Да, я ненавидела вас, потому что любила! Я ненавидела вас за то, что вы были аморфной массой, без совести, без сочувствия, без понимания; вы всегда торопились сотворить подлость. Вы были хрупким и пустым, как мыльный пузырь, выписывающий причудливые арабески в плоскости лет, легко кружащийся в воздухе, порхающий от одной к другой, и я была вынуждена постоянно следить за тем, чтобы этот пузырь не лопнул. Вы когда-нибудь подыскивали жилье для вашей семьи? Вы когда-нибудь выстраивали семейный бюджет? Вы когда-нибудь разрабатывали план нашей жизни? Вы когда-нибудь заполняли декларацию о налогах? Вы когда-нибудь записывали детей в школу? Вы когда-нибудь думали, как сэкономить лишний франк? Вы когда-нибудь готовили детей к новому школьному году, когда-нибудь организовывали семейный досуг? Это я, я одна за все боролась, все предвидела, все рассчитывала, обустраивала, заставляла крутиться волчок нашей жизни. Я одна! Вы утверждаете, что давали деньги. Но какие деньги? Деньги, обеспечивающие скромное существование, деньги, достойные вашей дурной веры, вашего эгоизма, вашей безответственности. Такое существование, как и вы сами, было обманкой для глаз, товаром низкого качества. Вы не были злым из-за злобы, таящейся в вашей душе, вы были злым из-за вашей хронической безалаберности, из-за вашего нежелания стать достойным и уважаемым мужем. А мне так хотелось уважать вас, но я не могла этого сделать, потому что вы сами себя не уважали. О, как вы сегодня плачетесь из-за моей жестокости! Вы умеете жалеть себя. Вы умеете быть очаровательным, как паж королевы. Да, я могла получать целые тонны цветов. Вернувшись домой, я могла увидеть роскошно сервированный стол. Вы готовы были разориться в день моего рождения. Вам нравилось выглядеть роскошным. Порой вы разыгрывали изысканность принца. Вы одаривали меня сокровищами чувственности. Можно сказать, что очень странным образом, но вы всегда были верны мне, ведь для вас я оставалась гаванью, опорной мачтой, началом и концом, алтарем, Пресвятой Богородицей, доброй надеждой, жандармом, пожарным, цветком и звездой. Вы великолепно умели жить полной страстей жизнью, но вы никогда не могли освоить профессию мужа. Неуправляемый, непредсказуемый, фантастический, вы двигались как дикий кот, подчиняясь только инстинктам. В этом заключался ваш шарм, в этом заключалось ваше несчастье. Я ненавижу вас за то, что вы перекрыли мне кислород, саботировали мою веру, заставили меня отречься от вас и от себя. Что вы сотворили со мной, месье? Вы превратили меня в ненависть во плоти!

А затем вы ушли. Я могла бы сказать: «Счастливого плавания!» Долго, очень долго я надеялась избавиться от вас, я лелеяла эту мечту. Я должна была чувствовать себя свободной от вас. Но вы стали мужчиной, которого я всегда ждала и которого уже не надеялась увидеть. Этот мужчина все это время прятался в глубине вас. Он никогда не показывался. Я напрасно выискивала его. Вы обнаружили его перед другой, оставив мне пустую оболочку, как бабочка оставляет свой кокон. Вероятно, вы считаете, что я не достойна вас. И я ощутила себя униженной, растоптанной. Или же всю жизнь вы играли циничный фарс. Или же вы отказались, неизвестно по какой причине, подарить мне уважение, которого я достойна. Или же вы вообще никогда не любили меня. Вы любили себя больше, чем меня! А ее вы полюбили больше, чем себя! Вот в чем состоит ваше преступление! И это преступление полностью ложится на ваши плечи, потому что я появилась в вашей жизни не в тот момент. Кто последовательно создавал вокруг вас тот внешний хаос, который сегодня превратил вас в известного художника? Кто собирает урожай? Я не стремлюсь заполучить ваше тело, я хочу вернуть мои права. Право не быть вышвырнутой из вашей жизни, как шелудивая собака. Право на признательность. Право получать прибыль от ваших дел (вашей любви?), чтобы опять встать на ноги. Право не страдать оттого, что я потеряла вас. Вам надо сделать всего лишь один жест, месье, сказать всего лишь одно слово. И не суд должен делать это. Я не прошу вас вернуться, я умоляю вас вернуть мне честь и достоинство. Как? Я не знаю. Я не желаю знать. Ожидая, пока вы найдете решение, я использую то оружие, что вы мне оставили. У вас не будет жизни, пока я буду пылать стыдом брошенной женщины. У нее не будет жизни, пока она остается моим бесчестьем. Не будет ничего, кроме ада для нас всех. Ад! О, как хорошо я с ним знакома! Вы надеетесь, что я удовлетворюсь очередным мужем, что новый мужчина станет для меня утешением. Ошибаетесь! Я хочу жить, хочу страдать, хочу любить. Верните мне мое сердце, месье! Я не могу покинуть порт. Я жду, как истинная и преданная жена моряка. Я жду с терпением лисицы в засаде. Я жду с ненавистью королевы, свергнутой чернью.

Я карабкаюсь, ступенька за ступенькой, по лестнице правосудия, но никакой суд не сможет утолить моей жажды. Моя жажда сродни жажде верблюда, бредущего по бескрайней, выжженной солнцем пустыне, где встречаются лишь обманчивые, окутанные кровавым мерцанием миражи да дрожит воздух над могилами. Видения смерти, как стервятники, стоят у меня перед глазами. Я слышу звон погребальных колоколов. Они гудят и уносят меня к великолепным видениям торжества траура без конкретного места захоронения. Вы не достойны могилы честного христианина, я хотела бы, чтобы на вашем трупе устроили пир навозные мухи. Я бы смеялась, хлопая ладонями-цимбалами в ритм заупокойных молитв. Вы увидите. Ничего страшного. Лишь следы моих укусов на самых интимных местах вашего тела. Эта смерть, ваша смерть, будет принадлежать только мне. Навсегда…

Слышали ли вы, месье, историю одной замужней дамы, чей сад покинул супруг, направив стопы к другой женщине? Но брошенной жене удалось втереться в доверие к своей сопернице, и как-то раз она пригласила ее прогуляться по пляжу. Здесь она затеяла ссору, оскорбила разлучницу и накинулась на нее с кулаками, а затем нанесла смертельный удар ножом. Тело она решила сжечь в полях сахарного тростника; привязала убитую тросом к своему автомобилю и поехала в сторону города. Через несколько километров трос лопнул. Женщина, не подозревая об этом, продолжила свой путь. Вернувшись домой, она призналась бывшему мужу в своем преступлении. Мужчина сначала не поверил, но через несколько часов об ужасной трагедии передали по радио. Тогда он заявил в полицию. Все, кто слышал эту историю, содрогнулись от ужаса! Я же хочу задать всего один вопрос: за сколько миллионов брошенных женщин она отомстила?

Я знаю, что моя борьба не имеет смысла для вас, ведь я не стремлюсь завоевать вас вновь. Я просто пытаюсь восстановить саму себя. Иногда я уже сама не понимаю, чего я хочу. Слепая, как сама судьба, я танцую. Вы ведь раньше любили танцевать? Ну вот, я танцую безысходность… В полном одиночестве. Я танцую печальное танго брошенной женщины. Я танцую на углях солнца, на лезвиях разлуки, на танцплощадке грустных мыслей, грустных, как увядшие цветы. Я танцую, честное слово, я хорошо танцую танго ненависти!

Абитюе

Капестер Бель-О, Гваделупа 7 октября 1998