Вот уж действительно «ох» так «ох»!

Элен тяжело двинулась к тому месту, где, как она надеялась, стояла кровать Элизы. После яркой вспышки красного света у глаз были проблемы с тем, чтобы приспособиться к темноте.

Сигнальные ракеты, это должны были быть ракеты!

– Там… шторм?

Элиза громко пыхтела, как волынка с дыркой в боку.

– На море начинается волнение.

Это было очень мягко сказано.

Элен поборола желание включить свет – кстати, еще неизвестно, есть ли он. Она не хотела видеть мертвенную бледность подруги. Не хотела видеть, насколько близко та подошла к самому краю.

– Спасибо тебе…

Пуф-ф, пуф-ф, хриплый вдох…

– …что заботилась обо мне, Элен.

– Ты для меня сделала бы то же самое.

– А у нашего корабля… проблемы?

– Да после всего того, что было, чего уж больше?!

Элиза попыталась засмеяться, но смех этот обернулся приступом хриплого кашля. Жидкость в легких, подумала Элен, хотя на самом деле понятия не имела, что это означает.

– Иди. Оставь меня. Спасайся.

Нет тут таких мест.

Корабль снова сорвался в провал между волнами, и Элен почувствовала себя словно на ярмарочном аттракционе, когда желудок выделывает мертвые петли. Это было весело.

– Я не собираюсь тебя бросать. – Она прилегла рядом и ощупью отыскала руку подруги. – Как думаешь, это будет похоже на сцену из «Титаника»?

Еще один сиплый хрип.

– Я умираю, Элен. Я чувствую это.

– Вовсе ты не умираешь.

– Я не боюсь. Я думала… думала, что будет страшно, но я не боюсь.

Еще одно резкое падение – или нырок, или провал, или черт его знает, как это правильно называется! Элен услышала грохот из ванной комнаты и еще какой-то глухой звук. Должно быть, это ноутбук – ноутбук с ее последним прощальным посланием – сорвался со своего места возле телевизора и с размаху упал на ковер.

Дверь в кладовую открылась, впустив из коридора полоску слабого зеленоватого света от огней аварийного выхода.

Ох-хо-хо, здесь пришельцы.

В дверном проеме можно было различить силуэт мужчины. Джесе видел, как тот с трудом вошел внутрь и огляделся по сторонам. Было в этой фигуре что-то знакомое – Джесе, конечно, не был уверен, но человек этот по своему телосложению был очень похож на пропавшего пациента. Того самого, который сбежал самовольно. И того, который, как считал Деви, мог быть ответственным за смерть девушки.

Джесе молчал, и человек этот, похоже, не догадывался о его присутствии. Было почти смешно, что кто-то мог явиться и найти место, где он прятался. Главной целью его прихода сюда было перегруппироваться, чтобы какое-то время провести в одиночестве, пока окончательно не погаснет свет. Под перегруппировкой он имел в виду накачать свои вены демеролом – ха-ха, смешно! – да не забыть полирнуть его морфинчиком. Джесе оборудовал себе небольшое гнездышко рядом со штабелем пустых картонных ящиков из-под банок с консервированными помидорами. Он планировал оставаться здесь, пока не утихнет шторм – либо пока корабль не утонет. К счастью для него, петидин, похоже, действительно спасал от морской болезни.

Мужчина что-то сказал и схватился за створку ниши морга.

Он полный, хотелось сказать Джесе, уже занято. Непочтительно, конечно, пытаться шутить в такой ситуации, но, с другой стороны, что еще он мог сказать? Парень этот, казалось, знал, что делает. И Джесе не забыл, как тот вел себя, после того как напал на стюардессу. Он ненормальный. Befok. Лучше уж оставить его в покое. Если мужчине вздумается на него напасть, Джесе был не в том состоянии, чтобы защищаться.

Пациент, продолжая свой воображаемый диалог, дернул створку дверцы морга – Джесе поморщился от ударившего в нос запаха разложения, – а затем без секундного колебания забрался внутрь, прямо на труп умершей пассажирки, и вытянул руку, пытаясь захлопнуть створку, но никак не мог дотянуться до нее.

Корабль круто покатился вниз, завис на мгновение, после чего так же порывисто взлетел – внутренности Джесе остались, казалось, где-то под потолком кладовой. От резкого движения фиксатор створки морга высвободился и она звонко захлопнулась.

Джесе часто заморгал. Ни фига себе! И что теперь? Забраться туда, внутрь, было выбором этого пассажира. Там ему самое место. Он опасен, и никому бы не понравилось, если бы такой тип свободно разгуливал по кораблю, сея смерть. Всякого дерьма здесь и без него хватало с избытком.

Он попытался нащупать следующую ампулу, но они закончились. Неужели он выронил их, когда, спотыкаясь, пробирался по темным коридорам корабля? Должно быть, так. Если бы он использовал все, то был бы уже мертв.

Корабль опять взмыл, а потом как бы передумал и завалился набок.

Пора было возвращаться в лазарет. Лучше уж выйти и показаться под кайфом, чем утонуть в морге рядом с каким-то психом. Он вынул из кармана ручку-фонарик и на коленях пополз к двери. Чтобы открыть ее, понадобилось несколько попыток. Не успел он встать на ноги, как его с силой швырнуло в стену, но это были пустяки, потому что он ничего не почувствовал. Светя себе под ноги фонариком, – свет у него был странноватый, но это все, чем Джесе располагал, – он начал подниматься по ступенькам к I-95.

Шевелись, шевелись, ты можешь сделать это!

А потом Джесе в один момент – должно быть, он просто на время отключился – вдруг очутился перед дверью медпункта.

Давай вперед, шевели ногами, шевели, это просто – и прямо к аптечной кладовой!

В глаза ударил свет. Он часто заморгал. Фонарь! Он был здесь не один.

Кто-то схватил его за руку.

– Ох, спасибо тебе, Господи! Джесе, Джесе, мы должны идти!

Марта… На ней был спасательный жилет. Он посветил ей в лицо. Щеки ее были покрыты красными пятнами, она плакала.

– Что ты с собой сделал?

– Я убил девочку, Марта.

Откуда это взялось у него на языке? Как будто вырвалось само собой.

– Джесе, надо уходить! Я ждала тебя, но больше оттягивать нельзя.

Корабль опять нырнул, и он практически упал прямо на нее. Марта едва не выронила фонарь и тихо выругалась.

– Джесе, я не смогу тебя удержать.

– Куда мы идем?

– Уходим с корабля.

– А что с Бином?

– Бин заболел, Джесе.

– Мы не можем бросить Бина.

– У нас нет выбора. – Она уже тащила его за собой. – Думаешь, я этого хочу? Они не пустят его на борт, потому что он болен.

– Я тоже болен.

– Ты пьяный. – Она всхлипнула. – Пожалуйста, Джесе! Пойдем!

– Я схожу за Бином. А потом догоню тебя.

Он был рад, что не видит ее лица.

– Нет, Джесе!

– Правда… я схожу за ним. Заберу его с нами.

– Ты уверен?

– Уверен.

Она отпустила его руку. Луч света заплясал по полу, а затем погас.

Все. Теперь к делу. Джесе направился к шкафу с медикаментами, но следующий резкий крен застал его врасплох. Время замедлилось, ноги словно выскользнули из-под него, и он приземлился на кобчик. Тупой сильный удар – и никакой боли.

Джесе слышал, как бьется стекло и что-то скользит по полу. Хлопнула дверь. Он нащупал ручку-фонарик. Прямо напротив шкафа кто-то стоял. Он направил луч света вверх. Стоявший там мужчина прижимал палец к губам.

Джесе вдруг понял, что знает, кто это.

Темный человек. Темный человек, о котором говорил Альфонсо, решил нанести ему визит.

И тут Джесе начал смеяться.

Деви сплюнул собравшуюся во рту кровь с желчью и перекатился на спину, хотя движение это вызвало вспышку ослепительно острой боли где-то в затылке. Медленно и осторожно он оценил свое состояние. Все мышцы горели огнем. Руки и ноги, казалось, были погружены в лед. Уши наполнял ревущий шум – Деви толком не мог понять, идет он снаружи или из головы. А затем раздался скрип и раздирающий душу скрежет, как будто кто-то ногтями отчаянно царапал борт корабля.