Человек в переулке позвал еще раз, настолько тихо, что никто, кроме подростка, его не услышал.

– Помоги мне… пожалуйста. Мне больно.

Хватай наживку…

Мальчик схватился за черные металлические прутья и, стараясь не напороться на заостренные концы, осторожно перелез через ворота.

Брайан беззвучно двинулся, повернув голову в сторону Пост-стрит: улица пустовала, и можно было действовать. Он тихо встал, но не выпрямился. Брайан накинул на себя одеяло, чтобы никто не смог увидеть его лицо. Полусгнившая ткань перекрыла ему боковой обзор, но сейчас это уже не имело значения.

Его снова охватил подспудный страх. Монстр всегда где-то там, он рядом… Брайан поднял голову, внимательно осмотрел соседние здания в поисках какого-нибудь движения.

Ничего.

Он должен был нарисовать символ, и поскорее, иначе монстр доберется до него.

– Эй, мистер, – услышал он голос подростка. – Что с вами?

Неужели парень собирается ему помочь? Или он просто ищет легкую жертву?

Это не имело значения.

Брайан немного согнулся, затем подпрыгнул, перелез через ворота и тихо спрыгнул на противоположной стороне.

Одно начало. Одна семья.

На земле лежал человек в грязных джинсах и белой майке, из-под которой выпирал огромный живот. На голове у него была зеленая кепка «Джон Дир». Увидев подростка, он протянул к нему свою толстую руку.

– Помоги… мне. Пожалуйста.

Марко был неплохим актером…

Подросток подошел поближе.

– У тебя есть деньги, придурок?

Азарт охоты всколыхнул Брайана. Он шагнул к добыче. Однако при этом подошва его ботинка задела маленький камешек на асфальте. Раздался легкий щелчок, заставивший курчавого подростка обернуться.

Брайан тут же ощутил его страх. Подросток понял, что совершил ошибку: путь назад был отрезан, а сам он угодил в ловушку, оказавшись между двумя взрослыми мужчинами. Его пальцы сжались в кулаки, глаза сузились, а голова слегка опустилась, как будто он готов в любую секунду броситься на обидчика. Пацан вел себя как большинство загнанных в ловушку животных…

– Ну-ка отвяжитесь, – предупредил он Брайана. – Не вздумайте дергаться, гнусные задницы.

В этот момент за спиной у подростка Марко бесшумно поднялся на ноги.

Брайан наконец выпрямился и сбросил с себя грязное одеяло.

Лицо подростка переменилось. Былая надменность прошла, а злой и ледяной взгляд уступил место замешательству.

Он отступил назад, уткнувшись прямо в толстый живот Марко.

Подросток обернулся, оказавшись лицом к лицу с «придурком». Под его густой бородой было трудно что-то разглядеть, но Брайан знал, что Марко улыбается.

Тот сунул руку за спину. Когда его рука снова вынырнула оттуда, то сжимала покрытый ржавчиной топор…

– Нет, не надо! – закричал подросток; он больше не выглядел таким крутым, как раньше.

Брайан услышал звуки падающих предметов. К подростку с разных сторон подошли двое. Один так и остался под темным одеялом; он старательно закрывал свое лицо, и через узкую щель виднелся лишь желтый глаз…

Другой отпустил свое одеяло, и оно медленно сползло вниз.

Брайан вздрогнул от ужаса. Человек с фиолетовой кожей, большими черными глазами. Он на мгновение уставился на подростка, затем широко улыбнулся, обнажив ряд больших белых треугольных зубов.

Тот, который был все еще укрыт одеялом, заговорил.

– Пьер, – произнес он голосом, похожим на звук наждачной бумаги. – Этот – твой. Бери его.

Слай сдержал обещание.

Хвала и честь королю, ублюдок.

Брайан бросился вперед. Он схватил хулигана сзади, впившись зубами в плечо своей добычи. Ощутил во рту хруст ломающихся костей, нейлоновый вкус темно-красной куртки и сладкое тепло брызгающей крови…

Брайан открыл глаза. Сердце бешено колотилось в груди.

Вены, мышцы и даже кожа пульсировали от притока адреналина. Он присел на край кровати, вглядываясь в темноту и чувствуя небывалую эрекцию.

Этот сон служил своеобразным продолжением предыдущего. Брайан уже не просто преследовал жертву, он на нее напал. Он попробовал вкус крови. Он до сих пор ощущал этот вкус. Итак, почему же он дрожал от возбуждения, когда его должно было, наоборот, вырвать от отвращения? Почему у него такой «стояк», что даже самому неловко?

Кроме того, почему он так явственно чувствовал, что за ним кто-то пристально наблюдает и хочет убить?

– Что, черт возьми, со мною происходит?!

Никто не ответил, потому что больше в комнате никого не было. Здесь никогда никого не было, кроме него. Брайан являлся единственным обитателем тихой и уютной квартиры, с тех пор, как съехал от Робин…

Он протянул руку к тумбочке, чтобы взять ручку и блокнот. И начал рисовать. Несколько неаккуратных линий. Он даже не знал, что это такое. Однако то странное, тревожное ощущение слежки со стороны постепенно исчезло…

Брайан медленно и шумно выдохнул, затем положил ручку с блокнотом обратно на тумбочку.

Несколько мгновений он пристально вглядывался в рисунок, потом взял в руки и приписал внизу:

Мичем-плейс.

Он снова отложил блокнот, затем бросил взгляд на трусы – эрекция пропала. Брайан почувствовал себя намного лучше, но пытаться вновь заснуть не имело никакого смысла: он до сих пор ощущал на губах горячую кровь того подростка.

И она была приятна на вкус…

Брайан накинул на плечи стеганое ватное одеяло и поплелся в гостиную, почувствовав внезапное желание посмотреть по кабельному каналу очередной ужастик…

Рекс внезапно проснулся и присел на кровати. Его грудь высоко вздымалась, с лица стекал пот, который быстро остывал на вечернем воздухе.

Во сне Рекс не боялся Оскара.

Это Оскар боялся Рекса.

Захват, укус, а потом этот манящий вкус…

Вкус крови.

Рекс отбросил край сырого одеяла. Потная кожа ощутила приятный холодок. Внизу, между ног, тоже стало холоднее…

Он взглянул на дверь спальни. Она была закрыта. Рекс посмотрел на часы – 3:14 утра, Роберта еще должна спать.

Он сбросил ногами одеяло. В слабом красном свете будильника увидел на трусах темное пятно. Опустил руку и дотронулся до него.

Мокрое.

Рекс снова посмотрел на дверь. Значит, во сне он совершил страшный, отвратительный проступок. Узнает она или нет? Если узнает, то ему точно не сдобровать.

Рекс задрожал. Потихоньку сняв трусы, запихал их на самое дно сумки с книгами. Потом вытащил парочку влажных салфеток и вытерся. Надевая свежие трусы, он то и дело поглядывал на дверь.

Как все-таки странно, что ему приснился Оскар…

Рекс тихо подошел к столу. Уличный фонарь за окном отбрасывал тусклый свет на его новый рисунок. На нем он, Рекс, разбивал кувалдой череп Оскара Вуди.

О, как бы ему хотелось этого на самом деле! Как хотелось отомстить им, заставить заплатить ему за все… Но рисунки и сны далеки от реальной жизни. Рекс почувствовал, как на глаза наворачиваются слезы. Схватив бумагу, он скомкал ее и швырнул в мусорницу. Потом снова забрался в постель, влажную от пота. Положил голову на подушку и плотнее укрылся одеялом.

Зажмурив глаза, он трясся и тихо плакал.

Коричневый «Бьюик» резко перестроился – сразу через три ряда. Брайан закрыл лицо руками, стараясь не обращать внимания на целый хор гудков раздраженных водителей.

– О боже, Пукс… Постарайся не угробить меня до того, как мы снова вернемся к ночным сменам!

– Дружище, – ответил Пукки. – У меня появились еще кое-какие идеи на тему нашего сериала.

– Это твое телешоу, Пукс, а не наше. Я ничего туда не пишу.

– Ты – исполнительный продюсер, – сказал Пукки. – В любом случае никто не знает, чем занимаются продюсеры. Вот в чем моя идея: мы создаем образ соблазнительной супруги шефа полиции. Она не получает должного внимания со стороны своего одержимого работой мужа, а ей так хочется чувствовать себя сексуальной и привлекательной. Она использует природную женскую хитрость, чтобы заманить в свои сети Молодых Мятежных Детективов. Однако ее прыть вскоре обернулась боком, когда красавец-детектив – в основу этого образа положен, естественно, я, – наконец укладывает ее в постель в позе «Чанг-Банг».