Фрисс обогнул притихшую Струйну и повернул к Правому Берегу, скользя взглядом вдоль обрыва. Десять лет назад тут темнели в известняке те же провалы пещер, прикрытые плетёными дверными завесами, вились по круче узкие тропы, белели каменные причальные кольца, дымились вдоль берега котлы, наполненные тиной. Жители, верно, заметили корабль - кто-то уже махал Речнику рукой, кто-то побежал к причалу... Речник задумчиво усмехнулся, увидев над новой, незнакомой, пещерой струйки чёрного дыма. Она примыкала к жилищам семейства Скенесов - большая кузница, недавно вырубленная в скале. "Надо будет завернуть к ним," - подумал Речник и сглотнул набежавшую слюну. "Ближе к обеду."
Огромная коряга, принесённая когда-то половодьем, десять лет назад точно так же лежала на берегу невдалеке от пещеры Фирлисов - и уже была наполовину распилена на дрова, и рядом с ней качался на воде трухлявый полузатопленный плот. Он всё ещё был там, и на нём замер, выглядывая в глубине крупную рыбу, юнец с острогой в руке. Кто-то из семьи Санъюгов... "Нецис?!" - Фрисс удивлённо хмыкнул. "Крепкий парень вырос. Может, и женат уже. Давно я тут не был..."
Речник перевёл взгляд на обрыв, на прикрытый ветхой циновкой пролом в известняке. Судя по всему, Фирлисы за ум не взялись, и если уж новую завесу им не сплести, то странно, что пещера за зиму не опустела. Жители на берегу собирали тину, чтобы наварить кислухи на год - а Атун Фирлис, видимо, уже наварил и даже успел напиться... и наварит ещё, кто бы сомневался. "Кто там сидит у его пещеры?"
Девица в истрёпанной одежде склонилась над длинными листьями Руулы, сплетая их в циновку, но руки её не слушались, дрожали, и трава рвалась. Из-под встрёпанных волос Фрисс не видел лица. "Райя Фирлисова? Бездна... не думал, что она жива ещё! И как будто поздоровела за десять лет... Ну, хорошо, если так!" - Речник покачал головой, отгоняя вторую догадку, гораздо менее приятную. Там ведь ещё была дочь Райи, Эмма - но ей сейчас чуть больше двадцати, а та, кто возится с циновкой, старше, и намного...
Хиндикса летела вперёд, подгоняемая ветром, брошенная пещера семьи Аймиа, в одну ночь истреблённой когда-то водяными демонами, мелькнула за бортом. Незнакомые люди рядом с ней прорубали дыру в обрыве. Их было семеро. "Переселенцы?" - оживился Речник. "Надо проведать их. Вот вернусь - и займусь делом..."
Он неохотно развернул корабль носом к западу - к голому гранитному островку на стремнине, рядом с которым болталось на длинных тросах пять больших куванских плотов, застроенных хижинами. Вот и "Куванский Причал", никуда его не смыло половодьем, и течением не унесло, и Эльгер, надо полагать, всё ещё там со своим семейством, и постоялый двор по-прежнему рад куванцам, особенно добычливым, и совсем не рад Речникам. Судя по тому, что выступало из воды, дела у куванца шли неплохо. Двое до него пытались усидеть на этой скале, он пережил их обоих, знался и с куванцами и их "друзьями", и с Речниками, торговал и кислухой, и сведениями, и краденым добром... Фрисс хмыкнул и перевесил красный флаг так, чтобы видно было издалека.
- Хаэ-эй!..
Рыжий куванец на причале неохотно подобрал канат и привязал корабль к экхе. Хмурый взгляд его с флага медленно перешёл на лицо Речника - и куванец вздрогнул.
- Фриссгейн?! Ингэ... - выдавил он из себя куванское приветствие. - Давно не появлялся.
Речник его помнил - муж одной из многочисленных дочерей Эльгера, Юты, по имени Гор, один из тех, кого Эльгер допускал к своим подвалам, но не из тех, кому позволено было о них рассказывать. Он приоделся с тех пор, как Фрисс сталкивался с ним в последний раз... Тогда Речнику пришлось латать пропиленную в борту дыру, а у куванца с того дня рассечена щека и не хватает половины уха. А если бы не Эльгер, отогнавший подручного, Фрисс таки снёс бы ему голову и не пожалел бы об этом. Интересно, придётся ли докончить начатое...
- Скучали? Где Эльгер? - отрывисто спросил Речник, всем видом показывая, что с Гором говорить не о чем и незачем.
- Внизу, где же ещё, - куванец неохотно отступил, освобождая дорогу. Взгляд его Фрисс чувствовал спиной, пока спускался в зал.
Все эти комнаты, большие и малые, были выдолблены в гранитной скале, и, хотя стены проложили тиной и обили соломенными загородками, холод и полумрак наполняли каждый закуток. Но здесь на столах было довольно кислухи, чтобы не замёрзнуть, и тех, кто за ними сидел, волновала не прохлада. Десятка четыре куванцев, склонившись над столами, говорили наперебой, и никто даже головы не повернул на Речника, вошедшего в зал. Фрисс остановился, высматривая Эльгера, и прислушался.
-...Смотри, я купил это у сармата за три куны.
Куванец показывал другому отрез ткани со сложным угловатым узором.
- Её можно растянуть впятеро, и она не порвётся. Как по-твоему, сколько Эльгер даст за неё?
-...Шигнав опять подорожал...
-...Не советую возить его. Он растворяется в воде.
-...Это хорошая взрывчатка...
-...Десять аметистов - за пятьдесят кун?!
-...Он попался в Глиняном Городе. Знаешь, что с ним сделали?..
-...Их убили хогны. И поделом...
-...Да, в Глиняном Городе лучше не попадаться. А в Девичьей Крепости двоих наших принесли в жертву Гелину.
- Правда?!
За стойкой, между большими бочками, стояла Искена, младшая дочь Эльгера, и шепталась с жёлтым мохнатым демоном, отдалённо похожим на человека, только на голову выше и с волчьей мордой. Это был Аватт, существо, несущее в себе молнии, - вот и сейчас с его меха сыпались трескучие искры.
- Где Эльгер? - спросил Речник, мельком удивившись - Аватты здесь появлялись нечасто. Искена и пришелец из Хесса сделали вид, что ничего не слышат.
Эльгер выглянул из соседней комнаты, сердито шикнул на Искену и поманил Речника к себе.
- Ингэ, Фрисс. Что нового в Орине?
- Всё потихоньку, Эльгер, - ответил тот, - воюем с Инальтеками... А что это за существо?
- Этот? - Эльгер оглянулся на Аватта. - Это Кейгис. Существо как существо. Искена с ним поладила, я не мешаю.
"На что тебе Аватт?" - Фрисс хмуро смотрел на куванца. "Нашёл же он, куда явиться..."
- Хотел бы я знать, зачем ты сюда пришёл... - протянул куванец, ощупывая взглядом Речника, и Фрисс выкинул всех демонов из головы. Вступление кончилось, пора было переходить к делу.
- Пропала одна вещь. Знаешь, где она?
Эльгер покачал головой.
- Ты быстрый, Фрисс. Куны - лёгкие штучки, но у тех, кто прилетает с такими вопросами, хиндикса должна проседать под их весом...
- А куны пригодятся тебе, Эльгер, когда Праматерь-Река придёт за своей вещицей? Ты ими от неё откупишься? - спросил Речник, безразлично глядя куда-то вдаль. - Вроде бы ты раньше уважал богов...
- Ты о чём, Речник? - непритворно удивился куванец.
- Из Храма Девяти Богов пропало ожерелье Реки-Праматери, - теперь их взгляды встретились. - Что ты знаешь об этом?
Эльгер сделал священный жест, словно отгоняя призраков. Его лицо посерело.
- Не знаю, Фрисс, почему ты так плохо думаешь обо мне. Я не прикоснулся ни к чему, что принадлежит Храму!
- Ты - допустим, - Фрисс придвинулся ближе. - А твои подручные? Или чужаки? Эта штука не могла случайно попасть к тебе?
- Нет, - покачал головой куванец.
- В самом деле?
Они долго смотрели друг на друга.
- Не знаю, Фрисс, почему ты всегда и во всём обвиняешь меня. Если хочешь, я покажу тебе свои подвалы.
Речник кивнул и молча пошёл за куванцем вниз - туда, где лишь тонкая перегородка гранита отделяла человеческое жилище от бездонной тёмной воды... Фриссгейн знал, почему Эльгер боится Реку-Праматерь. Он бы тоже боялся.
В подвалах, за нехорошо мерцающими засовами и замками, было много разнообразных вещей, и некоторые из них пахли страхом, а другие - кровью. Ткани, меха, изделия из дерева и стекла, драгоценности, кожа, оружие, одежда, металлические обломки, непонятные и бездвижные механизмы из Старого Города и со станций... Фрисс не видел того, что надеялся найти.
