Я лавировала между деревьями, чьи тени становились все длиннее и чьи узловатые ветки тянулись за мной, как чьи-то зловещие руки. Какая-то сила овладела мной, ветки царапали голову и я громко закричала, не в силах сдержать ужас. Мой собственный крик окончательно сломил меня. Мысли высвободились и бешено понеслись, я больше не могла их удержать. Они обжигали, волны смутных ощущений захлестывали меня с головой. Я не смогу их найти. Я никогда не смогу их найти.

Но тут – ровно в это мгновение – меня озарила догадка. Позвонить по телефону. Если я не могу их найти, конечно же, я должна позвонить. Это же первое, что необходимо сделать, если ты кого-то потерял. Почему я раньше об этом не подумала? Я замедлила шаг и, тяжело дыша, запустила руку в карман брюк. Он был пуст. Я пошарила пальцами в кармане с другой стороны, но и там телефона не было. Где же он? Не могла ли я его выронить здесь, на острове? Или он остался в лодке? Память понемногу прояснялась, пока я не вспомнила все до конца.

Я оставила телефон дома. Решение поехать на прогулку возникло спонтанно, и сначала я даже собиралась отказаться. Но все же этого не сделала. Грудь снова сдавило, но в этот раз дело было не в учащенном дыхании. Я снова огляделась вокруг, отчаянно ища взглядом хотя бы маленький уголок розового платья или длинную белокурую прядь. Но Смиллы здесь больше не было, я это знала, я это чувствовала. Телефон лежал дома, очевидно, в моей сумке. Мне оставалось только одно.

И все же мне казалось, что я поступаю неправильно. Как можно покинуть остров, не найдя Алекса и Смиллу? Как можно просто бросить их на волю судьбы? На волю судьбы… В этих словах, в самой этой мысли был какой-то странный диссонанс. Что-то здесь не так. Здесь какая-то ошибка. Нет! Я заставила утихнуть зловещий шепот в голове и снова ускорила шаг. Если у меня будет телефон, все сразу наладится. Я смогу позвонить Алексу, он сможет позвонить мне. Кто знает, вдруг он уже пытался связаться со мной? Я пошла еще быстрее, не обращая внимания на усталость. Нужно найти телефон как можно скорее. Вопрос только в том, как мне удастся отыскать нашу лодку.

Я сделала еще несколько шагов и оказалась перед темной пропастью. Земля чуть не ушла у меня из-под ног. В последний момент удалось удержаться и сохранить равновесие, но внутри все сжалось. Когда хладнокровие вернулось, я остановилась и долго смотрела на открывшийся передо мной вид. Это был склон, по которому я поднялась на остров. Склон, который отсюда выглядел как обрыв. Как я могла так быстро вернуться? В смятении я едва знала, куда шла. И тем не менее оказалась здесь. Внизу я разглядела лодку, покачивающуюся среди водорослей, будто ничего не случилось. Разумеется, Алекс и Смилла не сидели там в ожидании меня, но все-таки лодка была на месте. Спустя секунду меня поразила странная мысль. А почему бы ей не быть на месте?

Что-то царапалось во мне. Это могло быть беспокойство. Или это гнев? Если бы я только могла повернуть время вспять, поступить по-другому, вернуть все назад. Я отогнала это чувство и еще раз оглянулась через плечо. Но теперь было совсем темно, мрак не пропускал мой взгляд. Я представила себе, как два силуэта, большой и маленький, выныривают из темноты и бросаются ко мне, громко крича и хохоча. Но никого не было, никто не пришел ко мне.

Мимо пролетела птица – так близко, что, казалось, я почувствовала на лице ветер, гонимый ее крыльями. Различила очертания узкого тела и клюва, длинного и острого, как кинжал. Гагара ушла под воду. Мгновение я смотрела на нее. Затем шагнула в темноту.

Каким-то образом мне удалось добраться до лодки. Я отчалила и изо всех сил налегла на весла; я стремительно удалялась от острова, направляясь к маленькой покосившейся пристани. Возле нее на воде качалось немало плоскодонок и пластиковых шлюпок, но все они были пусты. Мои руки дрожали, и когда я пыталась пришвартовать лодку, пальцы не гнулись. Тело одеревенело; спотыкаясь и тяжело дыша, я поспешила домой по узкой тропинке, которая вела от озера к дачному поселку. Наткнувшись на торчащий из земли корень, я потеряла равновесие и чуть не упала. Застарелая боль в бедрах напомнила о себе, но я стиснула зубы и продолжила бежать вперед, наверх. Наш дачный домик – самый крайний на улице, – казалось, замер в тишине и ожидании. С одной стороны его защищал от посторонних взглядов ряд высоких туй, с другой был крутой обрыв. Ключ лежал там, где мы его оставили: под крыльцом у входной двери.

Ледяные пальцы не слушались. Пришлось несколько раз глубоко вдохнуть, прежде чем я смогла повернуть ключ в замке. Как только я распахнула дверь, между ногами в дом прошмыгнул пушистый шар. Послышалось возмущенное мяуканье, как будто Тирит очень долго ждал, когда его впустят, и теперь хотел продемонстрировать, как он оскорблен. Не обращая внимания на кота и не пытаясь разуться, я бросилась в дом, зажгла свет и распахнула все двери. Несколько раз я звала Алекса и Смиллу. Но ответа не было. Дом выглядел точно таким, каким мы его оставили. Как будто время здесь замерло с тех пор, как мы уехали. На кухне на обеденном столе лежала стопка газет и стояла тарелка с засохшими остатками йогурта. По полу были разбросаны Смиллины куклы. Когда я подумала, что несколько часов назад она сидела тут и играла с ними, у меня еще сильнее сдавило грудь.

Вдруг я заметила на полу след. Отпечаток ноги. Темный, липкий, с четко прорисованным рисунком подошвы. Я впилась в него глазами и попятилась назад. Мысли бегали по спирали. Пока нас не было, в доме побывал грабитель? Здесь кто-то был? Это не… Я подняла взгляд и почувствовала, как волосы поднимаются на загривке. Кто-то сейчас находился здесь? Кто-то спрятался под кроватью или в шкафу и ожидал подходящего момента, чтобы броситься на меня? Дрожь прошла по всему телу. Тут я заметила еще один след, потом еще один. Они все вели к одному месту, к одной точке. Прямо ко мне.

Я посмотрела на ноги в розовых кроссовках. Тех самых, которые я не успела снять, когда торопилась поскорее забежать в дом. Одна кроссовка была более или менее чистая, а вот на другой розовый цвет скрывался под коричневыми пятнами. Я приподняла ногу и увидела, что подошва перепачкана. Тогда я потянула носом воздух, чтобы подтвердить догадку, и ноздри наполнил терпкий гниловатый запах. Глина. Должно быть, я где-то на нее наступила. Внезапно вспомнился склон у берега, там я на чем-то поскользнулась. Возможно ли, что грязь, размазанная по полу нашего дома, – это глина с острова? Глина с того самого острова, где Алекс и Смилла… Мой взгляд опять упал на следы, меня охватила тоска. Как я могла уехать с острова без них?

Какое-то движение в комнате привлекло мое внимание. Тирит стоял прямо передо мной. Шерсть на загривке взъерошилась вокруг маленького розового ошейника. Хвост медленно покачивался из стороны в сторону, пока Тирит щурился на меня своими маленькими глазками. Как будто он спрашивал, что я здесь делаю в толстовке, которая принадлежит хозяину. Мы посмотрели друг на друга. Желтые кошачьи глаза скользнули к следам на полу и обратно ко мне. Я почувствовала, что кот ждет объяснений. Исчезли. Как они могли просто взять и исчезнуть? Я спрятала лицо в ладонях, подавляя крик. Мысли вертелись в голове все быстрее и быстрее. Они тянули меня куда-то вниз, засасывали в чудовищный водоворот.

Каким-то образом мне удалось взять себя в руки. Я увидела себя со стороны, как стою, беспомощная и подавленная, такая жалкая. Соберись, ну-ка быстро соберись!

– Нужно позвонить Алексу, – говорю я вслух и убираю руки от лица. – Ведь именно поэтому мне пришлось вернуться.

Я словно давала объяснения самой себе, а заодно и коту. Слова – четкие и ясные – стали ответом на беззвучные, предательские мысли. Мысли ненадежны. Если я позволю им управлять мной, меня поглотит бездна. Но если подниму голову и соберусь с силами, ужас утихнет. Не пытаться решить несколько проблем сразу – вот что сейчас необходимо. Нужно последовательно выполнять одну задачу за другой. Только так я смогу сохранить рассудок.