"Лига чемпионов" охнула дружным хором.

Чуть погодя камеру передернуло, и комментатор завороженно сказал: ? Это была воздушная волна! Она была такая мощная! Как землетрясение! И теперь НЛО над Миланом легло и парит вдоль земли. Вы это видите? Господи, что будет дальше! Интересно, это происходит с кольцами по всему миру, или только здесь, у нас в Италии?

Через миг ответ пришел сам собой. "Лига чемпионов" содрогнулась. Пивные бокалы и орешки полетели со столов. Витринные стекла ввалились внутрь, кромсая осколками тех, кому не повезло оказаться у окон.

То, что не разрушила ударная волна, довершили посетители. Они бросились из бара наружу, расталкивая столы и стулья по сторонам.

Пробираясь к выходу, Гордюшин и Цвелодуб увидели, что, к счастью, серьезно ранен оказался лишь один человек. Осколок стекла пробил предплечье парня в майке с надписью "Я счастливчик". Двое его приятелей пытались перетянуть рану ремнем.

? Вам помочь чем-то, что ли? ? спросил их Гордюшин.

? Не надо, ? сказал Синяя борода. ? Мы медики, справимся.

От вида крови Тимофею стало дурно. Он глядел на текущий по руке бурый ручей и упал бы в обморок, но Цвелодуб подхватил его за локоть и увлек на улицу. Там они присоединились к тем, кто смотрел в вечернее небо.

Побитая воздушным ударом Москва верещала автомобильными противоугонками.

? Оно легло на бок! ? прокричал Цвелодуб Гордюшину.

? Вижу без тебя!

? Но что-то в нем изменилось еще.

? Мне тоже так кажется, ? сказала официантка Надя, которой Цвелодуб предложил прыгнуть с небоскреба. ? Только понять не могу, что?

? Оно больше не блестит! ? догадался Гордюшин.

? Тебе это кажется, потому что сейчас сумерки.

? Нет. Теперь в нем не отражается город!.

? Точно, ? согласилась официантка. ? Я десять минут назад смотрела, как красиво в нем отражаются городские огни!

Брюхо НЛО в самом деле теперь было черно-матовым. Оно угрожающе лежало в ночном небе, заслоняя звезды. От этого зрелища по коже бежали мурашки. Цвелодуб обнял официантку, и та не возражала.

Гордюшин вернулись в бар рассчитаться за пиво. Большинство болельщиков предпочло сразу же уйти. Так что к убыткам от выбитых витрин и покореженной мебели владельцы "Лиги" могли приплюсовать убытки от нерасплатившихся клиентов.

Бармен, совсем еще юнец, принял расчет, едва не рыдая.

? Что там было дальше с матчем? ? спросил его Гордюшин, взглянув на потухший экран.

? Арбитр хотел продолжить, ? бармен тяжело сглотнул, ? но на поле выскочили какой-то фанатик и расстрелял его из пистолета. Они это показали крупным планом! Представляешь?

В голову Гордюшина пришла неожиданная мысль, мрачная и саркастическая: вторжение еще не началось, а люди уже перебили друг друга. И каков уже счет? Пять тысяч? Сто? Движемся к миллиону?

? Вот такие мы дураки, ? сказал вслух Гордюшин и вышел из бара, чувствуя на спине озадаченный взгляд бармена.

Цвелодуб времени с официанткой не терял. Они все еще в обнимку смотрели в небо, но его ладонь опустилась чуток ниже завязок передника.

? Жутко не хочется возвращаться домой, ? прервал эту идиллию Тимофей. ? Пойдем пропустим по стаканчику в "Ирландском дворике"?

? Извини, старик, я тут подрядился проводить Надю домой. Сейчас на улицах стало опасно.

Гордюшин понимающе кивнул и отправился до дома пешком.

***

Москва этой ночью не собиралась спать. Люди завешивали выбитые стекла, стояли на балконах в тревожном ожидании очередного акта со сторны черного корабля.

На пересечении Безымянного проезда и Донской он увидел как небо пересекли три светящиеся блюдца. Они передвигались вызывающе медленно, не таясь. Будто хотели, чтобы их увидели все. И это пугало до смерти.

? Вы видели это? Видели! - закричали друг другу люди вокруг.

? Эй! ? Тимофея окликнул мужчина в темных очках и с белой тростью: ? Что там все увидали?

? Три тарелки инопланетян.

? И что они?

? Пролетели очень нагло.

? Запугивают?

? Судя пот всему, да.

? Жаль, что не увижу конца света. Было бы интересно посмотреть как корчится в судорогах наш мир.

Тимофей оставил кровожадного слепца, а придя домой с удовлетворением проверил окна. Стекла выдержали удар.

Он лег спать, и ему приснились Рита с Даной. На Дане был топик с надписью "Я сосала сразу у трех марсиан", а на Рите не было ничего, кроме нитки бус из розовых кислотных слоников. Потом к ним пришел Цвелодуб, и у него не было глаз. "Эта паразитка официантка оказалась не с той планеты. Представляешь? И у них там принято съедать любовнику глаза! У тебя есть запасные?".

На этом нить дурного сна оборвалась.

***

- Ты не мо-о-о-жешь меня бросить вот та-ак! - рыдала Алла. Одной рукой она обвила ноги Лазарука, стоящего на стуле, другой -- тянула за полу его форменной курки.

В этот момент майор заканчивал завешивать одеялами окно в спальне. Им просто повезло, что когда в дом врезалась ударная волна, они были на кухне.

- Я должен уйти, Аля. Я солдат, - он устало вздохнул.

Эту фразу он произнес уже раз десять. И каждый раз она противопоставляла ему один и тот же аргумент:

- Ты там не нужен! Армия не может бороться с Э-Э-ЭТИМ! - Алла подняла вверх свои полные руки и потрясла кулаками. Стекла опасно хрустнули под ее мягкими домашними тапочками.

- Одень туфли или сапоги, - поморщился майор. - Ты порежешь ноги.

- И пусть порежу! Ты уйдешь и будешь знать, что я истекла кровью и погибла из-за тебя! ? Она ударила его кулаком по колену. ? Не будь дураком, Петя. Никаких Стальных батальонов нет! Ни железных, ни золотых. Это дурацкая игра состарившихся мальчишек!

- Не суди о вещах, в которых ничего не смыслишь, - сказал он, осознавая, что произнес это как-то неуверенно. - И заткнись! Хочешь, чтобы я попал под трибунал?

Он слез со стула, прошел на кухню, сел на табурет и стал нервно жевать кусок хлеба.

? Прости, что не приготовила тебе ужин. В магазине было так много народу! Вот вода. ? Алла подала ему стакан. ? Запей хлеб, подавишься.

Она снова заплакала, и он, переборов себя, взял ее за руку.

- Я не оставлю тебя так. Мы соберем вещи. Я отвезу тебя к бомбоубежищу. А потом, когда все будет позади, вернусь за тобой, - пообещал он и дождался пока, она кивнет головой. - Иди возьми с собой зимние вещи.

Они прошли в спальню, которая уже несколько лет не видела их любовных утех. Пошатываясь Алла повернулась к шкафу, распахнула его, а он украдкой вынул из комода квадратную жестяную коробку. Если бы не ситуация, он непременно распахнул бы футляр и осмотрел сокровище в миллионныйраз. Вместо этого он постарался незаметно сунуть коробку в рюкзак, но подвела раненная в уличной потасовке рука. Коробка скользнула мимо горловины мешка и упала на ковер.

Спальня наполнилась раскатистым серебряным звоном. Он обернулся и в смятении посмотрел на жену. Глаза Аллы были распахнуты, рот растянут в форме буквы "О":

- Ты оставляешь м-е-н-я и берешь с собой какие-то п-у-г-о-в-к-и? ? ее толстые щеки дрожали в возмущении. ? Эти сраные ржавые пуговицы тебе дороже, чем я?! Я-Я?!

Он отвел взгляд, а Алла с того момента замолчала. Только сотрясалась от молчаливых рыданий и громко сморкалась. Он набил ей три сумки теплыми вещами, вывел во двор и посадил в ее же старенький "матиз".

На Мартовской улице им пришлось надолго остановится, чтобы переждать военную автоколонну. Пока по дороге тянулись тентованные грузовики и бронетранспортеры, он напряженно сжимал руль и всматривался через лобовое стекло в розовое вечернее небо, изуродованое черной тенью НЛО.

На Лазаруке иеперь была штатская одежда. Военную форму он спрятал в вещмешок поглубже. У гражданских лиц наверняка накопились вопросы к военным, а он не жаждал их получить, поскольку знал не больше остальных.