- Мне пришлось потрудиться ради этих денег, - Ортопс разглядывал свои когтистые стеклянные пальцы, с которых сегодня утром стекала кровь. - Моя деятельность несет исключительно социальную пользу. Я отчищаю их мир от грязи.

- Что это такое? Прикольная штука, - Рэвул впервые попробовал пиво.

- Это друг мой пиво...

- Слышал, но не думал что попробую...

- Ты никогда не пробовал пива?

- Я никогда не был в мире людей.

- Выращенный в изолированной Стране Волка, дальше видевший только артэонов, только самую прекрасную верхушку гигантской глыбы грязи и дикости под названием человечество ты, наверное, будто с луны упал, понятия не имеешь, что за кошмар творится вокруг? Ты ведь ничего не знаешь о виде, к которому относишься?

- Да нет знаю. Я человек. От природы.

- Но ты не знаешь кто такие люди. Ты и не ведаешь, к чему относишься по цвету шкуры. Люди это ужасные животные. Даже не животные, а полуживотные. Даже животными вас назвать нельзя. Ведь животные находят себе место в этом мире, умеют жить в гармонии хотя бы с окружающей средой, с природой. А люди все разрушают, не умеют жить в гармонии ни с собой, ни с природой. Они несут с собой лишь хаос и опустошение. Ты сам убедился в том, что люди настолько жуткие твари, что им проще превратить другого себе подобного в кусок испражнений, лишить его всех прав, свободы, сделать рабом, лишь бы не работать самим. Здесь в мире людей в то время как некоторые бесконечно отдыхают, занимаются только собой, сидят в саунах, развлекаются игрой в настольные игры и суют себе перо в горло, чтобы все съеденное вывалилось из них и они могли больше сожрать на очередной пирушке... Какая мерзость, - скривился Ортопс от собственных слов. - Другие не ведают что такое отдых, умирают из-за рабского труда на износ или голодают. Добавь к этому антисанитарию, вонь, бесконечные болезни и войны - постоянная угроза смерти от меча какого-нибудь варвара. Жизнь людей - это ад, но этот ад они творят сами. Знаешь, что оказавшись в безвыходной ситуации, например на необитаемом острове, начав голодать один человек не задумываясь, сожрет другого. Как животные. Этим вы и занимаетесь - пожираете друг друга. Всю жизнь вы все опустошаете, обезвоживайте, включая друг друга, все ради самого себя любимого. Человек человеку и ни друг и ни волк, а средство восполнения собственных потребностей. Рабовладельческое общество, в котором одни люди это вещи других есть наглядная тому демонстрация. И что самое страшное - здесь нет святых и невинных, есть только те, кто сегодня жертвы. Даже сочувствовать некому. Каждая из тварей, которых ты видишь здесь вокруг, заслужила свои мучения. Людям наплевать друг друга. Их логика: пусть происходит все что угодно, но только не со мной. Рабовладельческое общество это зеркало, показывающее собой сущность человечества. Люди это самолюбивые эгоистичные разрушительные твари. Ты согласен? - пряча лицо под капюшоном Ортопс, не сводил с собеседника взгляд.

Несмотря на пережитое внутренне Рэвула коробило от слов Ортопса, он чувствовал резкое несогласие с этим чудовищем. Что-то светлое возникшее на подсознательном уровне не давало ему права во всем разочароваться. Будто где-то в глубине, на уровне подсознания он понимал, что происходящее вокруг ошибка, последствия жуткой катастрофы человечество постигшей. Человечество почему-то предстало в его глазах жертвой каких-то неописуемых темных сил, 'почему?' он даже сам себе объяснить не мог. В его душе валуном, препятствующим грязевому потоку, встало необъяснимое несогласие, будто глядя в глубину себя и по себе судя, он знал что под внешним жутким слоем человечество (частью которого он является) может больше. Ему хотелось что-то возразить, неважно, что, но лишь бы не соглашаться с Ортопсом. В его жизни в последнее время и так много темноты, он в ней живет, но пока он вроде держится, цепляется за какой-то островок света, пытается быть человеком (как бы это глупо не звучало в нынешней ситуации). Тем более Тьма поселилась в его тени и жаждет полностью затянуть его в свои объятия. Сейчас ему было необходимо сохранить в себе человечность, остаться собой. А слова Ортопса размывали в его душе последнюю надежду. Он понимал, что если согласится с ними, то полностью соскользнет в темноту. А ведь на осознанном уровне согласиться так хотелось, после пережитого, этого чудовищного знакомства с человечеством, ему было сложно заставить себя видеть что-то светлое в людях.

- Да люди ужасны, но ведь не все они чудовища.

- Ой, опять! Началось! Вечно только один аргумент: 'Но ведь не все'; 'Но ведь не все же люди плохие!'. Вечно одно и то же. Хорошо! Человеческое общество - куча фекалий. И есть в этой куче, огромной куче пара светлых моментов. Вопрос. Оправдывает ли горстка адекватных людей целую огромную кучу фекалий?

- Знаешь... Я сам тот еще кусок этих твоих... За свою жизнь я не сделал ничего хорошего. Только наоборот морально разлагался, совершал ошибки, бесконечно пьянствовал. Но я постоянно стремился быть лучше... Ладно это перебор. Старался ну или думал о том, как не совершать ошибок дальше. Во всяком случае, я понимал, что моя жизнь неправильная и думал о переменах.

- Специально злишь меня?

- И совершая ошибку, всегда сожалел, переживал об этом. И не было раза, чтобы не переживал.

- Да замолчи ты уже, наконец...

- Да я ужасная тварь, но я пытался быть лучше. Хоть это никогда не получалось но я все равно всегда пытался. Всегда сожалел по поводу ошибок. Думаю что тоже и с людьми в целом. Мы несовершенны, в нас много ошибок и изъянов, фекалий этих твоих, но мы стремимся стать лучше. Также и этот кошмар, из которого ты меня вытащил - это ошибка, которую стремящиеся к совершенству люди со временем исправят.

- Ты чертов дикарь, который не пробовал пива. Откуда ты знаешь столько умных слов? Или ты не тот дикарь Рэвул из Страны Волка, о котором я слышал?

- Сам не знаю что со мной, - рассуждал на ходу Рэвул. - Эти знания... мысли. Они наполняют мою голову, просто наполняют. Откуда они взялись, не знаю. Не только знания, но и воспоминания, мысли чужих людей откуда-то осели во мне. Мне кажется это как-то связано с чудовищем. Я будто впитал в себя жизни убитых им. Я расхожусь на другие личности...

- Что-то с тобой совсем неладное, - Ортопс всерьез задумался над происходящим с Рэвулом.

- Я никогда не соглашусь с тобой. Просто не смогу. Ты пытаешься все разрушить окончательно. Тянешь меня в какую-то бездну... из которой сам выполз.

- Не поздно ли корчить из себя святого? Оглянись вокруг, твоя жизнь разрушена. Тебе не за что даже зацепиться!

- Наоборот. Попытаться спасти хотя бы душу - все, что я могу. Попытаться стать лучше никогда не поздно. Даже на руинах. Тем более на руинах.

- Ты врешь сам себе. Внутри ты такой же, как и я. Пустой. Нет в тебе добра. А пустота всегда заполняется безумием.

- Человек сам вершит свою судьбу, - Рэвул серьезно рассмешил Ортопса. Мерзкий, срывающийся кашлем, хрипящий смех, сначала было непонятно, то ли он плачет, то ли смеется. Смеясь, он не мог остановиться.

- А по-моему люди слабы и немощны, всегда зажаты среди обстоятельств. Они придумали слово судьба - неизбежность. Этот мир делает вас такими, какими захочет, - просмеялся Ортопс. - Ну, хорошо внезапно поумневший ты мой дикарь! Предположим рабство это какая-то ошибка, которую люди изживают со временем в процессе своего развития. Не спорю человечество на многое способно. В нормальных мирах, подчиненных законам физической реальности люди создают величайшие цивилизации, они покидают пределы отведенных им миров и странствуют среди звезд. И нет такого предела, до которого люди не смогли бы дойти. Это понятно, с этим никто и не спорит. Но что мы имеем в итоге. Вначале пути люди чудовища дикари, для которых нет ничего святого, дальше, если повезет, люди способны вырастать в великих существ, строить великие цивилизации. То есть рабовладельческое общество со всеми его ужасами это основа, первая базовая стадия человеческого существования. А порой и единственная. Вопрос только в том, где люди настоящие? У истоков, в своей дикости и безумии на первой стадии, которая есть всегда, во всех мирах, или же в последующих стадиях своего развития которых может и не быть? Наш мир подтверждение тому, что люди могут вечно сидеть в грязи.