"Наш Возлюбленный Мастер,

когда мы действуем с периферии, когда мы действуем, исходя из нашего неосознания, кажется, что наша эне ргия каким-то образом огр аничена, и мы не можем достичь ее максимума. Правда ли, что действуя из нашей опустошеннос ти, мы смогли бы достигнуть неогр аниченной энергии?"

Маниша, то что ты говоришь, это почти правда. Но надо помнить только об одном пункте — когда твоя энергия ни во что не вовлечена, "мы могли бы достигнуть неограниченной энергии".

Когда ваша энергия ни во что не вовлечена, вас не будет здесь. Поэтому вопрос о вашем доступе к неограниченной энергии не возникает. Вы будете окончательной энергией; она не будет чем-то, что доступно вам. Вы сольетесь с ней, вы будете ей.

Никогда не думайте в терминах разделения. Это уникальное ощущение: вы и космос едины. Нет необходимости... весь космос — это вы, поэтому никогда не думайте в терминах доступа, достижения. Эти слова ложные. Они достаточно употребимы в обычном мире, в проблемах обычного мира, но если вы входите внутрь, вы входите в другое измерение существования, туда, где вы никогда не были. Все ваши слова не будут вас волновать. Какими бы ни были ваши ощущения, их невозможно будет выразить. И в конце концов, не останется того, кто захочет их выразить.

Окончательный опыт состоит в том, что вы исчезаете, и нет никого, ничего, кроме чистого осознания. Это не будет ваше или мое осознание. Это будет просто осознание. Перед тем, как мы войдем в медитацию, дадим шанс Сардару Гурудьялу Сингху...

Попова, русская мышь, получила визу для посещения Запада. Ее друг — Барбаров-слон, узнал новость и тоже захотел поехать с ней. После некоторого колебания Попова согласилась взять друга с собой.

Маленькая мышка испекла чудесный батон, разрезала его на половинки и укрепила каждую половинку на боку огромного Барбарова.

В Московском аэропорту полиция проверила бумаги Поповой, ее багаж и пропустила ее. Барбарова-слона остановили.

"Где ваши документы?" — спросил полисмен.

Попова-мышь поворачивается, по-настоящему возмущенная. "Что с вами, ребята? — пищит она громко. — Неужели я не могу взять с собой даже бутерброд?"

Свами Дживан Джоко сидит со своей подружкой Ма Блисс-абисс у задних ворот.

"Не правда ли, это прекрасно! — воркует Блисс-абисс, — Сегодня третья годовщина, как мы вместе, и все так духовно!"

"Ты так думаешь?" — говорит Дживан Джоко, дрожа и пытаясь научиться раскуривать кальян.

"Конечно! — улыбается Блисс-абисс, подмигивая нескольким новым приятелям. — Мы были вместе в течение трех лет, а теперь мы экспериментируем с другим — быть разделенными и свободными!"

"Ах, вот как!" — говорит Джоко, нервно дергаясь и стараясь оставаться центрированным.

"Да! — хихикает Блисс-абисс, — со всей этой новой энергией и всеми новыми друзьями!"

"Мой Бог! — прерывает Дживан Джоко. — У тебя снова овуляция?"

"Да нет, глупый! — отвечает Блисс-абисс. — Но раз сегодня наша годовщина, что мы будем делать?"

"Так, — говорит Джоко, закрывая глаза и стараясь целибатировать, — давай делать то, что делают все, кого я знаю — войдем внутрь и ..."

Генерал в отставке Джакасс, однажды гуляет по улице и видит Дональда Дикотина. Дональд служил денщиком у генерала во время последней войны. Генерал Джакасс очень рад видеть Дональда. Они пожимают руки,

и генерал говорит Дональду, что он ищет кого-нибудь на место дворецкого.

"У тебя будут те же обязанности, которые у тебя были в армии, — улыбается генерал, — ты можешь начать службу, разбудив меня завтра утром в 8 часов".

Дональд соглашается и на следующее утро он мчится в спальню генерала и трясет его до тех пор, пока генерал не просыпается. Затем он хлопает генеральскую жену по заду и кричит: "О'кей, малышка! Вот твои двадцать долларов, а теперь время идти домой!"