— Эй! Куда вы собрались? Вы не…
Глубокий рык прервал его слова. Мы остановились примерно в десяти футах от двери. Моё сердце сильно забилось в горле. Запах мокрой собаки стал сильнее, и тонкие волоски на моём теле поднялись. Я медленно развернулась, мой взгляд метнулся по магазину. Я наклонилась, обхватив рукой рукоятку серповидного клинка.
Близ стенда с желтым печеньем Твинки и кексами замерцал воздух. Появились характерные очертания больших следов ботинок, пачкающих виниловое покрытие, заполнив воздух струями дыма и запахом серы. Белая путеводная звезда, нарисованная на виниле, покрылась пузырями и задымилась.
Две обтянутые кожей ноги, затем узкие бёдра и широкая грудь появились изниоткуда. К тому моменту, когда мой взгляд добрался до его лица, мне показалось, что я перестала дышать. "Мрачно красив" не описывало в достаточной мере. "Греховно-красивый" не подходило даже приблизительно, когда пытаешься описать этого черноволосого бога. Запах серы и дым выдавал его личность.
Аид был довольно-таки привлекателен для бога, и я была уверена, что он появился тут, чтобы убить меня.
Прогремел дробовик, заглушив мой слух и заставив меня подпрыгнуть.
— Мне не надо тут этого дерьма. — сотрудник магазина снова взвёл пистолет. — В следующий раз я не…
Аид поднял руку, и глаза сотрудника магазина закатились в глазницах. Он с грохотом упал на пол, не произнеся больше ни единого слова. Аид улыбнулся, блеснув великолепным рядом ультра-белых зубов. В Подземном Царстве чертовски хорошие стоматологи.
— Итак, мы можем пойти простым или сложным путем, — сказал Аид, довольно очаровательно. Странно, но оказалось, что у него был британский акцент. — Всё что мне надо — это девушка.
Солос подтолкнул Дикона назад к прилавку, загораживая его, и небрежно положил свой пакет с орешками и энергетический напиток.
— Это будет проблематично.
Аид передёрнул плечами.
— Тогда это будет сложный путь.
Глава 31
"Сложный путь" не казался и не выглядел забавным, когда Солос пытался вытащить Дикона из магазина и обнаружил, что двери не открываются. С другой стороны, Айден и Маркус отчаянно пытались их открыть, дойдя до того, что они бросили скамейку в закаленное стекло, но без успеха.
Ситуация из плохой стала очень плохой в течение нескольких секунд. Аид был не один. Не то, чтобы мы забыли запах и животный рык, который мы слышали ранее. Воздух за Аидом начал мерцать, потом появились две огромные трехголовые собаки.
Одна была черной, а другая — коричневой, но обе были адски уродливы. Свалявшаяся шерсть полностью покрывала их тела, кроме безволосых морд. У каждой был рот, способный проглотить младенца, а их когти выглядели угрожающе острыми. Шесть пар глаз светились красным. На конце каждого крысиного хвоста было что-то, что выглядело как моргенштерн1 (холодное оружие ударно-дробящего действия в виде металлического шарика, снабжённого шипами), грубое и ощетиненное шипами.
Они стояли по бокам Аида, рыча и щелкая челюстями в воздухе.
Всё было очень плохо.
— Знакомьтесь, это Смерть, — Аид показал на черную собаку. — и Отчаяние. Цербер — гордый отец этих мальчиков.
— Милые имена, — прокаркала я и потом выпустила два острых конца серповидного лезвия.
— Ты хочешь поиграть, милая? — Аид склонил голову на сторону.
— Не совсем, — я не знала, за кем надо наблюдать в первую очередь.
— Действительно ничего личного, — сказал Аид. — Но мы не можем позволить Первому стать тем, чего мы опасаемся. Он уже сделал свой выбор и теперь мы должны совершить наш.
Попытка убить меня была настолько личной, насколько могла быть. Я увидела как подбородок Аида поднялся на дюйм и я отпрыгнула в сторону, когда Отчаяние набросился на меня. Метнувшись в проход с конфетами, я надеялась, что Солос сможет защитить Дикона. Я схватилась за стеллаж и бросила его на пол. Отчаяние побежал прямо по конфетам, его когти разрывали обертку и шоколад. Я взглянула через плечо.
Отчаяние потерял равновесие и подскользнулся, ударившись в стоящий холодильник, пролетев через стекло. Бутылки газировки летели по воздуху, шипя от столкновения. Воспользовавшись ситуацией, я развернулась и опустила лезвие на ближайшую голову.
Лезвие легко прошло через мышцы и кости, и через секунду Отчаяние стал двухголовой собакой… до тех пор, пока обрубок не начал расти и не стал еще одной чертовой головой. Полностью восстановившись, Отчаяние обнажил клыки и начал бить лапой по полу.
Я попятилась:
— Милая собачка. Хорошая собачка.
Отчаяние присел, каждая из его пастей щелкала зубами.
— Плохая собачка! — я побежала, опрокидывая упаковки пива и всё, до чего могла дотянуться. Через полки я видела, как Дикон пятился к передним дверям и выражение ужаса на лице Айдена и Маркуса с другой стороны. Солос схватился со Смертью, отсекая головы направо и налево.
А Аид, ну, он просто стоял там во всем своем божественном величии.
— Целься в сердце! — прокричал Солос сквозь хаос. — Сердце в груди, Алекс!
— Как будто я не знаю, где чертово сердце! — просто я не хотела подходить так близко к этому существу. Я набрала скорость, когда увидела кафетерий, и мне в голову пришла идея, не очень хорошая, но лучше, чем бегать кругами по магазину с мутировавшим питбуллем, наступающим мне на пятки.
Я перепрыгнула через несколько стульев и приземлилась на стол. Развернувшись, я схватила металлический стул и держала его ножками вверх. Отчаяние прыгнул сквозь беспорядочно стоявшие стулья и приземлился сверху меня. Он резко закричал, когда металлические ножки глубоко впились в его живот. От сила удара стол сломался и мы оба покатились вниз, его когти едва не задели мое лицо. Все три головы щелкнули челюстями в дюймах от моего носа, от его горячего, зловонного дыхания меня чуть не стошнило.
Подняв бедра, я перекатила Отчаяние и прыжком встала на ноги. Отчаяние упал на спину, его ноги трепыхались в воздухе. Борясь с тошнотой, я прыгнула на сиденье стула. От моего веса металл подался вниз, ломая его кости.
Через секунду собака была не более, чем горкой блестящей голубой пыли. Подняв голову, я осмотрелась.
— Один готов…
Аид издал рык, полный гнева, от которого затряслись полки и товары разной формы и размера начали падать на пол.
И потом он пропал.
— Это было просто, — я перевернула лезвие, наблюдая, как Солос уклонился от одной из голов Смерти. — Ты это видел? Аид просто струсил… ох черт.
По воздуху летели полки, столу и стулья скользили по полу, раздвигаемые невидимой силой. Под ногами дрожал пол и я попятилась. Примерно в это время я вспомнила, что Аид может становиться невидимым. Ужас окатил меня темной, горячей и маслянистой волной жара.
— Не честно, — сказала я и махнула серповидным лезвием там, где, как я надеялась, место не было пустым.
Невидимая рука поймапа моё предплечье и повернула. Вскрикнув от боли и удивления, я уронила лезвие. Аид снова появился.
— Извини, милая, на войне всё честно.
Ослепительный свет наполнил магазин, и за ним последовал звук хлопка. Что-то пролетело рядом с моей щекой. Я мельком увидела что-то серебряное, прежде, чем Аид отпустил мою руку и поймал стрелу в воздухе.
— Артемида, это было не очень мило, — Аид сломал стрелу и бросил её в сторону. — Ты можешь выбить глаз этими штуками.
Мелодичный женский смех, который за этим последовал, по звуку напоминал колокольчики. В нескольких футах позади нас с широко расставленными ногами и серебряным луком в одной руке, стояла Артемида. Вместо белого шифона, которым были знамениты многие богини, она была одета в высокие ботинки и кислотно-розовые камуфляжные брюки. Белая борцовка дополняла ансамбль.
Она протянула руку за спину и вытащила еще одну стрелу из колчана.
— Отойди, Аид.
Губы Аида сжались.
Она положила стрелу на лук.
— Следующую ты не поймаешь, Аид. И ты не заберешь её.
