Вообще, все было так, как во время прежних моих простоев в столице, вот только я не был прежним, да и Орден, в моих глазах, тоже. В очередной раз прогуливаясь по знакомым улицам или сидя возле горящего камина с книгой в руках, я то и дело задумывался о том, почему бы мне не изменить свою жизнь. Никакого долга перед Орденом я не чувствовал, да и его законы, как можно было полагать, после знакомства с Тайными владыками меня не сковывали. Единственный ответ, который приходил мне в голову -- я не могу ничего поменять, потому что не знаю другой жизни. Мне казалось, что я изменю что-то, тогда, когда я следовал за Орестом. Сейчас, как и прежде, я мог только ждать, пока мной распорядится Орден, отправив на очередное задание. Несмотря на свое презрение к Ордену, я ждал этого задания с нетерпением, потому что его выполнение, как и всегда, должно было хотя бы на время наполнить мою жизнь смыслом.

Иногда я думал об Оресте, и о тех его пугающих планах, которые мне высказал Ход, и о том видении, что Нецах показала мне в чаше. Тогда мое сердце наполнялось тоской, и я смутно жаждал каким-либо образом стать сильнее, чтобы распоряжаться самому, а не быть исполнителем чужих помыслов. Эти мысли ни к чему не приводили и не могли привести, но я чувствовал, что моя истинная судьба еще ждет меня в будущем, и связана она с Орестом и Тайными владыками. Однажды прикоснувшись к их скрытому от глаз простых людей миру, я стал связан с ними навсегда.

Можно сказать, что пережитые мной события с новой силой разожгли внутри меня жажду жить полной, а значит -- небесцельной жизнью. Возможностей, а вернее -- воли для этого у меня все еще не хватало, но теперь я твердо верил, что в будущем все еще изменится, что я все изменю. В этом было что-то наивное, как в детстве, когда ты считаешь, что настоящая жизнь еще не началась, но вот-вот начнется. Заново обретенное, это чувство само по себе ничего не давало, но я надеялся, что это лишь первый шаг. Если для того, чтобы стать счастливым, нужно было стать наивным, то я готов был заплатить такую цену.

Этими и другими размышлениями я занимал себя, как мог, в ожидании своего нового задания. Пресловутое "воцарившееся спокойствие" казалось мне затишьем перед большой бурей, и чем дольше оно продолжилось, тем сильнее буря могла сделаться. Я ни на секунду не забывал о том, что пока я бесцельно провожу свои дни, Орест имеет неограниченные возможности для воплощения своих безумных желаний. Посланца Ордена я ждал как праздника.

И вот наконец настал день, когда праздник постучался в мою дверь в лице невысокого, полного и жизнерадостного человека, подпоясанного мечом с печатью Ордена. Ожидание было гораздо короче, чем мне казалось, и на деле заняло считанные дни.

Само по себе то, что посланцем был не обычный слуга, а полноправный рыцарь Ордена, говорило о двух вещах: моем поистине высоком нынешнем статусе и о том, что задание будет особенно важным. Едва открыв дверь, я понял это и сразу преисполнился нетерпеливым предвкушением.

- Неплохая сейчас погода, да? - заговорил незнакомый рыцарь, сладко закатывая глаза.

- Да, да... Вы же ко мне с посланием? - я задал вопрос таким тоном, который сразу давал понять, что я не настроен на предварительную светскую беседу.

- Да, у меня письмо от магистров, - с заметной обидой ответил он. - Что-то важное сейчас творится, ну да не моего ума дело...

Он достал конверт, явно рассчитывая, что я приглашу его внутрь. Я чуть ли не силой выхватил конверт у него из рук и, пробормотав какие-то слова благодарности, резко отступил назад, захлопнув дверь перед самым его лицом. Я услышал, что перед тем, как уйти, рыцарь произнес весьма нелестную реплику в мой адрес, но мне было уже не было до этого никакого дела. Все, что меня сейчас интересовало -- это задание.

Конверт, в котором лежало письмо, был запечатан сургучом с оттиском того же символа, что был вытатуирован и на моей спине. Разорвав конверт, я безразлично пробежал глазами начало письма с приветствиями и представлениями, чтобы добраться до его сути.

"...само же поручение состоит в том, чтобы спешно и без малейшего промедления отправиться в путь и достичь города Дита, пока погода и состояние дорог позволяют передвигаться с должной скоростью. В Дите надлежит быть не позднее, чем к середине следующего месяца, в каковую дату предполагается приступить ко второй части поручения. В связи со сложностью и ответственностью поручения в Дите разворачивается оперативный корпус из тридцати наших рыцарей. Главным командующим назначается комтур Иаков, Вы же поступаете в его распоряжение в качестве второго командующего, дабы служба под началом командира столь блестящего содействовала приобретению и Вами навыков, подобающих Вашему положению.

Для того чтобы путешествовать с должной скоростью и быть на месте сбора в срок, Вам дозволяется и даже предписывается пользоваться любой необходимой помощью, о чем уже оповещены посредством голубиной почты местные власти на пути Вашего следования. Когда же корпус будет собран на месте в полном составе, Вам надлежит выдвинуться из Дита на Стигийские болота для выполнения боевого задания необыкновенной важности, о котором более подробно Вас на месте осведомит главный командующий".

Не веря своим глазам, я несколько раз перечитывал последние строки. Стигийские болота?! Можно было не сомневаться, что это происходит с ведома Тайных владык. Поражали и масштабы операции -- прежде я никогда не слышал о том, чтобы для одного задания задействовались сразу тридцать рыцарей. Похоже, что конечной задачей отряда была очистка болот от слуг Тайных владык, и отряд такой численности мог с этой задачей справиться.

Назначение заместителем командующего не несло большого значения, напротив, я был этим скорее насторожен. Интереснее была личность нашего командира -- об Иакове, которого я видел пару раз - впервые еще во времена своего обучения - действительно шла громкая слава. Не единожды он выполнял сложнейшие задания и в одиночку, и в качестве командующего отрядом, всякий раз достигая цели наиболее эффективным способом.

Времени на путь мне было отведено весьма немного. Впрочем, погода улучшилась после пары дней заморозков, и сейчас была вполне мягкой для осени, без дождей и холодов, так что дороги должны были быть в приличном состоянии. Имея возможность получать в пути свежих лошадей и все необходимое, я должен был без проблем успеть добраться до Дита, если не произойдет что-то неожиданное.

Какой же все-таки смысл стоит за моим назначением на Стигийские болота? Наверняка в основном туда стянут рыцарей из близлежащих городов, меня же отправляли из самой столицы наверняка не для того, чтобы улучшить мои командирские навыки. Очень возможным было то, что Владыки решили меня погубить и засылают отряд в ловушку. Что же, в таком случае известные мне сведения могут помочь спасти моих товарищей, так что отправляться следует тем более. За свою собственную судьбу я не опасался, да и что толку -- не избежать того, что решили Владыки.

Странное чувство -- возвращаться в Дит практически по собственным следам. Сколь многое со мной случилось и в самом городе, и в его окрестностях. Выходит так, что я должен вернуться к самому началу, и на этот раз я окажусь там в одиночку.

Такие мысли вызывали у меня тревогу, но для этой тревоги было мало места, потому во мне, вытесняя прочие чувства, все сильнее разгорался азарт. Можно было не сомневаться, что произойдут важные события -- а может, я наконец-то выполню те великие свершения, о которых мечтал с самого детства.