– Фей, ты неисправима, – нахмурился Йейтс. – Ничего обаятельного в этом парне нет. Я ему не доверяю и тебе не советую с ним связываться.

Но Грейс не слышала слов помощника шерифа.

Она изо всех сил выгоняла из головы прочно засевшую там картину: пьяный Макс выходит из бара, обнимая грудастую блондинку. Грейс вдруг захлестнула ревность. Ей стало стыдно. Она склонилась над раковиной, открыла воду и, делая вид, что моет кружки, глотала воздух. Ревность Грейс была довольно странной. Она не ревновала Макса к Фей. Никоим образом. Грейс не сомневалась: в прошлом у него было полным-полно женщин. Таким мужчинам, как Макс, не требовалось прилагать усилия. Женщины к ним липли сами.

Грейс угнетало другое. Фей была женщиной, способной по-настоящему удовлетворить потребности Макса и подарить ему незабываемую ночь. Такая женщина не закричит, если он попытается коснуться ее «запретных» мест, да и в постели не будет лежать бревном. Такая женщина проведет его через все круги наслаждений и позволит ему сделать с ней то же самое. Грейс откровенно завидовала мощному потоку сексуальности Фей, которого та не стыдилась и не пыталась приглушить.

Грейс считала, что жизнь обошлась с ней несправедливо. Тот, кому она безраздельно доверяла, кого любила и даже обожествляла, отнял у нее веру в свою сексуальную привлекательность. По сути, он телесно и душевно надругался над ней, упиваясь чувством собственника и оставляя шрамы на теле и в душе.

Нет.

Грейс знала: ей никогда не сравниться с женщинами, подобными Фей. И от этого ей было больно. Снова было больно, как когда-то.

Наутро, еще до выхода на пробежку, Макс почувствовал: Грейс чем-то расстроена. Она была погружена в себя. Больше всего Макса настораживало ее молчание. Через некоторое время он осторожно спросил, как она себя чувствует. Ее «прекрасно» показалось ему неубедительным; достаточно было взглянуть на ее опечаленное лицо и потускневшие глаза. Сегодня она явно думала не о снимках.

Макс не любил, когда ему лезли в душу, и старался не лезть в душу другим. Они пробежали часть их обычного маршрута, сделали небольшой перерыв, чтобы глотнуть воды, и возобновили пробежку. Сегодня Грейс не восхищалась красками и лесными красотами. Не доставала из лифчика мобильник, чтобы запечатлеть узор паутины или капельку росы на листике. Макс успел привыкнуть к этому ритуалу, без которого ему чего-то недоставало.

Сегодня Грейс была не похожа на себя.

Макс перешел с бега на быструю ходьбу. Он ждал, когда Грейс заметит смену темпа. Она заметила и, похоже, удивилась.

– Вы устали? – спросила она, пытаясь узнать причину.

– Нет. Я тут подумал: давайте сегодня отклонимся от привычного маршрута. Я знаю одно симпатичное местечко, где мы еще не были.

– Хорошо, – пожала плечами Грейс.

Макс свернул с тропинки в лес. Дальнейший путь был ему знаком с детства и накрепко врезался в память. Макс перепрыгивал через поваленные деревья, огибал лужи, оставшиеся после ночного дождя, склонялся под низкими ветвями, пытавшимися ударить по лицу. Лес становился все гуще. Верхушки деревьев почти не пропускали солнечного света. Подлесок тонул в зябком сумраке.

– Макс, куда вы меня тащите? – не выдержала Грейс.

– Подождите немного. Скоро все увидите.

Грейс хватило на несколько минут. Потом, вскрикнув, она остановилась, тяжело дыша и отирая вспотевший лоб. В глазах появилась настороженность.

– Макс, как прикажете все это понимать? – спросила Грейс, переминаясь с ноги на ногу. – Зачем вы завели меня в самую чащу? Это уже не смешно.

Окажись рядом с ним другая женщина, в таком же соблазнительном наряде и разгоряченная бегом, Макс непременно пошутил бы. Сказал бы, что намеренно похитил ее и теперь собирается заняться известным делом, каким мужчины занимаются с женщинами. Но состояние Грейс и особенно дрожь в ее голосе удержали его от подобных шуток.

– Вы только не волнуйтесь, – сказал он, поднимая руки. – Мы почти на месте. Смотрите.

Он указал на просвет между деревьями. Похоже, там была полянка, залитая солнцем. Оттуда доносился негромкий шелест текущей воды. Посмотрев на Грейс, Макс понял, что его слова ничуть ее не успокоили. Скорее, насторожили. Ничего удивительного. Они слишком плохо знали друг друга, и теперь Грейс наверняка спрашивала себя, чего ей ждать от бывшего наркомана, завлекшего ее в глухой уголок леса. Ее страх был вполне естественным.

– Простите, Грейс. Я совсем не собирался вас пугать. Мне захотелось вам кое-что показать.

Грейс снова вытерла лоб и шумно выдохнула.

– Вы тут ни при чем, – вдруг сказала она. – Вы… не обращайте на меня внимания.

– Мы почти на месте. Осталось всего ничего.

– Ведите.

Макс провел ее через густой подлесок. Им пришлось еще несколько раз пригнуться, чтобы не задеть еловые ветви. А потом… Они оказались на полянке, окаймленной высокими деревьями. Повсюду росли желтые цветы, которыми играл ветер. Полянка находилась на вершине невысокого холма. По ее левому краю текла все та же речка. Вода ударялась в торчащие валуны, поднимая фонтаны радужных брызг.

– А это что? – удивилась Грейс.

Невдалеке от речки стояла небольшая каменная хижина с обветшавшей крышей, сгнившей дверью и окнами без стекол. Такие домики Грейс видела только в старых диснеевских мультиках.

– Правда, потрясающее место? – спросил Макс. – Я набрел на эту хижину очень давно, еще в детстве. Мы с отцом приехали к дяде погостить. Естественно, я отправился бродить по лесу. Не представляю, кто здесь жил. Я пытался расспрашивать – никто не помнит. Кстати, если по прямой, это совсем рядом с вашим домом. Минут за десять можно добежать.

В широко раскрытых глазах Грейс появился знакомый блеск.

– Серьезно?

– Серьезнее не бывает, – усмехнулся Макс. – Я знал, что вам здесь понравится. Можно сделать столько чудных снимков. И вообще.

Маленький праздник, который Макс устроил для Грейс, вызывал у него странные, незнакомые ощущения. Все тело приятно покалывало.

– Сказочное место, – призналась Грейс, мимолетно коснувшись его руки.

Грейс бродила по полянке, гладила стволы деревьев, склонялась над ручьем, разглядывала замшелые камни хижины. Макс сидел на бревне, потягивая воду, и смотрел, как к Грейс возвращается ее прежнее состояние. Она даже замурлыкала какую-то песенку, а потом полезла в лиф чик за мобильником, крикнув Максу, что обязательно вернется сюда со своим «Никоном». Макс улегся среди желтых цветов, подставив лицо теплому майскому солнцу. Ему было на удивление спокойно.

– Скажите, вы считаете меня привлекательной?

– Простите, не понял вопроса, – пробормотал Макс, приоткрыв один глаз.

Грейс стояла рядом. Ее руки висели как плети. От недавнего веселого настроения не осталось и следа.

– Я задала вам простой вопрос: считаете ли вы меня привлекательной? И хочу получить простой ответ: да или нет.

– Это что, шутка? – спросил Макс, открывая оба глаза.

– Нет, я спрашиваю вполне серьезно.

Ее слова не убедили Макса.

– А я почему-то думаю, что вы решили пошутить.

– Мы же с вами друзья?

Макс сел, упершись локтями в колени.

– В общем-то, да.

– Вот и прекрасно. Я хочу, чтобы вы были честны со мною.

Макс усмехнулся. Такого поворота он никак не ожидал.

– Вы задали… опасный вопрос. Сомневаюсь, что вы не придеретесь к какому-нибудь моему слову.

Он знал манеру женщин задавать вопросы. Даже если сейчас начать рассыпаться в комплиментах, ей обязательно что-нибудь не понравится. К тому же Максу не хотелось выглядеть в ее глазах свиньей-сексистом. Но как удержаться от чисто мужских проявлений, когда перед тобой женщина в облегающем спортивном костюме да еще с невинным выражением лица?

Грейс подошла ближе:

– Хорошо. Я спрошу по-другому. Вы бы согласились на секс со мною?

На этот вопрос тело Макса отреагировало самым что ни на есть сексистским образом. Хорошо еще, что он был в просторных шортах. И тем не менее… Макс даже заерзал на месте.