Он оглянулся на меня:

- Ты имеешь в виду, что мы привыкли жить вблизи природы?

- Точно.

На стенах возле классов были развешены рисунки. На рисунках детским почерком было написано «Моя семья», а затем шли изображения различных мам и пап, братьев и сестер и даже семейного кролика.

- Все дети ходят в одну и ту же школу? - спросил Линус, заметив, что некоторые подписаны Элла или Джеймс, а перед некоторыми именами есть приписка Маркиз или Маркиза. - Дети из королевских семей и другие городские дети, все ходят сюда?

- Дольдастам на самом деле не настолько большой, чтобы содержать две начальных школы, особенно когда столько Маркизов и Маркиз -подменыши, - сказала я. - Когда мы становимся старше, мы разделяемся с детьми королевских семей, которые идут в среднюю школу, а остальные - на специализированное профессиональное обучение.

Именно поэтому, в значительной степени, мои детские воспоминания были не самыми лучшими. Посещение школы вернуло всевозможные неприятные воспоминания, обычно, как одна или другая маркиза высмеивали меня за то, что я отличалась от других детей. Астрид была худшей, но она была далеко не единственной.

Если бы не Тильда, я не уверена, что справилась бы. Она была единственной, кто был на моей стороне, несмотря ни на что.

Но мои мысли унеслись прочь от школьного двора к Королевским играм, когда я посмотрела вдаль по длинному коридору к внутреннему дворику снаружи. Каждое лето у нас проходили Королевские Игры, которые были Канинским подобием Олимпийских игр, проводимые во внутреннем дворе позади школы. Члены Хёдраген, элитные следопыты, а также хорошо подготовленные горожане соревновались в таких спортивных играх, как фехтование, борьба, рукопашный бой, который походил на кикбоксинг.

Я вспомнила, как однажды, когда мне было лет десять- одиннадцать, я пошла посмотреть на Блэка на играх. Тильда помогла мне забраться на забор, чтобы мне было видно, и мы сидели и смотрели с одинаковым пылом, как Константин нокаутировал своих противников. Он приставлял меч к горлу каждого молодого мужчины, пока тот, наконец, не сдавался, а толпа разрывалась аплодисментами.

- Я была почти уверена, что парень не сдастся, - призналась Тильда, затаив дыхание, когда Константин торжествующе поднял руки над головой.

- Ты издеваешься надо мной? - спросила я, все еще не отрывая взгляда от Константина. - Он непобедим.

Когда я была ребенком, эта идея наполняла меня удивлением и восторгом. Сейчас она наполняла меня только страхом.

- Эй, та леди очень похожа на тебя, - сказал Линус, отрывая меня от моих мыслей. Я оглянулась и увидела, что моя мама появилась в дверях класса, сопровождая детей на перерыве в туалет.

- Потому, что она моя мама, - сказала я и опустила голову, словно это могло усложнить ей задачу по обнаружению взрослой белокурой дочери, стоящей посреди школьного холла.

- Правда? Давай подойдем, поздороваемся, - живо предложил Линус.

- Нет, нам еще очень много нужно посмотреть, - сказала я и, повернувшись, бросилась прочь из школы, не дожидаясь его. Я не хотела больше ждать и рисковать быть замеченной ею.

- Твоя мама сердится на тебя? - спросил Линус, догнав меня за пределами школы.

- Что ты имеешь в виду? - спросила я, продолжая движение к северной части города.

- Ты, казалось, хотела избежать ее.

Я покачала головой:

- Нет, это не так. Я просто не люблю смешивать работу и семью.

- Почему нет?

- Ну, с одной стороны, она не поддерживает мою работу, - сказала я, но это было только полуправдой.

- А с другой стороны? - настойчиво спросил Линус.

Я взглянула на него с его искренними глазами и подлинным беспокойством и решила сказать правду:

- Большинство маркизов и маркиз точно не принимают ее.

Это, казалось, сбило его с толку, так же, как и большинство людей, которые знали маму с ее добротой, силой, остроумием и красотой. Но, к сожалению, очень немногие из Канин знали ее такой.

- Почему? - спросил Линус с недоверием.

- Потому что она - Скояре, а я наполовину Скояре. - Я остановилась и повернулась к нему, так как по разговору чувствовалось, что нужно больше внимания.

Он пожал плечами:

- И?

- И... Канин имеют привычку смотреть свысока на любого, кто не является Канин, особенно члены королевской семьи. - Объяснила я.

- Это глупо. - Он сморщил нос.

- Да, - согласилась я. - Но таково положение вещей.

- Почему бы тебе не изменить положение вещей, - спросил Линус с такой непосредственностью, что я секунду не знала, что ответить.

- Я... Я не могу, - я споткнулась. - Но ты можешь. Ты из влиятельной семьи. Когда-нибудь ты можешь стать королем. А если и нет, то у тебя есть власть, чтобы вдохновить собственным примером.

- Ты действительно думаешь, что я могу что-то изменить? - удивленно спросил Линус.

- Да, думаю, - сказала я ему с улыбкой. - А теперь пошли. Давай посмотрим оставшуюся часть города.

- Когда ты говоришь, что люди не принимают тебя, что это значит? - спросил Линус, шагая рядом со мной. - Что они значат для тебя?

Я вздохнула:

- Я бы не хотела говорить об этом, если ты не против.

- Хорошо, - смирился он, но только на секунду. - Но ты можешь мне сказать. Мы теперь друзья.

- Благодарю тебя и ценю твои чувства, но... мы не можем быть друзьями, - мягко сказала я ему.

- О чем ты говоришь? Мы - друзья, - настаивал Линус, и на этот раз у меня не хватило духа, чтобы спорить с ним.

Глава 17.

Противостояние

Огонь потрескивал в печи - и я выскользнула из джинсов - грязных и влажных после прогулки по городу с Линусом. Оставшись в одних трусиках, натянула бесформенную толстовку и подошла к книжной полке. После длинного дня, единственное, чего мне хотелось - это свернуться в кровати с книгой.

Я, наконец, сдалась и написала Эмбер несколько часов назад, но она не ответила. Поэтому мне нужно было отвлечься на что-нибудь хорошее. Большая часть моих книг были старыми и потрепанными, но я старалась приобрести несколько новых каждый раз, когда ходила на задание. Надеялась пополнить свою библиотеку, когда была в Чикаго, но эта поездка вышла слишком короткой.

Так как у меня не было ничего нового, я решила перечитать одну из своих любимых - книгу в потрепанном переплете «Граф Монте Кристо» Александра Дюма. Она была плотно зажата между двумя другими книгами, и мне едва удалось вытянуть ее, когда я услышала скрип открывающейся двери.

Я повернулась, замахиваясь книгой с намерением стукнуть ее злоумышленника, но это был просто Ридли в своей черной куртке нараспашку и с руками, протянутыми ладонями ко мне.

- Легче, Брин. Это всего лишь я.

- Почему ты подкрадываешься ко мне? - требовательно спросила я, не опуская книгу.

- Я не подкрадываюсь. Я просто тихо хожу. - Он остановился в дверях, запуская холодный сквозняк. - Можно я войду?

Я остро осознала, как была одета - без штанов, в бесформенной толстовке до середины бедра с растянутым воротником, из-за чего она висела на мне наискось, открывая плечо и бретельку лифчика вместе с рваным шрамом под ней. Но я не хотела показывать, что осознаю это, стараясь вести себя так, словно не такое это и большое дело стоять полуголой в своей маленькой квартирке наедине с Ридли.

Вместо того чтобы бежать надевать штаны или прятаться под одеялом, я пожала плечами и сказала:

- Я полагаю, да.

- Спасибо. - Он вошел внутрь и закрыл за собой дверь.

И тогда мы замерли на мгновенье, ничего не говоря. Единственным светом на чердаке был тусклый свет моего ночника, оставлявший большую часть комнаты в тени. Его глаза метались по комнате, ни на чем не останавливаясь, он облизнул губы, но не заговорил.

- Почему ты здесь? - наконец спросила я, когда показалось, что он ничего никогда не скажет. - Ты никогда не приходил ко мне домой.

- Я бывал здесь раньше, - поправил он меня. Он засунул руку в карман джинсов и переместил свой вес.