Дразнящий запах шалтай-болтая был так силен, что Тимофей решился пойти в эксперименте дальше. Он оторвал частичку плода и бросил в рот.

Вкус тоже был непередаваемо хлебным. Ленька облизнулся, но Тимофей не позволил ему оторвать даже крошки.

? Ленька, если я умру, значит это космическая дрянь для нас, людей, является отравой. ? С этими словами Тимофей съел шалтай-болтая целиком и стал ждать смерти.

Но прошел день, и ничего кроме сытости и приятной заполненности в желудке он не испытал. Тогда он оправился наверх и вместо дохлых птиц принес целый ворох космических фруктов.

Раньше они казались ему все на одно лицо. Но сейчас, разобравшись с ними с помощью ножа, он расширил свои гастрономические познания об инопланетной флоре. Красноватые шишки имели привкус солоноватых огурцов, а лиловые источали аромат меда и по вкусовым покушениям были близки к дыне.

В тот день они с Ленькой закатили настоящий пир и наелись до отвала. Последующие сутки мальчик был счастлив наступившим кулинарным изобилием, а Тимофей провел в тревоге. Он ждал расплаты за употребление дармовых даров пришельцев. И не только отравления. Тимофей не был силен в науке, но знал, что незнакомые плоды могли оказаться мутагенами. Однако ни хвост, ни рога у них обоих так и не выросли. И это уже было хорошо.

На шестнадцатый день, перед выходом наверх, он по традиции глянул в перископ и едва не ослеп.

Он отринул голову и, проморгавшись, вновь приложился к окулярам.

Он видел солнце.

И оно было фиолетовым.

Тимофей подумал, что это цветовое искажение особых линз перископа.

? Я вижу солнце, Ленька! ? Гордюшин кинулся к мальчику, расцеловал его, а потом бросился на выход. Мальчик увязался за ним, но Тимофей остановил его:

? Иди и оденься потеплее!

***

В новом мире небо было действительно бледно фиолетового цвета. Но зато оно было! Как и солнце, ставшее тоже ярко-фиолетовым. И в небесной вышине не было больше ни космического панциря, ни черных вращающихся роз.

Пока они с Ленькой стояли, привыкая к новому миру, его ботинки промокли.

Он с радостным удивлением увидел, что снег вокруг подтаял. Гордюшин снял шапку, теперь не опасаясь отморозить уши, и бросил ее в грязную лужу.

? Ненавижу летом ходить в шапке!

Мальчик снял свою и отправил туда же с коротким смешком.

Гордюшин присел перед мальчиком и с изумлением поглядел в ему лицо. На нем смеялись лишь уголки глаз.

? Ты учишься улыбаться?

Они склонились и посмотрели на свои довольные отражения в луже. И эта лужа была прекрасна.

***

Они перебрались жить в штабную радиорубку, чудом уцелевшую после обстрелов сумасшедшего Тапиньша.

На несколько последующих дней установилась ненастная погода. Небо заволокло плотной пеленой туч. Шел снег, переходящий в дождь. И дождь переходящий в снег. Все эти дни целиком Тимофей тратил на прослушивание эфира, который упорно молчал.

Потом Гордюшин разобрался с работой передатчика и сам стал выходить в эфир.

? Эй, есть в эфире кто живой? Говорит Козельск, какие новости о пришельцах? Ответьте. Прием.

Но никто ему не отвечал. И вопрошать в мертвый эфир ему скоро надоело.

А однажды в голову Тимофея пришла безумная идея, и он организовал радиостанцию. Он придумал ей даже название ? "Козельский ракетный маяк".

Утренний эфир его персональной станции начинался с приветствия и доклада о текущей погоде:

? Вас приветствует "Козельский ракетный маяк"! Погодка сегодня та еще! С утра наше фирменное фиолетовое небо преподнесло землянам сюрприз. Огромные хлопья снега падали в течении трех часов. И это сегодня, второго июля!

Ленька, являвшийся, наверное, единственным слушателем его станции был в восторге. Он смеялся и хлопал в ладоши, когда Гордюшину удавались шутки насчет инопланетян.

Через два дня он привлек мальчика к работе в шоу. Ленька разыскивал в развалинах штаба разные книжки и приносил ему на экспертизу. Если книжка была художественной, Гордюшин зачитывал из нее интересные куски, устраивая настоящие радио спектакли.

Особой находкой Леньки стал сборник Конан Дойля о Шерлоке Холмсе. Каждый вечер Тимофей раскрывал эту книгу на коленях и читал в эфир по два рассказа подряд.

Когда рассказы о Шерлоке и Ватсоне иссякли, Гордюшин впал в депрессию и забросил свое увлечение с радоэфиром.

Он подумывал, что им пора двигаться в путь туда, где много людей и безопасно. Но узнать это место можно было лишь получив новости от внешнего мира.

На второй вечер простоя "Маяка" Ленька потрепал его за рукав и показал пальцем на выключатель передатчика.

? Все бестолку, Ленька, нас никто не слышит. И почему у нашего шоу такая маленькая аудитория?

Вместо ответа мальчик принес ему гитару.

? Ты предлагаешь сменить формат вещания? Мы были разговорной волной для книгочеев и интеллектуалов, а ты выступаешь за музыкальное радио?

Ленька подумал и радостно помотал головой.

? Хорошо. Но только на один вечер. Я же не могу отдуваться за весь эфир один!

Мальчик сел напротив на табурет, и за два часа перед ним и микрофоном Гордюшин спел все песни, слова и аккорды которых помнил с детства.

? Ну, вот и все, дорогие слушатели нашего "Маяка". Наш музыкальный запас исчерпан. Я спел все, что знал и мог.

Ленька замахал руками, останавливая его, взял карандаш с бумагой и нарисовал на нем маленькую неказистую розу. Он показал картинку Гордюшину, но тот понял не сразу. Тогда мальчик вновь взялся за карандаш и плотно заштриховал бутон.

? Черная роза? ? полушепотом уточнил Гордюшин, прикрывая микрофон, и мальчик беззвучно сказал "да".

? Ну, что же, по горячей заявке нашего самого младшего фэна впервые в эфире звучит песня "Черные розы". Исполняет автор, ? сказал Гордюшин и печально добавил: ? А посвящена она всем тем, кто из-за страшных событий потерял свою любовь.

Он спел песню с новым завершающим куплетом. Он пел старательно и самозабвенно, ни разу не сбившись, не дав петуха и не промазав по струнам. Мальчик похлопал ему от души, но тихо и грустно.

Тимофей уже сказал "До новых встреч! Пока-пока!" и потянулся к выключателю своей станции, когда в громкоговорителе сначала что-то заскрипело, а потом раздался голос:

? Эй, певун, ты чего это залез на военную частоту?

Тимофей опешил от радости и ответил не сразу

? Потому что это ракетная база в Козельске, чувак!

? Тогда подожди-ка, певун, я соединю тебя с начальством.

Глава 26

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Через день их с Ленькой забрал пятнистый зеленый вертолет и они полетели в Москву.

? Вы ведь не военные? ? спросил он в полете человека, показавшегося ему старшим в команде, и которого все называли Пал Палычем.

? Да, не военные! ? ответил тот громко, чтобы перекричать шум лопастей вертолета. ? Мы добровольцы, поскольку старой армиии больше нет.

Пал Палыч оказался по профессии агентом по недвижимости.

? Но мы все равно их победили?

? Победили? ? переспросил Пал Палыч и рассмеялся. ? Так ты еще не в курсе, друг? Они нас спасали!

? Что-что? Я не расслышал!

? Они нас спасли!

Человек глянул в иллюминатор, потом поднялся, сел на лавочку напротив и постучал ногтем в иллюминатор с другой стороны вертолета.

? Посмотри на Луну! ? Пал Палыч поманил его за собой.

Гордюшин пробрался по качающемуся полу машины и приник к стеклу. Из-за ненастья последних дней он не мог видеть Луну.

? Это она? Луна стала такой? ? Тимофей испытал удивление граничащее с шоком. Не намного меньшие, чем когда он подошел к окну в офисе "Бруднер Продюсер рекордс" и увидел кольцо пришельцев, зависшее над Москвой.