И вдруг рука Шайнера замерла, а сам он вздрогнул всем телом. Лицо супруга при этом побледнело, и я испуганно спросила:

— Что случилось?

Шайн быстро поднялся и буквально пригвоздил меня своим возбужденным телом к кровати. Да, тело мужчины пылало от страсти, а вот лицо по цвету смело могло бы соперничать с белым снегом в морозный зимний день.

— Что? — вновь поинтересовалась я.

Опершись двумя руками о подушку, нависая надо мной, мой мужчина отрывисто изрек:

— Ни на шаг от меня не отходи! Поняла?

— Ты уже говорил и…

— Ты поняла меня или нет? — На его щеках заиграли желваки.

Я уверенно кивнула.

— Поняла, любимый! Не волнуйся! — Обняла супруга, притянула к себе, прислонившись лбом ко лбу, и твердо сказала:

— Мой князь, все будет хорошо! Я буду слушаться тебя во всем!

Шайн слегка расслабился и со стоном приник к моим губам…

Несмотря на то что находились мы глубоко под землей, все, что я успела увидеть в Подземном царстве дайн, мне понравилось. Столица этого государства располагалась на дне глубокой долины, находящейся внутри Запредельных гор. Посередине Данрейла светлела гладь кристально чистого озера Ке’Ольс, что в переводе с языка подземных жителей означало «зеркало». Вокруг него в обрамлении деревьев, раскрашенных осенними красками, больших красных цветов с серыми стеблями и светящегося мха раскинулся сам город. Домики в нем были невысокие, не больше двух этажей, но их отличало определенное изящество, гармонично сочетающееся с природой самой подземной пещеры. Ее высокий свод был укрыт скоплениями золотистых облачков, которые заливали Данрейл своим светом и днем и ночью. Дабы жители и гости столицы Подземного царства не путались во времени, на самой высокой башне императорского дворца был установлен песочный указатель. Насыпанный в него песок, перемещаясь из одной стеклянной части в другую, постепенно менял цвет с черного на белый. Таким образом, всем становилось понятно, когда приближается ночь или наступает день. Проходя по пустынной галерее с большими окнами, я обратила внимание на то, что песчинки медленно светлеют, означая приход утра.

Войдя в трапезную, поздоровалась с уже сидящими здесь Ксимером, Лерианом и Ремизом. Последние, прежде чем ответить мне, как-то подозрительно призадумались, а затем Раон бросил взгляд на Шайнера. Заметив это, Ксимерлион подпрыгнул на месте и ударил локтем в бок сидящего рядом нага. Лериан оторопело кивнул, и теперь вся троица посмотрела на моего дракона. Я же обратила свой взор на мир Оллариля:

— А где Лисса?

Сиреневоглазый наследник Снежной империи моргнул, дождался молчаливого кивка Арриена и торопливо ответил, скосив глаза в сторону:

— Лиссандра еще спит!

Слишком уж он быстро мне ответил! В мою душу закралось смутное подозрение.

— Вы ее усыпили?

— Усыпил, — невозмутимо сообщил Ксимер. — Решил, что обойдусь без слезных проводов.

— Рыжая придет в ярость, когда проснется, — вздохнула я. — А если вы погибнете, то и она…

— Я не погибну, — убежденно отозвался демон. — К тому же на свою шерру я навел довольно простые сонные чары. Не переживай, Лисса проснется, когда мы войдем в лабиринт. — Он выразительно посмотрел на Шайна.

Тот усадил меня за стол и подал блюдо с едой. Все это время Ремиз и Лериан пристально наблюдали за мной, так что я не выдержала:

— Господа, у меня за ночь выросло третье ухо или рог на голове?

— Не-ет, — отозвался рубиновый дракон.

— Тогда отчего вы так старательно меня разглядываете?

Мир Шеррервиль бросил растерянный взгляд на Арриена, Лериан сделал вид, что увлеченно поглощает свой завтрак, а Ксимерлион, завидев входящего Корина, спешно обратился к нему. Мне же супруг повелел:

— Ешь! Возможно, нам еще не скоро предстоит отдых и обед.

Ослушаться я не осмелилась и взяла в руки ложку, а потом мне и вовсе стало не до расспросов, ибо в трапезной собрались мои сестры и друзья.

Спустя недолгое время все участники «десятки», сопровождаемые лично императором Грикором, отправились в путь. Сначала мы двигались по анфиладе залов, освещенных редкими факелами, затем стали спускаться по лестнице, заключенной между двух каменных стен и оттого не имеющей перил.

Супруг держит меня за руку, Йена и Нелика утирают слезы, оставшиеся с момента прощания, Этель хмурит светлые брови, а личико Латты не по-детски серьезно. Вид Андера суров, Корин сосредоточен, а Ксимер излишне задумчив. Только Лериан насвистывает веселую песенку, и я поневоле начинаю вспоминать ее слова, довольно нескромные, надо заметить. Всех их я не знала, так как слышала только самое начало. Вот оно-то мне и вспомнилось:

— Ты бы заткнулся, наг, — вполне миролюбиво посоветовал Шайн, уловивший мои мысли и вынужденно отвлекшийся от созерцания местности.

— Ох уж мне эти Истинные пары! — Лериан картинно возвел глаза к каменному своду и задорно подмигнул мне.

Я покачала в ответ головой и посмотрела вниз — туда, где клубилась непроглядная тьма, время от времени разрываемая поисковыми заклинаниями и яркими светлячками. Мне захотелось слегка отвлечься от окружающей мрачной обстановки, поэтому обратилась к императору дайн:

— Повелитель Грикор, а кто из богов построил этот лабиринт?

— Зест и Фрест, только за прошедшие с того момента тысячелетия там многое изменилось, да и зверь успел напакостить, поэтому мне неведомо, что ждет вас в лабиринте.

— Выходит, что навий зверь уже вырвался на свободу? — заволновалась Этель.

— К счастью, дверь в наш мир пока не открылась, но раз навьи начали войну, их Повелитель готов к тому, чтобы прийти на Омур.

Все замолчали; сестры, как и я, только-только осознали, какую именно дверь нам поручили закрыть. С самого начала мы считали, что зверь заперт в темнице, оказалось, что это не совсем так. Зверь заперт, только его темница — это сам лабиринт, а сидит Повелитель навьев в своеобразном коридоре, ведущем из Нави в наш мир. Многим из нас хотелось бы верить, что черная дверь — это вход в клетку со зверем, но на самом деле это преграда, отделяющая Омур от Нави. И именно ее мы и должны будем запечатать. Только почему этого не сделали сами боги? В прошлом именно Создатели прогнали зверя обратно в Навь! Отчего теперь они поручили нам столь сложное задание? Мне не трудно понять, почему они включили в «десятку» Арриена, Ксимера и Лериана. Принимаю даже то, почему в числе избранных оказались Корин, Андер и Этель. Но вот я, Нелика, Йена и Латта — просто слабые испуганные девчонки. Так отчего боги выбрали нас?

«Ма-шерра, — мысленно объяснил мне Арриен, — это все дела Создателей, и зверь по сути своей тоже создание, только не светлых, а черных богов».

«Значит, для богов этот поход очередная игра?» — расстроилась я.

«Игра, — послышался в моей голове еще один голос. — Да, маленькая госпожа, это игра! Только ставки в ней очень высоки. На кону стоят и наши жизни тоже. Мы, Создатели, не мелочимся, когда решаем сыграть между собой. Не подведите нас всех, если вы проиграете в этой битве, то и мы умрем вместе со всем Омуром!»

«Мы не проиграем!» — непоколебимым тоном откликнулся Шайнер, и я удивленно взглянула на него, поняв, что и он слышал слова Зеста.

«Ну разумеется, — язвительно ответил ему темный бог, — у тебя, дракон, теперь есть весьма серьезная причина для победы. По правде сказать, мы на это и рассчитывали».

Шайн тихо рыкнул, и я заинтересованно спросила: «Что вы опять от меня скрываете?»