Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я отвечаю за все, — быстро заявил Гавриил. — Немец понес заслуженное наказание. Иво мой названый брат, знает он также и мою спутницу; поверьте мне, он встретит ее с большими почестями.

Андрее, правда, недоверчиво покачал головой, но горсть золота, а также серьезность и смелость Гавриила произвели на него такое впечатление, что он больше не противоречил. С помощью людей Гавриил сделал из веток носилки и положил на них Агнес, которая уже очнулась и, видя Гавриила подле себя, спокойно доверилась окружающим. Затем Гавриил попросил спутников, чтобы те по очереди помогли нести раненую; остальные вскочили на лошадей, и шествие двинулось к крестьянскому лагерю.

9 Названые братья

Лагерь Шенкенберга находился на западном берегу реки Ягала, в том месте, где сходятся дороги, идущие из Вирумаа и Ярвамаа, — ныне Нарв-ское и Пийбеское шоссе. Общий вид лагеря поражал своей пестротой. Среди палаток самого различного вида и цвета с шумом сновало множество людей, внешне более походивших на разбойников, чем на настоящих воинов. У некоторых сохранилась еще прежняя одежда эстонских крестьян, другие были одеты в шведскую и русскую военную форму, третьи — в тряпье, награбленное у людей разных национальностей и сословий. За несколько месяцев это «стадо голодных мужиков», ранее бывшее тяжелой обузой для таллинских немцев, образовало сильный военный отряд, который под умелым водительством немца Иво Шенкенберга совершал настоящие чудеса: он разбил отдельные группы русских, вторгся далеко в глубь Вирумаа, разгромил и сжег бесчисленное количество мыз и деревень. Кучи всякого добра, стада скота и огромное количество пленных свидетельствовали о том, что и на этот раз обитатели лагеря не с пустыми руками вернулись из похода на своих же сородичей, находившихся под властью русских. Воинам Шенкенберга грабеж; нельзя ставить в упрек: они были не лучше и не хуже других во-енных отрядов, ибо в те времена война сама должна была кормить войско, доставлять ему богатство и прочие блага жизни; обязанность воина сводилась к тому, чтобы нанести наибольший ущерб противнику. Иногда под видом неприятеля большой ущерб терпели свои же соплеменники, но на это в шестнадцатом веке еще меньше обращали внимание, чем в наше время.

Если вначале крестьяне роптали, что начальником над ними назначен сын немецкого бюргера, то теперь они были этим военачальником вполне довольны. Иво Шенкенберг был храбрый и опытный воин, хитрый и лукавый, безобразный лицом, но сильный, как медведь; со своими он был, смотря по обстоятельствам, милостив или суров, а для врагов — настоящий дьявол. Русские боялись его больше, чем иного шведского генерала. Его называли «Ганнибалом Эстонии», ибо он бесстрашно вторгался со своим маленьким отрядом в неприятельские земли, подобно тому, как в древности великий карфагенянин Ганнибал вторгся в могущественное Римское государство. Вдобавок Иво Шенкенберг еще и тем походил на Ганнибала, что был слеп на один глаз.

Шатер Иво Шенкенберга, некогда бывший собственностью русского князя, блистал неописуемой роскошью; снаружи он был расшит золотом, серебром и жемчугами, внутри землю устилали дорогие меха, стены покрывали красивые пестрые ткани. Шатер был разделен толстым занавесом на две половины. Когда Андрее с низким поклоном вошел в шатер, в первом его отделении за столом, уставленным напитками, сидел Иво со своим братом Христофом и тремя красивыми девушками: Иво был большим поклонником прекрасного пола и только в женском обществе по-настоящему чувствовал вкус к еде и питью.

Ну что, нашли лошадей? — обратился Иво к Андресу.

Привели пятнадцать коней, — ответил тот, вытянувшись.

Откуда?

С реки Ханн.

Плату требовали?

Что говорить о плате, если можно даром получить! — с усмешкой заявил Андрее.

Андрее! — сказал Иво, нахмурясь. — Помни, что мы теперь опять у себя на родине и грабеж здесь воспрещен.

Да мы и не грабили. Брали, где могли. Не наша вина, если никто не требовал платы.

Ладно. На, выпей!

Андрее залпом осушил поданный ему кубок, поблагодарил и потом, потупившись, произнес:

Я должен еще рассказать об одном скверном деле.

Говори.

Немец Дюфтлер погиб.

Дюфтлер погиб? Жаль, это был хороший разведчик. Как же он погиб?

Он пал от руки девушки.

Девицы, сидевшие за столом, расхохотались.

Вот счастливец! — сказал Иво улыбаясь. — А как это случилось?

Дюфтлер с пистолетом бросился на девушку, но та оказалась проворнее и застрелила его.

Ха-ха! Не думал я, что он такой дурак, чтоб с пистолетом бросаться на девушку, — рассмеялся Иво. — Что же это была за девушка?

Девушка как девушка, да только она, чудачка, была в мужском платье.

Девицы за столом чуть не лопнули от смеха. Андрее со своей глупой речью показался им очень забавным. Они и не подозревали, что Андрее был хитрее их и представлялся дурачком, чтобы смягчить гнев Иво. Это Андресу удалось. Иво засмеялся:

Да благословит бог твое красноречие, праведный Андрее! Если в будущем мне понадобится поскорее внести ясность в какое-нибудь дело, я прежде всего спрошу тебя. Ну, выкладывай дальше — что потом было с этой девушкой в мужском платье?

Она была ранена.

Кто ее ранил?

Дюфтлер.

Уже после своей смерти!

Нет, до смерти. Они выстрелили разом. Мы услышали только один выстрел и увидели, что упало два человека. Дюфтлер сразу умер, а девушка осталась жива. Будь она мужчиной, мы бы тотчас же прикончили ее, но так как она девушка, то мы привезли ее на суд к высшему начальнику.

Правильно. Она красива?

Как агнел.

Приведи ее сюда.

Она во дворе, на носилках, не может встать. У нее есть спутник, такой чудной, говорит, будто он названый брат начальника, Гавриил.

Мой названый брат Гавриил! — воскликнул Иво, вскакивая. — Что же ты, болван, мне это сразу не сказал?

Иво поспешно вышел из шатра, все остальные последовали за ним. Гавриил стоял во дворе, окруженный многочисленной стражей. Подле него на носилках лежала Агнес. Ее бледное прекрасное лицо было открыто, тело прикрывал кафтан Гавриила. Названые братья тотчас же узнали друг друга: у старой вражды память острее, чем у старой дружбы. Их первое чувство, по крайней мере у Иво, было враждебное.

— Смотри-ка, наш татарчонок опять воскрес! — воскликнул он насмешливо, и его единственный глаз злобно сверкнул. — Я думал, ты в России уже давно помер с голоду.

Во всякое другое время Гавриил ответил бы резко. Кровь и сейчас бросилась ему в голову, но он сдержался и ответил тихо, почти умоляюще:

— Иво, ты вправе надо мной насмехаться. Ты стал человеком известным и могущественным, а я скитаюсь по белому свету. Я пришел к тебе не ради себя самого, мне от тебя ничего не нужно, но будь милосерден к этой несчастной девушке — она тяжело ранена и может умереть, если будет лишена заботливого ухода.

Что-то тронуло жестокое сердце Иво — то ли смиренный, просительный тон, какого он никогда в жизни не слыхал от Гавриила, то ли вид бледной, прекрасной Агнес; поэтому Иво сказал уже гораздо мягче:

— Кто эта красивая девушка?

Я не хотел бы говорить об этом при всех, — тихо ответил Гавриил.

Тогда пойдем в шатер.

Я не могу оставить больную, пока не увижу, что она хорошо устроена.

Поднимите девушку и уложите ее на постель в моем шатре, — приказал Иво.

В твоем шатре? — запинаясь спросил Гавриил, предчувствуя недоброе.

А что такое? — резко спросил Иво. — У меня здесь для больных лазарета нет. Если девушку, которая убила моего человека, я принимаю в свой шатер, то это большая милость с моей стороны.

Гавриил вопросительно посмотрел на Агнес — та еле заметно кивнула головой. Ни слова не говоря, Гавриил взялся за носилки. Когда Агнес уложили на мягкую постель за занавесом, Иво приказал всем выйти и остался с Гавриилом в передней половине шатра, чтобы переговорить с названым братом с глазу на глаз. Гавриил коротко рассказал, что произошло с ним и его спутницей после нападения русских на мызный лагерь в Куйметса. Но о тех событиях, которые он считал самыми важными для себя, он, конечно, умолчал.

19
{"b":"552811","o":1}