– Что?

Видения бывают только у настоящих магов. Это все знают.

– Я не собирался тебе рассказывать. Да и сейчас не уверен, что это хорошая идея.

– Ты мне не доверяешь? – Теперь уже я осторожно пододвигалась к Лису, боясь его спугнуть.

– Тина, я хочу тебе доверять. Поверь, я хочу этого больше всего на свете.

– И как давно у тебя было, ну это видение?

Он прикрыл глаза, и тогда я осмелела настолько, чтобы коснуться его руки. Поверить не могу, что еще минуту назад я готова была скинуть этого человека с дерева.

– Два месяца назад, – ответил он устало. – Я могу показать тебе, если хочешь. Не все, конечно, но кое-что могу.

Когда я впервые начала интересоваться местом помощника мага, то многое узнала об образе жизни, необычных способностях и прочих аспектах существования магов. Похоже, как-то так ведут себя девочки, когда влюбляются во флейтиста какой-нибудь фолк-группы.

Для настоящего опытного мага видения – все равно что яичница на завтрак. Им на ум часто приходят сцены из так называемого неосуществленного будущего. Оно отличается от обычного будущего тем, что сбудется, если только не изменить кардинально существующее положение вещей. Но если найти точку отсчета – место, мысль, мгновение, в котором все меняется, то будущее еще можно переиграть. Именно этим маги и отличаются даже от самых талантливых гадалок: они умеют менять пространство. И меня всегда это вдохновляло.

Но чтобы у Лиса в его двадцать лет и уже – видения? Даже в биографиях самых талантливых колдунов мне не попадалось ничего подобного.

– Меня тренируют с пяти лет, – устало объяснил Лис, – поэтому сейчас я уже далеко продвинулся.

Я хотела было спросить, кто тренирует, но Лис вдруг крепко схватил мою руку, и меня в мгновение ока затянуло в глубину его сознания. Скажу честно, это было не очень приятное путешествие: ты вся в какой-то липкой гадости, и вокруг пляшут эти несвязные мысли, а еще ты летишь со скоростью падающего с дерева яблока, не зная, когда это закончится.

Как ни странно, произошло это достаточно быстро.

– Добро пожаловать в мое сознание. – Мой спутник нервно улыбнулся.

Я поняла, что для него это было гораздо более интимным, нежели физическая нагота. И отчасти было понятно почему. В его мыслях я появлялась довольно часто: в основном в виде воспоминаний. Тут и там расплывчатыми облачками проплывали мои образы разного возраста и в разных ситуациях. Теперь я наконец-то начала понимать, как действует зелье, так сказать, изнутри.

– Смотрю, я у тебя частая гостья, – попыталась пошутить я, но, видимо, неудачно, потому что Лис мне не ответил. Я обернулась и обнаружила, что он вдруг куда-то пропал.

Из ниоткуда неожиданно возникла дверь, которую будто бы слепили из сладкой ваты на ярмарке. Мне ничего не оставалось, кроме как войти в нее. И едва я переступила порог, как пространство вокруг преобразилось. Теперь сложно было с абсолютной уверенностью сказать, нахожусь ли я в чьих-то мыслях или вернулась в реальность.

Видение оказалось не таким четким, как я ожидала. С трудом можно было понять, что это за место, но вот лица я могла разглядеть достаточно хорошо. А уж свою физиономию сложно не узнать даже в таком варианте.

Еще там был Лис. С каким-то неестественным выражением лица он ободряюще смотрел на меня, словно ждал чего-то. Почему-то мне совершенно не нравилось то, что я видела. Сейчас Лис вызывал у меня абсолютно те же чувства и эмоции, что и до зелья. Признаться, это ранило.

Звука почти не было. Это как сон, в котором пытаешься бежать, но ноги не слушаются, и ты отчаянно пытаешься продраться через вязкий воздух.

«Я» из будущего что-то отчаянно кричала. Все мое тело тряслось от страха и напряжения.

Но Лис был абсолютно спокоен.

А потом взрывная волна резко отбросила меня назад. Даже в видении падать оказалось больно.

Я часто замечала, что в старом кино девушки делятся на два типа: те, кто расстраиваются, когда узнают, что им лгали, и те, что предпочли бы и впредь оставаться в неведении. Стоит ли говорить, что я тоже относила себя к числу последних?

– Тина?

Мы сидели в таверне у Перлы – одноглазой вдовы, которая после смерти мужа-пьяницы открыла это заведение и неожиданно для себя разбогатела, но осталась такой же милой женщиной, как и много лет назад. Еда у нее была вкусная, а я как раз была не в настроении готовить.

– Тина, ты меня слышишь?

– А? Да? Что? – встрепенулась я, фокусируясь на говорящем: Лис что-то усердно пытался мне скормить. Похоже, это была ложка супа.

– Не надо было тебе показывать, – сказал он скорее себе, чем мне.

– Нет, почему, ты все правильно сделал. – Я старалась, чтобы мой голос звучал бодро, но у меня на лбу за километр можно было прочитать надпись «лгунья», сделанную красными чернилами.

«Теперь понятно, почему ты не хочешь мне доверять», – подумала я про себя. И, похоже, Лис ждал, что я скажу то же самое в его адрес, ведь в видении он вел себя не менее подозрительно, но я молчала, так как не хотела его разочаровывать. Кажется, он и вправду был обеспокоен увиденным не меньше моего.

– Юстина. – Он назвал меня полным именем, чтобы привлечь мое внимание, потому что у меня перед глазами снова все поплыло. – Ты должна помнить, что это не обязательно произойдет.

– Хочешь сказать, я не окажусь посреди лесной чащи и не сварю взрывчатое зелье такой мощности, что хватит разгромить половину Пустых земель? Зелья – далеко не самый мой любимый предмет, ты же знаешь.

Да, он знал как никто другой… Но вдруг я вспомнила, что сказал мне тот человек в капюшоне, когда я проходила испытание в кубе: «Ты бы могла стать великим нумерологом, если бы у тебя не было такого таланта к зельям». Ну или как-то так.

Когда я в задумчивости приоткрыла рот, Лис тут же воспользовался этим и скормил мне первую ложку тыквенного супа. Моя мама и то никогда не была такой заботливой, как этот придурок.

– Мы должны найти точку отсчета, – сказала я. Можно подумать, это так же легко сделать, как сказать! Лично я не имела ни малейшего понятия, как ко всему этому подступиться. Мне совсем не хотелось в будущем громить что попало и радоваться этому так, как в видении.

Глаза у Лиса загорелись, и я точно знала, что ему в голову пришел один из его невозможных планов.

– Предлагаю поступить иначе. Сделать так, чтобы событие, которое мы увидели, стало невозможным по определению. Надо придумать что-то неожиданное. Такое, чего судьба от нас точно не ожидает.

– Звучит круто, но у нас не так уж много вариантов. И отдай ложку, Лис, я могу есть сама. Так вот… На чем я?.. Да, варианты. Можно отрезать друг другу по нижней конечности, тогда мы не сможем туда прийти. Можно ударить меня по голове уже сейчас, чтобы все знания о зельях, накопленные в этой светлой голове, – я указала пальцем себе в лоб, – исчезли раз и навсегда. Ах да, можно еще убить меня. Тогда вообще всякая угроза исчезнет.

И я добавила, увидев его удивленное лицо:

– Ничего, я все понимаю. Было бы глупо, если бы ты так заботился обо мне…

– Мы поженимся. В том видении на нас не было связывающих рун, так что это может многое изменить.

– Что?! – От испуга я открыла рот, и капли оранжевой кашицы из тыквенного супа упали мне на блузку.

– Тебе через месяц исполнится двадцать, – напомнил Лис. – Все будет законно.

– Спасибо, я не забыла, когда наступает совершеннолетие, умник! Немедленно забери свои слова назад!

– Про законность? – Лис усмехнулся.

– Про свадьбу!

И совершенно униженная, с заляпанной блузкой и порванной на дереве юбкой, я вышла из-за стола и направилась в сторону выхода. Одноглазая Перла проводила меня добродушной улыбкой из-за стойки, где она разливала сидр, но я была совсем не в том настроении, чтобы отвечать на любезности даже таким милым людям. Может, именно так и рождаются настоящие злодеи-взрыватели?

Лис нагнал меня почти уже у самого дома, и к тому времени я чувствовала уже больше неловкость, нежели злость.