Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Мне придется плакать еще очень много, сэр, – прошептала Элис. – Даже страшно подумать сколько.

– Да ладно уж, отчего так? Ты молодая, красивая, родители у тебя богатые. И хоть они тебя стыдятся и никому не показывают, смотри, какая хорошенькая ты выросла! Твоей вины в этом нет, мисс. Конечно же нет.

– Меня стыдятся, сэр? Вам это известно? Я стала позором для моей матери и поэтому она не хочет меня знать?

– Ну разумеется, как же иначе? Ведь среди всех женщин мира не найдешь ни одной, которая добровольно легла бы в постель с собственным отцом, и я готов утверждать, что миссис Аллейн вовсе не исключение. Ведь я видел их, мисс… Ах, лучше бы я тогда сразу ослеп и ничего не узнал! Но я видел, как он занимался этим богопротивным делом, и я видел, что она испытывала к нему отвращение.

Дункан покачал головой, но от этого движения земля у него под ногами накренилась, к горлу подступила тошнота, и он замолчал.

Девушка притихла.

– Я… я не понимаю, – прошептала она сдавленным голосом, и по тому, как она это сказала, можно было догадаться, что она все-таки начала понимать, в чем дело.

У Дункана появилось смутное и тревожное чувство, что он сказал слишком много.

– Молчи и никому не рассказывай! – с тревогой сказал он. – Будь хорошей девочкой. Это очень большой секрет. Даже для остальных слуг, которые в других случаях обычно в курсе того, что происходит в доме. Об этом прознал один я. – Он хотел приставить палец к носу[93], но промахнулся, попытался улыбнуться и не смог. – Держись, моя девочка. Ты еще только расцветаешь, но твое время придет. Ты станешь писаной красавицей, и тогда кто догадается, что столь славная девушка родилась от такого гнусного союза? У тебя ее синие глаза, а кроме того, хоть у нее волосы темные и блестящие, мне доводилось слышать, что многие мужчины предпочитают светлые головки, как у тебя. Так что не плачь, дорогая, не плачь.

Он великодушно взмахнул рукой, но от резкого движения потерял равновесие и пошатнулся. Элис Беквит смотрела прямо перед собой, в ее глазах читалось презрение к самой себе, лицо выражало совершеннейший ужас. Дункан не мог понять ее горя, но почему-то чувствовал, что стал его причиной.

– Может, я могу чем-то помочь, юная леди? – спросил он неуверенно.

– Нет, сэр, вы и так мне достаточно помогли, – ответила она тихим глухим голосом.

Дункан Уикс, сгорбившись, смотрел мутными глазами на Рейчел, которой казалось, что ее вот-вот начнет мутить от нервного напряжения и чувства гадливости.

– Вы хотите сказать, что Элис была дочерью Джозефины Аллейн от… лорда Фокса, ее отца? – Рейчел сглотнула и почувствовала в горле какую-то горечь.

– Она была для него не такой, как все. Он ею дорожил.

– Это не доказательство, – возразила Рейчел сдавленным голосом. Я порождение гнусности. – Джозефина Аллейн отзывается о своем отце очень уважительно. Она чтит его память и высоко держит честь своей семьи.

Я знаю, когда моя мать лжет. Она занимается этим всю жизнь.

– Я вез ее в церковь, когда он умер, миссис Уикс, – мрачно заметил Дункан, – и в карете Джозефина не пролила ни единой слезинки. А по дороге с кладбища, когда лорд Фокс уже лежал в могиле, она улыбалась под черной вуалью. Она улыбалась и была куда менее печальна, чем когда-либо.

Он брал, не спрашивая. И это семья Джонатана.

– О боже. Но… Я не могу в это поверить… Кто угодно, только не миссис Аллейн! И вы рассказали об этом Элис?

– Не думайте ничего плохого о миссис Аллейн. Она была молода, неопытна и беззащитна. Во всем виноват лорд Фокс, и вы найдете множество женщин, которые расскажут вам, что это был за человек, потому что он всегда добивался своего. А что касается мисс Беквит, то, да простит меня Бог, я ей действительно все рассказал. – Дункан в отчаянии опустил голову на грудь, его рот скривился.

«Хорошо, что он наконец помер, – вспомнились Рейчел слова Пташки. – Элис никогда не оставила бы меня лорду Фоксу».

Дункан снова тяжело закашлялся и вытер рот грязным носовым платком.

– Я слышал, она вскоре сбежала. Кинулась навстречу бог весть какой судьбе. Но как я вспомню, какое лицо у нее было, когда я с ней разговаривал, язык не поворачивается ее осуждать. Бедная девочка.

Они еще долго сидели молча. Рейчел с трудом могла поверить в то, что услышала, но на задворках ее сознания вертелась темная мысль, незваная и непрошеная: «У мужчин горе и ярость часто идут рука об руку. А если Элис открыла Джонатану глаза на его семью, которая оказалась и ее семьей тоже, кто знает, как далеко могло зайти его горе?» В таверне было жарко и душно, но Рейчел дрожала, словно от холода. «Если это правда, она приходилась ему сразу и теткой, и сестрой. Но какие тому есть доказательства, кроме догадки старого пьяницы?» Рейчел вдруг поняла, что единственный способ узнать правду, это услышать ее от самой Джозефины Аллейн. «Потому что доказать ничего нельзя, все это лишь домыслы и предположения, разве не так? Ничего подобного просто не могло быть, потому что Элис была найденышем. И я знаю, да, знаю, кто ее настоящие родители».

– Где находилась Элис до того, как Фокс привез ее в Батгемптон? И как Джозефина могла родить ребенка до свадьбы, сохранив это в тайне? – спросила Рейчел.

Дункан устало пожал плечами:

– Кто знает, где они поместили крошку? В каком-то другом месте, у кормилицы, которой хорошо платили, чтобы та держала язык за зубами. За год… за год до того, как Джозефина вышла замуж, Фокс отвез ее в Шотландию. Поездка должна была смягчить для них обоих горе, вызванное утратой леди Фокс, так это объяснялось. Но могла быть и другая причина. Сроки вполне подходящие и, насколько я понимаю, соответствуют возрасту мисс Беквит. Вскоре после возвращения в Бокс Джозефина стала женой мистера Аллейна и таким образом вырвалась на свободу.

– Она говорила… – начала было Рейчел, но поперхнулась. – Миссис Аллейн мне как-то сказала, что два года замужества, проведенные вдали от Бокса, оказались самым счастливым временем в ее жизни.

– Скорее всего, так и было. Судьбе этой бедной леди не позавидуешь.

– Но почему она вернулась в отцовский дом после того, как овдовела?

– Он всегда брал то, что хотел, – тихо проговорил Дункан. – И она всегда оставалась в его власти. Всегда.

В этот миг сзади раздался голос, громкий и раздраженный, который потряс Рейчел еще сильнее, чем то, о чем рассказывал Дункан.

– Какого черта? Что здесь происходит?

– Мистер Уикс, я… – замялась Рейчел. Она изо всех сил пыталась встать, однако ножки стула, юбка и стол, похоже, мешали ей это сделать.

– Что «я»? – переспросил Ричард, глядя на нее жестким и злым взглядом.

– Послушай, мой мальчик, ты не должен осуждать… – начал Дункан Уикс. Он попытался подняться на ноги, но не смог.

Ричард сжал руку Рейчел железной хваткой и потащил жену к двери.

– Отпусти! – крикнула Рейчел.

– Ричард, ты не должен быть с ней таким резким! – слабым голосом крикнул Дункан им вдогонку.

Ричард повернулся назад и наставил дрожащий палец на отца.

– А тобой я займусь позже, – пригрозил он, после чего Дункан испуганно замолчал.

Они вышли из таверны на уличный холод. Снег больше не падал, но серые дома едва виднелись сквозь туман, который опустился на город, словно мокрое холодное покрывало.

– Чем ты здесь занималась? – Ричард взял Рейчел за локти и привлек ее к себе. – Я запретил тебе знаться с этим человеком, но вот ты сидишь рядом с ним, и вы, похоже, уже сдружились!

– Он теперь и мой отец, мистер Уикс. Он беден и болен, но он мне по душе! Нам надо пригласить к нему врача, и как можно быстрее. Он неплохой человек, – сказала Рейчел, которой придало храбрости чувство негодования, и почувствовала, как руки Ричарда стискивают ей локти, оставляя синяки.

– Что ты хочешь этим сказать? – встряхнул он ее и оскалился, точно собака.

вернуться

93

Приставить палец к носу – жест, означающий у англичан призыв держать что-то в секрете.

105
{"b":"548620","o":1}