Едва самолет пошел на снижение, его встретили ливнем стрел. Однако Кикаха упорно сближался с первым кораблем, на котором заметил жреца — мужчину в длинной белой мантии с отложным малиновым воротником. Когда команда корабля выпустила все свои стрелы, самолет завис на высоте, куда не долетали боевые топоры. Изредка мелькали копья, и некоторые из них задевали корпус машины, но с помощью небольших маневров Кикахе удавалось избегать прямых попаданий в открытую кабину. Он окликнул жреца на языке властителей, и вскоре король Бракья согласился на переговоры с Кикахой. Они договорились встретиться на берегу реки.
У рыжебородых имелись веские причины для враждебности. Неделю назад точно такой же самолет предал огню несколько их городов и убил многих молодых людей. Все нападавшие имели внешнее сходство с Кикахой. Но Бракья вскоре изменил свое мнение, а когда жрец Витрас представил Кикаху как верного помощника Альвалданда Всемогущего, король начал проявлять к двум людям из летающей лодки огромное уважение. Чтобы объяснить ему смысл происходящего, Кикахе потребовалось два дня. Общение замедлялось переводом алхсгума, как таюды называли своих жрецов.
Продвижение флота пришлось задержать еще на один день. Вождей и Витраса отвезли на воздушной машине к пещере с вратами. Здесь Кикаха раскрыл им свой план. Бракья хотел посмотреть, как действуют врата, но Кикаха возразил, что это может насторожить Звонарей в Таланаке. Они поймут, что врата обнаружены, и атака таюдов потеряет внезапность.
Прошло еще несколько дней, прежде чем Кикаха наметил и уточнил порядок прохождения пяти тысяч воинов через небольшие врата. Операция требовала точного расчета времени. Кроме того, приходилось составлять колонны с выверенным количеством рядов, поскольку любая задержка могла привести к тому, что при отключении врат динамическое поле рассекло бы некоторых людей на части. Кикаха знал, что Звонарям удалось провести через врата гораздо большую армию дракландцев, а значит, это могли сделать и таюды.
Его мучили сомнения и терзала тревога, но он старался выглядеть спокойным и уверенным. Подарга уже заканчивала собирать свою крылатую армаду для налета на Таланак. И если она по-прежнему намеревалась напасть сначала на рыжебородых, ее появления следовало ожидать со дня на день.
К тому времени Бракье и вождям уже не терпелось вступить в бой. Цветистые и восторженные рассказы Кикахи о несметных сокровищах Таланака распалили их алчность и превратили в фанатиков, жаждавших крови.
Кикаха соорудил около пещеры макет круглых врат и в течение трех дней обучал вождей и воинов порядку прохождения. Когда же воины усвоили необходимые предосторожности, королю Бракье не понравился их усталый и раздраженный вид, и он решил устроить им день отдыха.
С кораблей прикатили огромные бочки с пивом и огненным на вкус напитком. Таюды жарили мясо оленей и бизонов, диких лошадей и медведей. А потом началась пьяная оргия. Песни, крики, смех и хвастливая ругань сменялись драками, в которых погибли и получили ранения несколько человек.
Кикаха велел Анане оставаться в шатре, потому что Бракья испытывал к ней ничем не прикрытое вожделение. Пока король удерживался от похотливых предложений и ограничивался лишь непристойными комплиментами — вполне обычная для таюдов манера поведения, как сказал жрец. Но во хмелю он мог перейти от слов к действию, а это привело бы к стычке с Кикахой, поскольку все воины считали Анану его женщиной. Поддерживая их заблуждение, он даже жил с ней в одном шатре.
Той ночью Кикаха и Бракья решили выяснить, кто кого перепьет. И Кикаха потерял бы свое лицо, если бы отверг вызов короля. Он знал, что Бракья задумал напоить его до потери чувств, чтобы затем забраться в шатер Ананы. К тому же король весил на сорок фунтов больше, чем Кикаха, и, по идее, имел все шансы на успех. Однако Бракья уснул на рассвете, и те, кто продержался дольше его, отметили это событие радостными криками и новым возлиянием за его добрые сны.
Кикаха проснулся только около полудня. Он выбрался из шатра с таким ощущением, будто всю ночь бодался с огромным бизоном. Король встал позже и чуть не надорвал живот, смеясь над собой и своими похотливыми планами.
Он не сердился на Кикаху, а увидев Анану, приветствовал ее с почтением и улыбкой. Такой поворот событий порадовал Кикаху, но он не согласился начинать атаку в этот день, как запланировал раньше. Армия находилась в состоянии глубокого похмелья. Она не могла бы одолеть даже женщин, не говоря уже о врагах, которые ожидали их в Таланаке.
Бракья приказал прикатить в лагерь новые бочки, и пьяное пиршество возобновилось.
Кикаха вышел из королевского шатра. Внезапно на ближайшую ветвь перед ним опустился ворон — птица размером с земного стервятника — один из так называемых Очей Властителя. Ворон каркнул и заговорил скрипучим голосом:
— Привет тебе, Кикаха! О, как долго я искал тебя! Властитель Вольф послал меня с вестью, что он покинул дворец и направился в другую вселенную. Кто-то украл у него Хрисеиду, и Вольф отправился на поиски вора, чтобы убить его и вернуть назад свою женщину.
Ворон рассказал Кикахе о задействованных ловушках, перечислил врата, оставшиеся открытыми, и описал путь, по которому можно войти и выйти из дворца. Кикаха покачал головой и ответил, что с тех пор все изменилось. Он поведал птице о захвате дворца Черными Звонарями, и ворона это не слишком удивило. Прослышав, что Кикаха находится в Таланаке, он недавно побывал в жадеитовом городе. И видел Звонарей, хотя, конечно, не знал тогда, кто они такие. Кроме того, ворон видел зеленых орлиц Подарги, которые летели в направлении Таланака. Тень от их огромной стаи покрывала землю, как росчерк под смертным приговором, а шелест крыльев звучал, как бой барабанов в день Страшного суда. Расспросив птицу, Кикаха понял, что орлиная армада напала на Таланак прошлым вечером.
Он вернулся к Бракье и передал ему эту новость. К тому времени лагерь захлестнула волна крикливой оргии. Бракья отдал приказ. Затрубили огромные горны, забили барабаны; воины становились в неровные, но вполне узнаваемые ряды. Бракья и вожди шли следом за Ананой и Кикахой, которые несли снятый с самолета дальнобойный лазер. За королем шагал отряд огромных воинов, двое из которых тащили кормовую пушку. За ними двигались колонны гладко выбритых воинов, которым запрещалось растить бороды до тех пор, пока они не убьют в битве врага. А дальше грозным строем тянулась остальная часть армии.
Кикаха, Анана и Бракья в сопровождении шестерых вождей вошли в круг черного металла. Командир второй группы начал отсчет, проверяя продолжительность активизации врат. К тому времени первая группа оказалась в небольшом помещении — хотя по земным стандартам оно считалось довольно внушительным. Кикаха думал, что они попадут в зал храма, но их перенесло к вратам, которые находились в центре города. Именно сюда он стремился попасть, убегая от Звонарей. Магический переход перепугал таюдов, и Кикахе пришлось выталкивать оцепеневших от ужаса воинов из круга.
А потом события завертелись в стремительном водовороте, поглощая время, усилия и жизни людей. Старый город пылал в огне; за рекой горели дома и фермы. Как оказалось, орлицы забросали Таланак горящими факелами. В жадеитовой столице гореть было в общем-то нечему, но на улицах трещали в пламени и тлели тысячи трупов орлиц, попавших под массированный огонь лучеметов и лазеров. Повсюду валялись тела тишкветмоакских и дракландских воинов. Они усеивали мосты, переходы и плоские крыши. Битва переместилась к вершине города. Но основное сражение шло около храма и дворца императора.
В пылу жестокой битвы орлицы и защитники не заметили появления рыжебородых. Вернее, они заметили их только тогда, когда в Таланак пробралось около трех тысяч воинов, и к тому времени уже ничто не могло помешать остальным двум тысячам пройти через малые врата. Сотни орлиц слетелись с вершины горы, чтобы атаковать таюдов. Они нападали отовсюду. Из всей битвы Кикаха запомнил лишь расплавленный добела ствол лазера и медленное продвижение таюдов по кровавым трупам на верхние уровни города. Когда силовая батарея иссякла и лазер стал бесполезен, они начали уничтожать врага из ручных лучеметов. У самой вершины заряды кончились, и в ход пошли мечи.
