Теория Дарвина уже упоминалась нами[7], но то, как идеологизированная наука объясняет появление не человека даже, а всего мира, – это еще «интереснее». Оказывается наша Вселенная появилась из… точки, которая почему-то… взорвалась, и стала сверхсложной Вселенной, да еще и с разумной жизнью! Для человеческого мышления, опирающегося на природный опыт, естественно ведь думать совсем в ином ключе: «Если мне скажут, что в результате взрыва типографии образовалась Энциклопедия, то я даже пальцем не пошевелю, чтобы пойти и проверить». Но нашим детям через школьные учебники и искусство вдалбливается это материалистическое мировоззрение, которое во многих аспектах не имеет отношения к реальности, ни только духовной, но и материальной, – к той реальности, которую описывает настоящая, не зараженная техногенным вирусом, наука. В настоящей науке есть такие важнейшие положения, как Второй принцип Термодинамики, согласно которому материя самопроизвольно, без вмешательства извне (т.е. со стороны сознания) не способна к системному усложнению. Когда любая материальная система предоставляется самой себе, то она не «эволюционирует», а разрушается (ее энтропия растет). Сознание принципиально отличается от материи тем, что обладает свойством антиэнтропии. Тенденции истинно научного познания таковы, что естественным образом формируется холистическая и виталистическая картина мира, сближая науку с религией. Это одно из веяний Нового времени: ведь наука и религия могут отрицать друг друга только в результате искусственного влияния техногенной идеологии.
Безусловно, одна из важнейших ролей искусства – помогать человеку развивать силу воображения , без которой созидательная энергия не пробуждается. Однако современное искусство больше нацелено на формирование склонности к фантазиям, которая делает человека психологически более уязвимым и зависимым. Особенно «умиляет» созданный киноискусством сладкий стереотип «хэппи энда». Современные герои, совершая свои подвиги, почему-то почти всегда остаются живы, да еще и «при деньгах». Подсознательно каждый понимает, что в реальной жизни такого не бывает, что настоящий поступок – это всегда выигрыш для духа, но не всегда для тела. Поэтому, привыкая к такому искусству, людям становится труднее совершать высокие поступки в реальной жизни. Конечно, иллюзии в искусстве обосновываются тем, что человек « имеет право расслабиться и забыться», «толпа хочет зрелищ», и если людям не снимать стресс, то они будут от этого злее. Однако этот постулат основан на биологической антропологии и направлен против Человека в человеке. Он скрывает главную причину постоянного стресса, питающего маргинальный код в людях: они не видят Смысла в своей жизни, а потому неспособны строить духовно-близкие отношения друг с другом. Если работа человека мотивирована не отношениями, а чем-то иным, то она всегда порождает стресс. Безусловно, в нашей жизни должно быть достаточно места для отдыха и расслабления, но не с целью просто снятия стресса: нормальный отдых с книгой в руках, либо с друзьями и близкими освежает созидательную энергию, и мы чувствуем желание что-то делать, быть полезными. Именно эта мысль выражена в изречении: «Свободные люди отдыхают перед трудом, а рабы – после работы».
Мы не хотим пугать ранимых демократов, но в обществе придется перекрыть канал оболванивания населения с помощью общественной цензуры. И никакое это не «нарушение прав человека», напротив, это исполнение главной обязанности перед человеком, ведь до тех пор, пока человек духовно не само-актуализирован , он просто не способен прочно держаться в стороне от информационной помойки. Да и вообще, негоже засорять эфир любимой Родины всякой дрянью. Однако, чтобы не ударяться в другую крайность – идейную автократию, уполномоченные обществом заниматься цензурой должны выходить на личные отношения с деятелями культуры и науки, чтобы не действовать с позиции «всезнающих и заранее правых», чтобы творческие люди чувствовали свою востребованность в деле духовного возрождения общества. Самым талантливым художникам, писателям и музыкантам вряд ли нужно будет вообще что-то менять: обычно люди такого уровня и так не склонны изображать что-то низменное.
Именно сила воображения, присущая душе переносит нас в иную реальность, позволяя обрести мечту и так высвободить дремлющую творческую энергию духа. Поэтому следует очень внимательно относиться к тому под влиянием каких центров находится искусство в обществе. Говоря о пятом центре мы подчеркиваем, что в нем проявляется «живой Бог», т.е. Он проявляется для нашего осязаемого восприятия, через природу. Природа – сама по себе и есть изначальная форма искусства, искусство Всевышнего. Когда мы «на природе»: сидим на берегу реки, глядя как струится ее поток, вслушиваемся в тишину леса и щебет птиц, то это завораживает нас, давая интуитивное ощущение присутствия Творца. Или когда взрослый человек наблюдает за невинными и естественными движениями ребенка, то в нем пробуждается стремление служить ему и всему творению Бога. Однако это чувство очень непрочное: дух, воплощенный в природе, особенно в человеческой, склонен ставить в центр отношений не Творца, а себя, проявляя различными способами свое превосходство над другими и насилие. Именно поэтому неоценимое значение для человеческого общества имеет Богоцентричное искусство.
В прежние времена основой сюжетов народных песен, театральных представлений и праздников были деяния и подвиги Аватар – земных нисхождений и Посланников Всевышнего. Еще недавно мировосприятие наших предков формировалось в детстве (когда воображение еще впечатлительно) с помощью сказок, в которых присутствовали ясные персонификации божественного и демонического начал. Пример богатой духовной сюжетности являет индийская культура, основанная на Пуранах, древних сказаниях. В них демоническое начало персонифицировано в племени Нагов – змиев с низших миров. Описываются их качества: они способны принимать любое обличье, обладают разными иными мистическими способностями и извращенной сексуальностью. В русском языке, сохранившем в значительной степени свое родство с санскритом, нечеловечное поведение описывается этимологически связанными словами, такими как «наглый», «нагой».
Авраамические традиции тоже объясняют отделение человека от Бога тем, что Адам и Ева обрели телесный взгляд друг друга и на мир (материалистическое знание), повстречавшись со змием-искусителем. Что касается сверх-социального начала, то пураническое искусство персонифицирует Абсолютную Истину как Чету, Мужчину и Женщину, по Образу которых сотворен человек (мужчина и женщина). Соприкасаясь с Их чистой любовью, выраженной в древнем сценическом искусстве, юноши и девушки могут постигать сакральные качества своей природы , преображая низшие телесно-мотивированные влечения в более высокие. Так человек приближается к подобию Божьему. Возвращаясь здесь к первоначальному вопросу антропологии, мы видим, что решающее значение для формирования качеств Человека имеет обращение к нашим Прародителям, к их качествам.
Религиозно-идейный центр всегда недооценивает Женскую ипостась Абсолютной Истины (духовную Природу), имея мужскую энергетику и ведя постоянные войны «во имя Бога, Истины». Но только Природа Всевышнего может изменить положение вещей в мире: даже обычная материальная природа побуждает нас, относящих себя к разным нациям и религиям, к взаимоотношениям, помещая всех нас в единую хрупкую биосферу. Что уж говорить о возможностях духовной Природы, когда во взаимоотношениях проявляется вдохновляющая Истина? Мы даже не в состоянии вообразить синергийные возможности Богоцентрической цивилизации. «Забрать мир у демонов и вернуть его Богу» значит присоединить его к духовной Природе и поменять свойства времени. Но на практике это неосуществимо полностью, поэтому в Духовный мир возвращаются лично, и только те, кто освободил свое сознание от невежества и помогает в этом другим.
Коды влияния, которые мы описываем здесь, – это определенные подсознательные вкусы, устойчивые модели счастья . Поэтому идентифицировать комбинацию своих кодов, не говоря уже о том, чтобы поменять ее на высшую, невозможно без соприкосновения с живыми носителями иных вкусов. Эти коды-вкусы являются пищей разума, т.е. они формируют наши познавательные возможности. Поэтому для понимания духовных тем имеет большое значение соприкосновение с динамичной эмоциональной энергией духовных людей во взаимоотношениях с ними, и в их творчестве.
