-Вот, на что пытался покуситься подлый изменник,- Робер наконец, приступил к завершительной части проповеди, потрясая над головой запаянной с двух сторон глиняной кружкой,- предательски и коварно он дерзнул использовать себе на пользу доверие, которым облекли его жители Марселя, избирая Совет Семерых. Их устами говорил весь город, а голос народа есть глас божий, который святотатец пытался исказить ради своих гнусных целей. Но бог не попустил этого: он укрыл от взора отравительницы священный жребий и даровал мне, смиренному слуге своему, возможность и право открыть марсельцам последнюю волю Первого Патриция.
Он поднял священный сосуд и с размаху опустил его на алтарь перед распятием. Осколки разлетелись в разные стороны и на мгновение наступила тишина. А потом поднялся гвалт - удивленные, возмущенные, обрадованные крики. Ибо те, кто был в первых рядах увидел, а те, кто стоял в задних, услышал с их слов, что на алтарь выкатилось семь монет - три золотых и четыре железных.
Епископ Робер шагнул вперед, поднимая руку и шум тут же стих.
-Бог дал нам выбор,- звучно произнес он,- между войной и бесчестием, что все равно принесло бы нам войну, рабство и смерть. Мы выбрали просто войну.
Время - промежуток между убийством и разоблачением; место - море, примерно между Марселем и Корсикой.
Порт остался позади - и моряки с торговых судов и солдаты с боевых галер не обратили внимания на скромную плоскодонку, которую выводил из бухты одинокий рыбак. Закутанный в плащ, который обычно одевают местные, чтобы уберечься от ночной прохлады, он ничем не отличался от других рыбаков, уходивших на ночную ловлю - разве что ростом и статью, непривычным для здешних уроженцев. Впрочем, в порту Марселя хватало чужеземцев и многие из них были теми еще здоровяками. Так что никем не замеченная лодка спокойно вышла в открытое море и направилась дальше - значительно дальше, чем обычно выходили рыбаки вольного города.
Наконец Марсель остался за кормой - также как и все корабли и рыбацкие лодки. Гребец, отложив весло, выпрямился во весь свой гигантский рост и сбросил плащ. Взошедшая луна осветила, словно вырванную из ночного мрака фигуру черного воина, одетого лишь в набедренную повязку. Чернокожий наклонился и поднял со дна лодки нечто завернутое в грубую ткань. С одного конца сверток распахнулся, позволив Луне осветить женское лицо, на котором и после смерти застыла, словно маска, причудливая смесь страсти и удивления. Пренебрежительная улыбка искривила полные губы и чернокожий, размахнувшись, швырнул сверток в море. Почти сразу за бортом взбурлила вода, мелькнул острый плавник- один, другой, третий,- прожорливые хищники, бороздившие здешние воды, не преминули угоститься на дармовщинку.
Негр снова взялся за весло, направляя лодку на юго-восток, ориентируясь на звезды и луну. Вскоре его усилия увенчались успехом - вдалеке, там где морская гладь смыкалась с чернеющим небом замаячил мерцающий огонек. Он приближался, становясь все ярче вскоре высветив большую галеру, с сигнальным огнем на носу. Тут же стоял смуглый человек в берберском шлеме-байде, пристально вглядывавшийся в ночную даль. Чернокожий, усмехнулся и, отбросив весло, громко свистнул. Стоявший на носу воин схватился за меч, но тут же отпустил руку и от души выругался.
-Гакэру, сатанинское отродье! - он смачно сплюнул ,- чертов колдун, ты что же и по воде подкрадываешься так же бесшумно как в своих джунглях? Не думал, что твои дьяволы хранят тебя и тут.
-Невнимательный часовой всегда винит злых духов в своей оплошке,- усмехнулся Гектор-Гакэру, бросая канат,- если остается в живых. Господин Асмундо на галере?
-Да и ждет тебя с нетерпением. Хотя, кроме него никто не верил, что ты можешь разыскать нашу галеру посреди моря.
-Потому что он знает меня лучше, чем вы все вместе взятые,- усмехнулся чернокожий,- веди меня к нему. У меня хорошие новости.
На корме стоял большой шатер, над которым колыхался флаг с женской головой, окруженной колосьями пшеницы и тремя изогнутыми ногами. Внутри шатра несколько глиняных светильников освещали первого стратига Карфагена Асмундо-даль-Рамию - высокого худощавого мужчину, с благородными чертами лица и черными волосами, в которых проглядывала седина. Живые темные глаза перебегали с расстеленной на столе карты Италии на увлеченно жестикулировавшего кудрявого полноватого мужчину.
-Ваша светлость, вы велели доложить сразу, как только он прибудет,- раздался голос часового от входа и в этот миг на пороге вырос исполинский черный силуэт.
-Великолепно!- лицо Асмундо озарила скупая улыбка,- Панкратус, мы вернемся к этому разговору утром. А сейчас мне нужно перекинуться парой слов со слугой.
Панкратус послушно свернул карту и, поклонившись, вышел прочь, напоследок недовольно посмотрев на чернокожего исполина. Гакэру же не удостоил карфагенца внимания- шагнув к Асмундо он опустился на колени и почтительно поцеловал протянутую тонкую, но сильную длань.
-Мой верный черный пес,- улыбнулся стратиг,- ты принес мне мою добычу?
-Да хозяин,- Гакэру накрыл своей ладонью руку Асмундо и тот почувствовал как в его ладонь ложится что-то маленькое и круглое. Стратиг поднес подарок к глазам- это бала золотая монета с гербом Марселя.
-Значит, вот как голосовал толстый Гийом,- усмехнулся Асмундо,- что же вести осговоре первого Патриция с имперцами оправдались. Ты подменил жребий?
-Да, как вы и велели,- кивнул негр,- Гуго вручил мне копию кубышки, а я поставил ее вместо той, которую утром должны были отнести в Собор Святого Виктора. Гийом как-то по пьяни похвастался Йованке, где ее прячет, а она...
-А она рассказала тебе,- понимающе кивнул Асмундо,- что же мой расчет на то, что рашкинская потаскушка поведется на черную кожу оказался верным. И на кое-что еще, тоже черное, хехе, - он подмигнул Гакэру и тот в ответ блеснул белыми зубами.
-Надеюсь ты передал мой привет нашей невольной соучастнице? -спросил Асмундо.
-Я свернул ей шею, когда она кончала,- осклабился чернокожий,- клянусь Огуном, я постарался, чтобы ей было хорошо перед смертью.
-Так благородно с твоей стороны,- саркастически хмыкнул Асмундо,- уверен, что никто не заметил как ты вытаскивал труп?
-Также как и в том, что никто не заметил, как я принес в виллу труп раба-хауса,- заверил Гакэру,- а та туша была всяко тяжелее Йованки. Не беспокойтесь, хозяин, за несколько месяцев я изучил все ходы и выходы на той вилле, лучше всех кто прожил там всю жизнь.
-Хорошо,- кивнул Асмундо,- и твой яд, как я понимаю, подействовал как надо?
-Меня хорошо учили на Берегу Скелетов,- поклонился Гэкэру.
-Я знаю,- улыбнулся Асмундо,- и твое умение меня еще не подводило. Значит, Гийом отравлен, его телохранитель убит, а отравительница скрылась. Думаю, банкир и епископ сумеют завершить то, что ты так удачно начал - по крайней мере они уверяли меня в этом.
Гэкэру пожал плечами- хитросплетения политических игр в Карфагенской Лиге его мало волновали. Свою часть работы, во всяком случае, он выполнил.
