Как-то днем ему срочно потребовалась справка о загрузке ткацких станков. Он позвонил главному диспетчеру комбината. Того на месте не оказалось, — выяснилось, что его вызвали на комиссию минут сорок тому назад. Власов подождал минут двадцать и снова позвонил. Диспетчера все еще не было. Тогда он пригласил руководителей обеих комиссий к себе.

Явились они одновременно. Власов, усадив их в кресла, обратился к ним с вопросом:

— Насколько мне известно, руководимые вами комиссии занимаются одним и тем же вопросом. Не целесообразнее ли вам объединиться?

— Мы представляем разные организации и обязаны доложить результаты обследования своему руководству, — ответил руководитель комиссии ВЦСПС. А руководитель второй комиссии в свою очередь спросил:

— Собственно, почему это вас тревожит?

— Тогда бы вы меньше отрывали людей от работы! — откровенно ответил Власов.

— Нам предоставлено право приглашать к себе любого работника для беседы, в том числе и вас, — сказал руководитель комиссии МГСПС.

— Возможно… Я вовсе не собираюсь оспаривать ваши права, но мне кажется, что правами тоже нужно пользоваться разумно. Вот сегодня вы вызвали к себе в разгар рабочего дня главного диспетчера и на целый час обезглавили диспетчерскую службу комбината. Мыслимое ли это дело?

— Что же прикажете — сидеть здесь сутками? Не забывайте, что члены комиссии тоже трудящиеся. — Руководитель комиссии МГСПС оказался человеком агрессивным. Представитель же ВЦСПС молчал.

— Вы вправе организовывать свою работу как вам угодно. Я прошу только об одном: не отрывайте людей от работы. Иначе… — Власов не договорил.

— Что иначе? — спросил на этот раз представитель ВЦСПС.

— Запрещу всем являться к вам в рабочее время.

— Вы отдаете себе отчет в своих словах?

— Вполне. По-моему, всякое обследование направлено к тому, чтобы помочь предприятию улучшать работу, а не мешать ей.

— И исправлять ошибки! — вставил представитель МГСПС.

— Разумеется. Исправлять ошибки, если они имеются.

— Вы что же, уверены, что у вас нет ошибок?

— Ни в коем случае! Думаю, что есть, и в достаточном количестве. Но не там, где вы ищете.

— Откуда вы знаете, где и что мы ищем?

— Сужу по тому, кого вы вызываете для беседы и какими методами работаете.

— Товарищ директор, короткая беседа с вами убеждает нас в том, что Капралов прав, — видимо, вы действительно зазнались и считаете себя единовластным хозяином комбината! — сказал представитель ВЦСПС. — Вдумайтесь в те слова, которые вы только что произнесли: «Запрещу! Не мешайте работать!..»

— Я свое мнение высказал. Вы можете делать какие угодно выводы. Убежден, что наверху найдутся разумные люди и во всем разберутся. Хочу еще раз предупредить вас, что, пока я здесь директор, никому не позволю дезорганизовать нашу работу! До свидания. — Власов встал.

Руководители комиссий переглянулись и молча вышли. Власов, оставшись один, в который раз подивился тому, что ни одно крупное дело не обходится без ненужных осложнений. Были осложнения с представителями Госконтроля, а вот теперь — с руководителями комиссий профсоюзов. Эти двое убеждены в своей безгрешности, их задача — во что бы то ни стало защитить низовых работников профсоюза и призвать к порядку хозяйственников.

Не успела утихнуть горечь от столкновения с профсоюзными деятелями, как разгорелся новый конфликт.

Все началось с пустяков. На комбинат поступила телефонограмма, извещающая, что директора комбината Власова А. Ф. и главного бухгалтера Варочку С. Я. вызывают к заведующему райфо ровно в одиннадцать часов утра следующего дня.

Власов позвонил по телефону и, сославшись на свою чрезмерную занятость (что соответствовало действительности), попросил заведующего райфо прислать на комбинат своего работника и на месте решить все интересующие его вопросы. Но тот оказался неумолимым и настоял на своем.

Делать было нечего. На следующий день Власов и Варочка явились в райфинотдел равно в одиннадцать, но в кабинет заведующего их не пустили, предложили подождать. Прошло более двадцати пяти минут. Власов подошел к девушке, охраняющей двери кабинета.

— Прошу доложить, что мы больше ждать не можем. Вызвали нас к одиннадцати, а теперь половина двенадцатого.

— Нельзя, — невозмутимо ответила девушка. Похоже, вести подобные разговоры ей было не впервой. — Там заседание.

— Когда кончится?

Девушка не ответила, только пожала плечами.

Опустившись опять на стул рядом с Варочкой, Власов спросил:

— Скажите, Сидор Яковлевич, вы хоть догадываетесь, зачем нас вызвали сюда?

— Полагаю, что речь пойдет о налоге с оборота, по которому мы ведь плана не выполнили…

— Известно даже неискушенным, что налог с оборота вытекает произвольно от производственного плана, а они хорошо знают, что план у нас изменен.

— Им до этого нет никакого дела, записано в начале года вносить в бюджет столько-то денег, не грешите и вносите.

— Абсурд.

— Сейчас увидите, абсурд это или нет, — ответил Варочка и замолчал.

Им пришлось ждать еще минут пятнадцать, прежде чем их вызвали в кабинет.

Из-за большого письменного стола, заваленного папками, виднелась только голова заведующего райфинотделом.

Подойдя к столу, Власов спросил как можно спокойнее:

— Почему вы заставили нас ждать более сорока пяти минут? Вы думаете, мы бездельники и можем тратить время попусту?

— Извините, не рассчитали, — заседание неожиданно затянулось, — вежливо ответил заведующий, чем сразу обезоружил Власова. — Мы имеем к вам большие претензии, — продолжал он. — Уйдя из-под нашего контроля по штатам, вы, видимо, вообразили, что вообще никакие порядки и положения для вас необязательны…

— Мне хотелось бы вести более предметный разговор, — сказал Власов.

— Пожалуйста!.. Давайте перейдем к конкретным делам. Вас освободили от регистрации штатов в финансовых органах, и вы самовольно повысили зарплату инженерно-техническим работникам. Неужели вам не понятно, что этим самым вы нарушаете единую систему зарплаты для отдельных отраслей промышленности? Более того, известно ли вам, что руководимый вами комбинат за второй и третий кварталы текущего года недодал государственному бюджету более двухсот пятидесяти тысяч рублей?

Варочка незаметно толкнул Власова локтем.

— Разумеется, известно.

— Что же вы думаете по этому поводу?

— Прежде чем говорить об этом, мне бы хотелось дать некоторые разъяснения. Действительно, некоторым категориям работников мы увеличили зарплату, но зато сократили большое количество специалистов и служащих и сэкономили более тридцати процентов по зарплате. Скажите, что выгоднее государству — держать большие штаты ненужных работников или, сократив их, увеличить зарплату тем, кто действительно нужен?

— Проблема зарплаты настолько сложна — она связана со множеством побочных факторов, — что не нам с вами ее решать! — сказал заведующий райфинотделом.

— Опять та же песня: за нас думают!.. Вот мы, вопреки таким утверждениям, стараемся помочь решить эту, как вы говорите, сложную проблему своим скромным опытом. Потом вам, видимо, известно, что, начиная с мая, на нашем комбинате введен новый порядок планирования и резко изменен ассортимент выпускаемой продукции, — сейчас мы производим главным образом легкие и дешевые ткани. А чем дешевле товар, тем меньше начисляется налог с оборота. Правда, за последние месяцы нам удалось увеличить объем выпускаемой продукции на семнадцать-восемнадцать процентов, но сами понимаете, что это не может компенсировать наши потери.

— Я не вправе вникать ни в какие объективные причины, нам никто не уменьшает размер поступлений в бюджет. Как по-вашему, учителям, врачам, работникам детских садов и яслей, родильных домов зарплату платить надо? Надо. Учреждения содержать надо? Надо. Где же мы возьмем деньги, если промышленные предприятия не будут выполнять свои обязательства?

— Видимо, вам придется уменьшить на это время резервы и искать дополнительные источники дохода. Впрочем, вряд ли вы нуждаетесь в моих советах.