— Ты был здесь всё это время?

— Я говорил, что не оставлю тебя.

Это был мой первый терапевтический сеанс. Доктор Коннелли сидела напротив меня и писала в своем блокноте, пока я рассказывала о том, что произошло пять лет назад. Рассказав только то, что случилось, но не в состоянии дать пояснения и описать какие-либо детали.

— Почему ты здесь, Лили? Скажи, что ты надеешься получить от терапии, — её тон был обыденным, но говорила она чётко и по существу.

— Я точно не знаю, — ответила честно. — Мне нужно принять это на каком-то уровне, чтобы я смогла двигаться дальше. Думаю, я прожила половину жизни. Я закрылась... забыла... сделала вид, что этого не происходило со мной. Сейчас мне начали сниться кошмары, только они больше похожи на воспоминания.

— Когда начались кошмары, Лили?

— Два месяца назад.

— Что случилось два месяца назад?

— Что вы имеете в виду?

— Что-нибудь тебя испугало или стало причиной дискомфорта?

— Да. Мужчина подошёл ко мне, когда я сидела со своим парнем и нашими друзьями. Он даже не сказал ничего, что могло бы заставить меня испугаться, но я была в ужасе. Он на самом деле сделал мне комплимент за песню, которую Купер и я исполнили вместе.

— Купер — это твой парень?

Я кивнула.

— Как ты думаешь, почему тот мужчина испугал тебя?

— Не знаю. Я даже никогда не видела его раньше.

— Скажи мне точно, что он сказал тебе, Лили.

— Он сказал: «Вот это было представление, крошка».

— И это всё? Это всё, что он сказал?

— Это всё. Забавно, правда? Говорю вам, он не сказал ничего, что могло вызвать волнение или панику, но именно это и произошло. Я была охвачена ужасом.

— Что-то подобное уже с тобой случалось раньше?

— Нет, — ответила категорически, — я имею в виду, что я всегда нервничаю и чувствую себя неуютно, но никогда не испытывала подобного раньше.

— Так с этого начались кошмары?

— Да. Первый был той же ночью, после того, как мы вернулись в дом Купера.

— Расскажи мне о кошмаре, который был у тебя.

Я рассказала ей, что была схвачена кем-то. Рассказала об ощущении боли, о затхлом запахе сигарет и алкоголя.

— Помните ли вы, чтобы мужчина, удерживающий вас, говорил что-нибудь?

— Да. Он сказал: «Что ты вытворяешь, крошка?».  Он также назвал меня сукой и сказал, что убьёт меня.

Она что-то записывала и кивала головой так часто, давая мне понять, что она внимательно слушает.

— Крошка, — сказала она.

— Что?

— Раньше вы сказали, что мужчина, который заговорил с вами той ночью после вашего вступления, сказал: «Вот это было представление, крошка». И только что вы сказали, что человек в вашем кошмаре также обратился к вам «крошка». Возможно, это была та фраза, которая вызвала ваши страхи, спровоцировала воспоминания. И это началось с кошмаров. Как часто они были с тех пор?

— Почти каждую ночь.

— Вы говорили об этом с Купером?

— Вы имеете в виду, рассказала ли я ему, в чём их суть? Нет. Он только знает, что мне они снятся.

— Почему нет, Лили?

— Он уже слишком сильно беспокоится обо мне. Я не хочу обременять его больше, чем сейчас.

— Он просил вас поговорить с ним об этом?

— Да. Я сказала ему, что не хочу говорить об этом.

— Как давно вы знаете Купера?

— Я знаю его уже четыре месяца. Он знает меня уже пять лет, — сказала я, а потом рассказала ей эту историю.

— Понятно, — сказала она. — Значит, Купер уже вовлечён во всё это, Лили. Он увидел часть того, что случилось с вами. Он знает, сколько времени вам понадобилось, чтобы восстановиться физически. Почему вы думаете, что не сможете поговорить с ним об этом?

— Дело не в том, что я думаю, будто не смогу. Это... — мой голос затих. — Этот день изменил и Купера тоже. Если я могу уберечь его от этого, то так я и поступлю.

— Он пытается защитить вас, а вы пытаетесь защитить его. Думали ли вы о том, чтобы поговорить с ним и позволить ему решать, с чем он может справиться?

— Да. Я имею в виду, что я хочу поговорить с Купером, но не хочу обременять его ещё больше.

— Неужели вы думаете, что Купер именно так воспримет это? Как бремя?

Если бы я была честна сама с собой, то, скорее всего, сказала бы «нет». Я покачала головой, уставившись в журнальный столик, разделяющий доктора Коннелли и меня.

— Вы всё время используете слово «бремя». Вы считаете себя обузой, Лили?

Так ли это?

— Я не знаю. Может быть. Чувствую, будто я несу на себе огромный груз, обмотанный вокруг моей шеи в течение многих лет, и я всегда чувствовала, что это был именно мой груз. Это не справедливо — просить кого-нибудь помочь с этим.

— Понятно, — доктор Коннелли подождала минуту или две, прежде чем ответила. Думаю, она хотела, чтобы я подумала о том, что только что сказала. Наконец, она заговорила. — Лили, спросите себя, если бы вы поменялись ролями, что бы вы хотели, чтобы Купер сделал?

Я тяжело вздохнула:

— Я бы хотела, чтобы он поговорил со мной. Я хотела бы знать, — и добавила: — Я спросила его, не будет ли он против придти на какой-нибудь мой сеанс. Вы считаете, это хорошая идея?

— Что вы думаете?

— Я думаю, что хотела бы видеть его рядом.

— Может, вам следует пригласить его на следующую встречу.

— Ладно, — сказала я, вставая, чтобы уйти.

— Думаю, мы увидимся на следующей неделе.

— Увидимся с вами тогда.

В то же время я думаю о том, о чем мы договорились.

Я лежала, глядя на Купера, замечая беспокойство на его лице, а затем вспомнила слова доктора Коннелли. Я взяла Купера за руку и положила её себе на сердце.

— Я хочу рассказать тебе о моих снах.

— Я слушаю, — сказал он, наклоняясь. Он уставился на свои руки, прижимающиеся к моей груди, без сомнения, чувствуя биение моего сердца.

— Думаю, что они... воспоминания, — я посмотрела на его лицо, чтобы увидеть его реакцию. Он закрыл глаза и вздохнул. Он опустил голову, и что-то похожее на боль промелькнуло на его лице. Это было то, чему я хотела помешать, но я уже начала, так что мне нужно было закончить. — Я помню только обрывки. То, что я помню, вроде вспышек на самом деле.

Удерживая свою руку на моём сердце, Купер подвинулся ближе ко мне. Он взял мою другую руку и поднес её к своему сердцу.

— Продолжай, — он выдохнул.

Я с трудом произнесла:

— Я помню, что была брошена на землю, и мужчина был на мне. Не знаю, что произошло до этого. Хотя во сне я чувствую его запах и помню ощущение боли повсюду. Это всё ещё нечетко, и как я уже сказала, это только обрывки.

— Почему ты мне не рассказала?

— Потому что я знала, как это повлияет на тебя. Я вижу боль в твоих глазах сейчас, и хотела избавить тебя от неё, если могла.

Слёзы стекали по моим щекам, и я почувствовала раздражение. Я так устала плакать.

Купер крепче сжал мою руку, которая лежала на его сердце.

— Не утаивай от меня что-либо, Лили. Не умалчивай от меня ничего только потому, что захотела пощадить меня. Это единственное, с чем я не могу справиться. Я могу справиться со всем остальным, но не с тем, что ты страдаешь в одиночестве. Я не могу, — он обхватил рукой мою шею и притянул к себе, чтобы бережно удерживать в объятиях. — Я здесь, красавица. Позволь мне быть рядом с тобой.

— Позволю. Прости. Я просто…

— Шшш. Ты не сделала ничего плохого. Думай о том, что мы рядом сейчас. Мы сделаем это вместе. Ты и я.

— Доктор Коннелли хочет, чтобы ты пришёл со мной на следующую встречу.

Купер рассмеялся:

— Я собирался сказать тебе, что приду на вашу следующую встречу, пригласила бы ты меня или нет.