Жмур и не вякнул.

Он обшарил карманы убитого и, достав связку ключей, зашел в тамбур, — дотащишь один?

— Дотащу, — Авдей обхватил покойника, приподнял и поднес к двери квартиры, которую уже открывал Клыч.

— Куда его?

— А, брось вон на диван, — равнодушно сказал Клыч, включая свет и озираясь по сторонам.

Авдей положил ставшее тяжелым тело на диван.

— Перо отчего в нем оставил? — поинтересовался Клыч, подходя к дивану и натягивая на руки серые тонкие нитяные перчатки.

— Кровь сразу хлынет. Я ему сердце пробил.

— Погодь тогда. Сейчас обыщу сучару, а потом вытянешь, да аккуратно.

Клыч обшарил одежду убитого, не глядя перекладывая все найденное в свои карманы.

— Ну все, кажись, — он отошел в сторонку, — доставай перо-то, сгодится еще.

Авдей правой рукой резко выдернул нож, а левой — плотно прижал к боку мертвеца маленькую декоративную подушечку, взятую с дивана. Диван тотчас стал набухать кровью, которая закапала и на пол.

— Кидай сюда.

Авдей обернулся и увидел, что Клыч протянул ему полиэтиленовый пакет.

— Чего кидать?

— Да перо бросай. Чего же еще.

— Зачем? — Авдей осекся и опустил нож в пакет.

«Кровью хотят повязать», — понял он, — «отпечатки-то пальцев на рукоятке остались. Специально такую гладкую и подсунули, сволочи. Ну, и хрен с ним, обратного пути мне все равно нет. Сам же хотел отличиться…»

— Все. Иди и жди меня в машине, — скомандовал Клыч.

Минут через двадцать вернулся к машине и Клыч. В руках у него была большая и, судя по наклону туловища, увесистая черная сумка, которую он забросил в багажник.

— Погоняй.

Мужик с челкой повернул ключ в замке зажигания. Некоторое время ехали молча. Затем Авдей не выдержал.

— За что мы его замочили? — спросил он, делая ударение на «мы»?

— Ссучился, — к его удивлению, коротко ответил Клыч. — На Боцмана шхерил, про все наши дела ему впаривал, падла. Бригадиром у нас был. Многое знал. Но у Косаря…

И замолчал, понимая, что говорит уже лишнее.

— Такие вот дела, — закончил он неопределенно, а затем оживился, — ну, ты и мастак!

Человек за рулем, прищурившись, покосился на Авдея, словно запоминая его внешность.

— Ловко ты его! — продолжал восхищаться Клыч. — Но — за дело. Так что, не переживай. Стукачком жмурик был среди своих. Хуже только — на контору пахать.

— Да я и не переживаю.

И все снова замолчали. И так, в молчании, доехали до особняка Косаря.

— Ступай пока к себе, — буркнул вновь замкнувшийся Клыч и полез в багажник за сумкой…

После этого Косарь лично вручил ему семь тысяч долларов. Клыч дал в постоянное пользование пистолет — обычного и привычного «Макара».

Боевики, видимо, прослышав о содеянном, стали посматривать на него почтительно, стараясь не цеплять, как иногда раньше случалось.

Авдей той ночью долго не мог заснуть. Лежа с открытыми глазами, он все еще молча ворочался в кровати.

А когда, наконец, заснул, ему приснился чужой фантастический мир. Вроде бы за ним гнался Орион — охотник-великан из греческой мифологии… Потоки огненной лавы, через которые приходилось перепрыгивать, а ноги были вялыми и непослушными… Какие-то разноцветные дымы из черных провалов… Плеск черной, как деготь, воды… Угрюмый Харон на веслах в лодке — перевозчик мертвецов через реку Стикс…

Он проснулся с испариной на лбу. Догнал ли его мифологический исполин? Авдей морщил лоб, пытаясь поймать и сложить обрывки сна — не получилось.

«К чему бы это?» — пробормотал он. — «А, ерунда все. Не хватает еще в сны верить».

Он вскочил с кровати и стал делать привычный гимнастический комплекс. В это время зашел Клыч. Он был каким-то взъерошенным.

— Будешь моим замом, — сообщил он и усмехнулся, — по оперативной работе.

Авдей согласно кивнул головой.

— Слышь, ты вот что сперва сделай — наладь, как положено, охрану-то. А то «папик» сильно сердится, что они все вразброд, да враздрай. Врезал счас по соплям. Чухонь, говорит, квелая, а не охрана…

И Авдей занялся тренировкой охранников, как положено. Те, под его руководством, стали регулярно отрабатывать приемы рукопашного боя, учиться держать правильно оружие, подстраховывать друг друга.

Некоторые ворчали:

— Не в конторе служим, тоже хитрость — шлепнуть кого из ствола.

Как-то, услышав подобное, Авдей достал из мешка, стоящего на земле, продолговатую пустую консервную банку. Он отошел метров на пятнадцать и повесил ее на сук дерева. Затем вернулся и протянул своего Макарова ворчуну.

— Попадешь с трех раз, освобожу от занятий.

Тот хмыкнул и долго и тщательно целился.

— Бах, — ударил выстрел.

Банка не сдвинулась с места.

— Бах-бах-бах. — Результат был тот же.

— Мушка сбита, наверное, — сконфуженно проворчал тот.

Авдей достал еще две банки и протянул их сконфуженному стрелку:

— На, подвесь их на том же дереве, но на других сучьях.

Тот исполнил задание и вернулся.

Авдей взял пистолет двумя руками и направил в сторону висящих банок. Три выстрела прозвучали почти слитно. Все банки слетели с сучьев.

Боевики присвистнули от удивления и одобрительно зашумели.

— Иди, повесь еще одну.

И вот еще одна банка висит на суку.

Авдей достал из кармана маленькое зеркальце. Затем он стал спиной к дереву, на котором находилась банка, поднял правую руку с пистолетом и положил ее на левое плечо, стволом оружия — в сторону дерева. Левой рукой Авдей приподнял зеркальце над левым плечом, прижмурил правый глаз и начал водить стволом пистолета, пытаясь совместить в зеркальце мушку пистолета с отражением банки.

Целился он довольно долго. Боевики затаили дыхание. Наконец, раздался выстрел и банка слетела с сука.

— Вот это фокус! — восхитился один из боевиков.

— Цирк! — поддержал его другой.

— Маста-а-ак, — с уважением констатировал третий.

Авдей достал из мешка еще одну банку и протянул ему:

— А ну, брось вперед, только по высокой дуге.

Тот бросил банку.

Пистолет Авдея следил стволом за ее полетом и, когда банка, падая, находилась почти в метре от земли, прозвучал выстрел. Банку отшвырнуло в сторону.

— Да, — завистливо произнес кто-то, — класс… Но это ж сколько тренироваться надо…

Авдей протянул пистолет промазавшему боевику.

— Ну, хоть в ствол дерева попади, — сказал он.

Тот очень долго целился, после чего нажал на курок. Зазвучал сухой щелчок.

— И это тоже надо помнить, — поучительно произнес Авдей, — и быть внимательным… В обойме помещается всего лишь восемь патронов…

Вконец опозоренный боевик только понуро засопел.

— От вас и не требуется такой точной стрельбы, — снисходительно сказал Авдей, — но попадать в человека с такого расстояния я вас научу…

Авдей построил охранников в две шеренги в шахматном порядке.

— Ну, кого ты прикрываешь? — обратился он к одному из стоящих в середине.

Тот неуверенно ткнул пальцем в боевика, стоящего справа.

— Нет, — укоризненно покачал головой Авдей, — как раз наоборот, ты страхуешь левого… Объясняю еще раз, в чем состоит зонный принцип контроля и где могут образоваться возможные небезопасные сектора…