К счастью, накануне праздников оба клуба, «Игла» и «Игольница», зияли пустотой. Габрысь не рассчитывал на покаяние, скорее в эти дни дело было в низкой выручке. Клиентов кот наплакал. Таким образом, со вчерашнего дня в округе господствовала блаженная тишина.

Время ожидания, оставшееся до Воскресения Всемогущего, он решил потратить на работу над балансами ремонта мусорки, который должна была выполнить фирма-протеже приходского священника. Габрысь верил в порядочность святого отца, но все-таки люди – они и есть люди (то есть грешники), а ему нужно быть уверенным в том, что ни одна копейка, потраченная кооперативом, не пропала зря, поэтому он анализировал все, даже самые мелкие счета.

Тетя размеренно дышала. Габрысь работал над балансом. Он отложил в сторону рекламный проспект поддерживаемого ксендзом Старонем банка SEIF, в котором хранил все свои сбережения. Каждый день он ходил в офис банка и проверял, прибавляются ли нули на его счете, согласно его ожиданиям. После его смерти все средства отойдут церкви. Так получилось, что Бог не дал ему детей. Он еще не решил, какому именно из ближайших костелов достанутся его деньги: Звезде Моря или гарнизонному храму Святого Георгия, в котором он был крещен. В обоих он с самого детства часто бывал на мессах.

Вдруг со стола скатилась ручка. Потом задрожал стакан и стал ритмично подпрыгивать на блюдце. Габрысь едва не задохнулся от злости. Он хорошо знал, что это значит. Что-то происходило в «Игле». Он перекрестился, снял очки, зализал остатки волос набок, так как маскирующая лысину прядь немного сдвинулась с места.

– Я не вынесу этого больше. – Он поднял глаза к небу. – Прости меня, Господи, сегодня Страстная пятница. Негоже веселиться, когда Твой Сын так страдает.

Габрысь встал и уверенным шагом двинулся к довоенному серванту. Вынул оттуда садовые ножницы, ножовку по металлу, отвертку, перчатки и маску Дарта Вейдера из «Звездных войн». Он сунул все это в мешок из-под картошки, после чего спустился по лестнице в подвал, где располагался электрощиток. По коридору он прошел в соседний дом, чувствуя, как биение сердца отдается в его горле, потому что сатанинская музыка все приближалась. Перед самым входом он надел маску и вырубил пробки. Музыка резко затихла, он с облегчением вздохнул. Но этого ему было недостаточно. Он включил фонарик, направился к щитку и одним движением перерезал все провода. Габрысь понимал, что тем самым лишает света всю улицу, и себя в том числе, но был готов нести этот крест. Он считал, что жители должны быть благодарны ему. Может быть, таким образом он спасает их от адского пламени во время Страшного суда.

С чувством выполненного долга он вернулся в свою квартиру на пятом этаже.

– Я прямо сегодня исповедуюсь. – Он приложился к распятию, зажег свечу и вернулся к просмотру счетов.

Саша как раз добралась до клуба. Найти его оказалось просто, поскольку перед входом в дом напротив бегали возбужденные люди. Какая-то женщина голосила, что они теперь останутся без света на все праздники.

– Иди к детям, женщина, – утихомирил ее супруг и сел в машину, чтобы ускорить приезд электриков.

Саша вошла во двор. Приблизилась к стальным дверям с оком Шивы вместо глазка. Рядом с выключателем располагалась лишь наклейка с эмблемой и названием клуба. Никакой вывески, светящегося неона. Ничего, что указывало бы на то, что здесь находится популярный клуб. Но Саша просмотрела страничку Иглы в Фейсбуке и знала, что это культовое место, если измерять его привлекательность числом лайков: их было множество, более сорока тысяч. Она постучала, но никакой реакции не последовало. Потом осмотрелась, вышла из ворот и подошла к чуть успокоившейся женщине.

– Вы не знаете, как туда можно попасть? – спросила она вежливо и указала на заведение.

Женщина посмотрела на нее искоса.

– Я туда не хожу, – хмыкнула она. – Надо позвонить.

– Позвонить?

– Там, с другой стороны, под кирпичом, есть кнопка.

Саша поблагодарила. Не ходит, но знает, как войти, усмехнулась она.

– Но сейчас не сработает. Нет света, – добавила ее собеседница. – Подождите. Скоро сами вылезут. Ночные бабочки.

Действительно, кнопка находилась под кирпичом и не работала. Саша присмотрелась к зданию. Красивый, но неухоженный старый дом с деревянной верандой и резной крышей.

Вокруг только жилые дома. По дороге сюда она проезжала мимо костела Звезда Моря. Чуть дальше была военная церковь, побольше. Странно, что им удалось получить разрешение на проведение концертов и продажу алкоголя в таком месте.

Вдруг из двери выглянула симпатичная блондинка. Ей было чуть больше двадцати.

– Вы из электрокомпании?

Легкого замешательства Саши было достаточно для того, чтобы блондинка захлопнула дверь. Но закрыть ее на засов она не успела. Саша схватилась за ручку, и какое-то время они дергали дверь туда-сюда.

– Закрыто, – припечатала блондинка с вызовом.

– Я получила заказ от Павла Блавицкого.

Сопротивление ослабло.

– Я эксперт по профайлингу. Мне нужно поговорить с Люцией Ланге.

Бровь слегка поднялась, далее последовал резкий хохот.

– Ее нет.

– А Иза Козак? Янек Вишневский? Дело очень срочное. Мне необходимо войти, чтобы разобраться во всем.

Девушка все еще смотрела на нежданную визитершу с подозрением, но в итоге открыла дверь.

– Пробки выбило. – Опять раздался смех.

Саше было непонятно ее компульсивное поведение.

– Я вижу, – пробормотала она в ответ, после чего вытащила из сумки фонарик и осветила себе дорогу, ведущую к лестнице вниз, в глубь подвала. Клуб казался пустым, но девушка наверняка была не одна. В гардеробе висело несколько курток и пальто.

Залусская с удивлением отметила, что подвал намного больше, чем кажется снаружи. Помещения были просторные и свежеотремонтированные, чего нельзя было сказать о наружном состоянии здания.

– К вам гостья. – Блондинка пропела фразу, при этом выполнив танцевальное па из репертуара чирлидерш. Отсутствие помпонов ее совсем не смущало.

Саша подозревала, что девушка находится под действием наркотиков. Она была перевозбуждена, часто хихикала. Когда Саша прошла вглубь, ее взору открылся огромный зал. У подножия лестницы стоял ряд зажженных свечей. Из-за темноты немногое можно было рассмотреть, но и этого было достаточно, чтобы понять, что клуб оборудован с большим вкусом. Тяжелые бархатные занавеси на окнах, узорчатые софы в стиле ампир, длинный стильный бар из красного дерева. Особое внимание привлекала внушительная сцена в стиле ретро с профессиональным акустическим оборудованием. На ней можно было бы разместить малый симфонический оркестр. Саша быстро прикинула, что в этом клубе можно устроить действо на тысячу, как минимум, зрителей, полторы тысячи разместятся стоя. Она обернулась, обвела взглядом ряды бутылок с алкогольными напитками на полках за баром и сглотнула. Выбор был огромен. Если бы она решила попробовать весь ассортимент, по одному виду каждый день, это заняло бы несколько месяцев. Только сейчас до нее дошло, откуда взялась сумма недельного оборота, о которой упоминал Буль.

– Вы ко мне? – промурлыкал у нее за ухом низкий голос с хрипотцой.

Она обернулась. Перед ней стоял невысокий мужчина около сорока. Саша подумала, что переданная ей фотография, видимо, старовата. Он изменил имидж согласно возрасту. Живьем он показался ей гораздо более привлекательным. Темные глаза хитро прищурены. Трехдневная щетина, растрепанная молодежная прическа. Крашеный блондин. Одет в футболку, кожаную куртку, белые джинсы и кожаные конверсы. Она рассматривала его, сбитая с толку и перепуганная одновременно. Дежавю бывает только в кино, но этот мужчина напоминал ей кого-то очень для нее важного. Того человека не было в живых уже семь лет. Все было другим: место, наряд и лицо мужчины. Но все остальное было таким же. Свечи, его силуэт в мягком свете и темнота подземелья. Она стояла сейчас соляным столбом и чувствовала, что краснеет, как школьница. Он протянул руку. На запястье у него был плетеный браслет, а на пальце – перстень с голубым камнем.