— Твои запоры, Кристиночка, это — туфта. Любой опытный квартирный вор проникнет к тебе… А что касается дела… Мы же его не закончили? Вот когда твой шеф выложит нам «зелененьки», мы… — он жирно хохотнул. — Уволим тебя в запас! Хотя мне будет жаль расставаться с такой сексапильной бабой!
— Ты мне отвратителен! — помимо воли вырвалось у нее. И в то же мгновение от удара по лицу ее белокурая голова откинулась назад, а на щеке заалело пятно.
— Я же говорил тебе, е… сучка, что со мной так базланить нельзя! — рявкнул Хрущ. Угловато лицо его с губастым ртом стало еще отвратительнее. — Не играй с огнем, девочка! Я таких, как ты, двумя пальцами душил за три минуты. Или хочешь, чтобы я привел с собой еще парочку приятелей? На «хор» поставили? Устроим групповой секс? Охотников на такую кралю немало у нас найдется! Мы тебя разыграли в карты — досталась мне. Кое-кто стал возникать, мне пришлось им ряшки подправить. Так что все по закону, милашка! Радуйся, что я у тебя один, а то могли бы в очередь дрючить, а потом на свалку. У нас ойе-ей какие крутые мужики. А попалась бы в клыки к камерной вони? Или кавказским зверям?
Кристина уже корила себя за несдержанность. Побывав в лапах этих жестоких подонков, она и впрямь должна была Бога благодарить, что имеет дело с одним Хрущом. Он не бьет ее, не издевается в постели, а то, что груб и от него разит табаком и спиртным, что же делать? И хотя страшной жизнью жила она целый месяц, все же это жизнь. Бандиты могут ее в любой момент убить — в этом она не сомневалась. Вон по телевидению каждый день передают об убийствах и похищениях людей. Верила и в то, что сильный и свирепый боксер Хрущ, пока он с ней, не позволит своим приятелям и прикоснуться к ней. Может, он и не самый главный в этой шайке, но и не рядовой боевик, как они сами себя называют.
— Миша, Иванов не выложит вам, как ты говоришь, «зелененькие», — немного успокоившись, мягко произнесла Кристина. — Понимаешь он не такой человек… До вас уже пробовали к нему подкатиться рэкетиры, ничего же не вышло. Еще год назад. Иван Иванович сдал их в милицию. У него там связи с большими начальниками. А как он с вашими разделался? Двоих чуть ли не до смерти избили с помощником, а третий выпрыгнул в окно с третьего этажа и сломал ногу.
— Это ему даром не пройдет, — жестко усмехнулся Хрущ. — Если жив останется… — Миша вытянул руки и сжал огромные кулаки. — И важняк из милиции не поможет. Я из него все жилы вытяну, ремни нарежу со спины, скальп сниму у гада!
— Почему вы на него… наехали? — робко спросила Кристина, употребив услышанное от него же слово «наехали».
— Все нам платят — и живут, не кашляют, а этот деловик заартачился. И спесь с него мы собьем… И поможешь в этом нам ты, моя ласковая!
— Я? — запротестовала она. — Ради Бога, не надо!
Пока она пила кофе со сгущенкой, он высосал обе банки пива, подобрал с тарелок почти всю закуску. Сказал, что ему двадцать шесть лет, а выглядит на все тридцать. Надо отдать ему должное: Кристина ни разу не видела его сильно пьяным, даже когда он на ночь оставался. Пил только хороший марочный коньяк и водку «Абсолют», «Смирновскую». Случалось, приносил с собой целый короб с выпивкой и закуской. Раз даже выложил полукилограммовую банку красной икры. Кристина пила мало — только сухие вина, ликеры и очень хорошее пиво. Он это знал и иногда приносил «Амаретту», не ту, которую делают поляки по лицензии, а настоящую итальянскую — в красивой, как графин, желтой бутылке. Очевидно, Хрущ в деньгах не нуждался, да и не был жадным. Вот грубым — это да! Иногда Кристине казалось, что бандит не только хочет выглядеть в ее глазах жестоким, способным на все, даже на убийство. Он и не скрывал от нее, что на нем «висит» не один труп. При его бандитской профессии — это и неудивительно. И угрозы его в адрес генерального «Аиста» — не пустая болтовня. Но она-то тут при чем? На какую помощь с ее стороны он намекал?..
Как-то, подвыпив у нее и оставшись на ночь, Михаил Ломов разоткровенничался:
— Я был хорошим боксером, участвовал в республиканских соревнованиях, тренер сулил мне большое будущее. А потом что? Ты сейчас слышала у нас о матчах боксеров? И я не слышал. Команда наша распалась. И что же мне оставалось делать. Подыхать с голоду при всей этой дороговизне? Или стоять в метро с табличкой на груди: «Подайте, Христа ради, безработному мастеру спорта?» Ну и нашлись люди, которым я понадобился… в охране у одного богатого самца на «Мерседес», потом его пришили. Взял меня к себе бензиновый «король» в телохранители — и этого коллеги замочили. Если кого-либо захотят убрать, никакой телохранитель не спасет. Это у президента целая армия! И потом, какой телохранитель будет подставлять себя даже за большие деньги под нож или пулю? И я подался не к тем, кто защищается, а к тем, кто нападает. Здесь больше преимуществ. Эта работенка по мне! Нас, кто вне закона, боятся, уважают… Было несколько разборок, так наша «Банда три» верх взяла! — Он хохотнул. — Читала, как нашего брата теперь прославляют писатели? По телевизору показывают, интервью берут, а сроки даже за «сочельники» небольшие дают.
Кристина тогда не поняла, что такое «сочельники», но не стала уточнять, а бывший боксер продолжал:
— В стране теперь правят бал деньги. У кого бабки — у того и власть. Вопрос теперь стоит так: или ты в авторитете, или ты — никто! Пустое место. Я выбрал первое. Знаю крупных воров и бандитов, которые, как говорится, в большие люди выбились: не воруют, не убивают, а заправляют миллиардами, сидят в комитетах и администрациях, ходят в генеральных директорах… А всю грязную работу за них делаем мы — их шестерки. У меня талантов стать боссом нет, деньги делать не умею, а вот отбирать — это пожалуйста! Это мы могем! И твой дядя Ваня Иванов никуда не денется: выложит нам «зелененькие», если не захочет ба-альших неприятностей! Мы ведь не шутки шутим — не звоним в офисы, мол, бомбу подложили. После двух-трех предупреждений мочим из «макара» или взрываем…
— И ты мне все это рассказываешь? — содрогаясь от ужаса, спросила тогда его Кристина.
— Не заявила же ты на нас мусорам? Не заложила? А сделай это — сейчас бы мы не лежали в твоей кровати и не трахались… Лежала бы ты, красотка, в земле сырой, а квартирку твою занял бы какой-нибудь лох! Деловик с толстой мошной. Перед смертью ты написала бы заверенную дарственную на нее… Вот какие дела теперь творятся в нашем Отечестве, Кристинка!..
Три бандита, ворвавшиеся месяц назад к ней, — среди них был и Хрущ — ничего не взяли в квартире, не били ее, не пытали, но зато очень популярно все объяснили: их интересует НПО «Аист», даже не так само НПО, как его генеральный директор Иванов, они его называли «дядей Ваней». Кристина должна будет передать ему письмо, причем положить прямо на письменный стол. К директору были вхожи почти все сотрудники «Аиста», поэтому поручение бандитов не показалось ей очень уж трудным. Но как говорится, дальше в лес — больше дров. Михаил Ломов, по прозвищу «Хрущ», каким-то образом обзавелся ключами и предпочитал заявляться без предупреждения, что еще больше травмировало молодую женщину. Правда, после смерти мужа она не завела постоянного мужчину, но ее коллега из цеха по производству мини-заводов инженер Саша Мордвин претендовал на это место. В мае этого года он навязался к ней в гости (была веская причина — день рождения) и остался на ночь. После это они два-три раза встречались. Мордвин был женат. Как только грянула эта беда, Кристине пришлось с ним порвать. Ей совсем не хотелось, чтобы интеллигентный и в общем-то нравившийся ей Саша повстречался у нее дома с бандитом… После того как она положила на стол Иванова конверт без адреса, Ломов потребовал, чтобы она скрупулезно описала весь рабочий день генерального директора: когда приходит и уходит, в каких цехах чаще всего бывает, время и место обеда, его привычки, увлечения…
Еще в тот день, когда бандиты ворвались к ней, а потом «мирно» ушли, Кристина долго мучилась сомнениями: позвонить в милицию или нет? Может, все рассказать Ивану Ивановичу? Или Саше Мордвину?.. Бандиты очень посоветовали ничего подобного не делать, если хочет остаться живой и невредимой. Хрущ красочно расписал, что может с ней произойти, если она ослушается… Смерть от ножа или от пули — это пустяк! Она может лишиться глаза, руки или ноги, симпатичное ее личико от соляной кислоты может превратиться в сырое мясо, ей могут забить бутылку шампанского в одно место… И все-таки она позвонила дежурному в районное отделение милиции и сказала, что завтра утром хотела бы встретиться с начальником…
