Вы уже Будда; просто немного пыли скопилось на зеркале.

Я вспоминаю Микеланджело... Он проходил по базару, где располагались магазины мрамора. А он был скульптор, может, самый лучший, которого знает мир. Он увидел перед магазином, на другой стороне дороги, огромную мраморную глыбу. Он спросил: "Сколько она стоит?"

Владелец ответил: "Она не будет стоить ничего, потому что уже десять лет она лежит здесь, я не могу найти никого, кто бы заинтересовался ею. Если вы хотите, вы можете взять ее — мне нужно больше пространства для других кусков, а эта занимает слишком много места. Но я не думаю, что кто-нибудь может сделать что-нибудь из нее. Это странный кусок, у него странная форма".

Итак, Микеланджело взял глыбу и после двух лет работы он создал самую знаменитую в мире скульптуру Иисуса — он только что снят с креста, и Мария, его мать, держит его на колене. Скульптура состоит из креста, Иисуса и Марии и выполнена в натуральную величину.

Микеланджело был одним из величайших людей в области скульптуры. Иисус выглядел так, как будто он только что вернулся к жизни, таким живым. Вы можете видеть каждый мускул человека, вы можете видеть отверстия от гвоздей в его руках... Всего несколько лет назад сумасшедший уничтожил эту скульптуру. Никто никогда не думал, что кто-нибудь решится уничтожить такую прекрасную скульптуру — она была в Ватикане. И перед судом этот сумасшедший заявил: "Мне нужно было уничтожить ее, потому что я хочу быть таким же знаменитым, как Микеланджело: он сделал ее, а я уничтожил".

Когда статуя была готова, Микеланджело пригласил владельца магазина, чтобы он посмотрел, что произошло с глыбой. Тот не поверил своим глазам. Он сказал: "Ты сотворил чудо! Как тебе это удалось?"

Микеланджело сказал: "Нет, я не прилагал никаких стараний. Я просто шел по дороге, и я услышал, как глыба говорит: "Внутри меня скрыты Иисус и Мария. Тебе нужно только удалить несколько кусков там и здесь, тогда Мария и Иисус проявятся". Я не создавал Иисуса или Марию, я просто убрал ненужный мрамор и оставил только то, что нужно для Иисуса, Марии и креста".

Это настоящие ощущения медитирующего. По мере того, как вы идете глубже, вы ощущаете... не в словах, а что-то вроде магнита тянет вас к Будде, который скрыт внутри вас, в самом вашем истоке. Если вы однажды коснулись этих корней, вы однажды узнали вашу Буддовость, даже пяти минут достаточно, чтобы помнить ее двадцать четыре часа. Медленно, медленно изменится вся ваша жизнь и станет красотой, милостью, огромным экстазом.

Вам не нужно делать медитацию двадцать четыре часа. Я против монастырей и монахов, потому что это абсолютно ненужное бремя для общества. И, особенно на Востоке, где так много бедности, эти монахи висят тяжелым грузом на экономике.

В Таиланде, всего два года назад, в парламенте приняли закон, что никто не может стать монахом без получения разрешения от правительства. Потому что каждый четвертый был монахом. Остальные трое должны были снабжать монаха всем необходимым. Была традиция, что каждая семья должна отдать одного сына, желательно старшего, религии, церкви. Они составляли одну четверть населения; все население было бедным, а эти бродяги, думая, что они делают что-то духовное, просто были паразитами.

Я не хочу, чтобы кто-нибудь был монахом, я хочу, чтобы вы были в миру. Медитацию не нужно делать двадцать четыре часа; медитация — это небольшой проблеск, и потом вы продолжаете вашу работу. Медленно, медленно этот проблеск будет излучаться в ваших действиях, в вашем молчании, в ваших песнях, в ваших танцах.

Нет необходимости терять двадцать четыре часа и становиться паразитом. А когда вы стали паразитом в обществе, вы не можете восстать против этого общества. Вы не можете сказать ничего против любого суеверия.

Мои люди могут быть саньясинами и все же абсолютно восставшими, потому что они не зависят ни от чего. Их медитация — это их личное дело.

Почему все религии против меня? Потому что я ввел новый тип саньясы в мире: и страх состоит в том, что если этот огонь распространится, как лесной пожар, тогда саньясины будут самыми восставшими людьми в мире. Они разрушат все суеверия и все глупости и не согласятся ни с чем, что идет против их сознания.

Именно это является причиной того, что в парламентах двадцати одной страны я был признан опасным человеком. И достаточно странно, что ни один человек из этих парламентов не спросил: "Что вы имеете в виду, говоря, что он опасен?" Каждый, по-видимому, понимает опасность в привнесении индивидуальности в религию, в приобщении индивидуальностей к духу восстания. И никто из облеченных властью не хочет этого. Они готовы принять монахов, они готовы жертвовать на монастыри, но они по-настоящему боятся людей, которые Будды и восставшие одновременно. А для меня в Будде, который не бунтует, не очень много от Будды. Он просто гнилой кусок!

Поэт написал:

"Вечером .

Если идет дождь,

Мы должны искать убежища;

Но думая: "Это только туман",

Мы идем и промокаем до костей " .

Он говорит не о дожде снаружи, он говорит о том, что у вас внутри. Не бойтесь, промокните в этом тумане, в тайне. И когда вы вернётесь, возвращайтесь полностью другим существом, тот, кто уходил, должен быть оставлен позади, и вы должны обрести новое лицо — ваше изначальное лицо. Сбрасывание маски и приобретение вашего первоначального лица, и есть вся алхимия медитации.

Старый человек однажды приехал в большой город, он стоит и глазеет на небоскребы. А затем он видит старую женщину, очень старую женщину, входящую в кабинку. Он не понимает, что там находится эскалатор. Он наблюдает за тем, что происходит, и, когда эскалатор идет вниз, видит, что из его кабинки выходит молодая женщина. Он говорит: "Мой Бог! Если бы я знал, я захватил бы мою старуху сюда. Это великая наука!"

Но в точности это и случается. Когда вы выходите, на вас старая маска; когда вы возвращаетесь, возвращаетесь со свежим, первоначальным лицом. Этот ежедневный опыт мало-помалу станет вашим ощущением молчания в течение двадцати четырех часов. Нет необходимости говорить кому-нибудь, что вы Будда; они поймут это сами. Вы не можете скрыть огонь, также вы не можете скрыть Будду.