— Ты, — Леон показал на Оливию. — Иди в класс.

Он снова обратил на меня внимание:

— Ты идешь со мной.

Прикусив язык, я взяла сумку с пола и начала свое позорное шествие по теперь многолюдному коридору. Я мельком увидела Люка, но отвела взгляд, прежде, чем смогла понять его выражение лица.

Леон поднялся по лестнице — боги знают, как я их люблю — и мы не разговаривали до тех пор, пока не оказались в фойе. Статуи фурий пропали, но пустое место оставило холодную дыру у меня в животе. Они вернутся. Я была в этом уверена. Это только вопрос времени.

Он возвышался надо мной когда остановился, почти семь футов чистых мышц.

— Почему каждый раз, когда я тебя вижу, ты собираешься сделать то, чего не должна?

Я пожала плечами:

— Это талант.

Мимолетное изумление мелькнуло в его чертах, и он вытащил что-то из заднего кармана. Это было похоже на кусок пергамента:

— Айден просил меня передать тебе это.

Мой желудок упал, но я протянула руку и взяла письмо трясущимися руками.

— Он… он в порядке?

Он нахмурил брови.

— Да. Айден в порядке.

Я даже не пыталась спрятать вздох облегчения и перевернуло письмо. Оно было запечатано официально выглядевшей красной печатью. Когда я посмотрела вверх, Леон пропал. Тряся головой, я подошла к мраморной скамейке и села. Я не имела представления, как Леону удается передвигать такое огромное тело так тихо. Земля должна дрожать под его поступью.

Я с любопытством просунула палец под кромку и сломала печать. Развернув письмо, я увидела элегантную подпись Лаадан внизу. Я быстро пробежала пергамент взглядом один раз, и прочитала его снова.

И я прочитала его в третий раз.

Мне было невыносимо холодно и жарко одновременно. Мой рот пересох, горло сжалось. Пальцы затряслись мелкой дрожью, бумага затрепетала в них. Я встала и села обратно. Три слова стояли у меня перед глазами. Все, что мне нужно было знать.

Твой отец жив .

Глава 2

С бьющимся сердцем я неслась по лестнице через ступеньку. Заметив Леона рядом с офисом моего дяди, я пустилась бежать. Он выглядел не очень взволнованно, когда увидел меня.

— В чем дело, Александрия?

Я затормозила и остановилась.

— Тебе это дал Айден?

Леон нахмурился:

— Да.

— Ты это читал?

— Нет. Это адресовано не мне.

Я прижала письмо к груди.

— Ты знаешь, где сейчас Айден?

— Да, — Леон нахмурился сильнее. — Он вернулся вчера ночью.

— Где он сейчас, Леон? Мне нужно знать.

— Я не вижу причин, чтобы ты нуждалась в Айдене так сильно, чтобы прерывать его тренировку, — он сложил руки на груди. — И разве ты не должна сейчас направляться в класс?

Я смотрела на него несколько секунд, прежде чем развернулась и снова сорвалась с места. Леон был не глуп, поэтому он не случайно сказал мне где Айден, но мне было все равно, какие на то были причины.

Если Айден тренировался, я знала, где его найти. Холодный влажный ветерок намочил мои щеки, когда я выбежала через двери холла и направилась в тренировочное здание. При взгляде на молочно-серое небо, обычное для позднего ноября, казалось что лето уже давно ушло.

Занятия для начинающих учеников проходили в больших тренировочных залах. Нетерпеливое карканье инструктора Ромви из-за одной из закрытых дверей провожало меня по коридору. В конце здания, напротив медицинской комнаты, куда Айден привел меня, когда Каин надрал мне зад на тренировке, была маленькая комната, оборудованная всем необходимым, и сенсорная комната.

Я еще не тренировалась в ней.

Заглянув в приоткрытую дверь, я увидела Айдена. Он стоял посередине матов, тренируясь с боксерской грушей. Тонкий слой пота покрывал его рельефные мышцы, когда он развернулся, ударив грушу так, что она отлетела на несколько футов.

В любое другое время я бы самозабвенно восхищалась зрелищем, но мои пальцы, сжимавшие письмо, скрутило. Я скользнула в щель и пересекла комнату.

— Айден.

Он повернулся назад, глаза сменили цвет от прохладного серого к грозовому оттенку. Он сделал шаг назад, вытирая рукой лоб.

— Алекс, что… что ты здесь делаешь? Разве ты не должна быть на занятиях?

Я показала ему конверт.

— Ты читал, что было в этом письме?

У него был такой же вид, как и у Леона.

— Нет, Лаадан попросила меня убедиться, что ты его получила.

Почему она доверила Айдену такие новости? Я не могла даже представить себе почему, если только…

— Ты знаешь, что в письме?

— Нет. Она просто попросила меня передать его тебе, — он склонился, подобрав полотенце с матов. — Что в нем такого, что ты преследуешь меня?

Дурацкий, совершенно неважный вопрос всплыл на поверхность:

— Почему ты отдал его Леону?

Он опустил глаза, застыв:

— Я думал, так будет лучше всего.

Мой взгляд опустился с его лица на шею. Там был тонкая серебряная цепочка. Я сгорала от любопытства узнать, что он носил, потому что он не был тем парнем, которые любят украшения. Я подняла глаза обратно к его лицу.

— Мой отец жив.

Айден наклонился ко мне.

— Что?

Горькое чувство поселилось у меня в животе.

— Он жив, Айден. Он был в Нью-Йоркском ковенанте все эти годы. Он был там тогда же, когда и я, — бушующие эмоции, овладевшие мной, когда я читала письмо, снова вернулись. — Я видела его, Айден. Я знаю это. Слуга с карими глазами. И он знал — он знал, что я его дочь. Должно быть, поэтому он так странно смотрел на меня. Вот почему меня тянуло к нему, когда я его видела. Я просто не знала.

Айден побледнел под загаром.

— Можно?

Я передала ему письмо и провела трясущимися руками по волосам.

— Ты знаешь, в нем было что-то особенное. Он никогда не выглядел как будто был под наркотиками, как остальные слуги. И когда мы с Сетом уходили, я видела, как он дрался с демонами, — я помедлила, глубоко вздохнув. — Я просто не знала, Айден.

Он нахмурил брови, читая письмо:

— Боги, — пробормотал он.

Отвернувшись от него, я обхватила себя за локти. Тошнотворное чувство, что я задыхаюсь, зародилось у меня в животе. Гнев кипел в моих венах.

— Он слуга — чертов слуга.

— Ты знаешь, что это значит, Алекс?

Я обернулась к нему, шокированная тем, что он подошел так близко.

— Да. Я должна что-то сделать! Я должна вытащить его оттуда! Я его не знаю, но он мой отец. Я должна что-то сделать.

Глаза Айдена расширились:

— Нет.

— Нет что?

Он сложил письмо, другой рукой схватил мою. Я впилась пятками в пол.

— Что ты…?

— Не здесь, — тихо приказал он.

Немного смущенная и ошарашенная тем фактом, что Айден касался меня, я позволила ему отвести меня в медицинскую комнату через коридор. Он закрыл за нами дверь, повернув ключ. Странный жар наполнил мою кровь, когда я осознала, что мы были вдвоем в комнате без окон, и Айден только что закрыл дверь. Серьезно, я должна была взять себя в руки, потому что было совсем не время для моих нелепых гормонов. Хорошо, было совсем не время.

Айден посмотрел на меня. Его челюсть напряглась:

— О чем ты думаешь?

— Э… — я шагнула назад. Я ни за что бы в этом не призналась. Потом я поняла, что он был зол. Зол на меня. — Что я сейчас сделала?

Он положил письмо на стол, на котором я однажды сидела.

— Ты не сделаешь ничего сумасшедшего.

Мои глаза сузились, когда я забрала письмо, наконец-то поняв, почему он злится.

— Ты ожидаешь, что я ничего не сделаю? И просто позволю моему отцу гнить в услужении?

— Тебе нужно успокоиться.

— Успокоиться? Тот слуга в Нью Йорке — мой отец. Отец, которого я считала умершим! — Внезапно, я вспомнила Лаадан в библиотеке и как она говорила о моем отце, словно он был все еще жив. Ярость ударила меня в живот. Почему она мне не сказала? Я могла бы поговорить с ним. — Как я могу успокоиться?

— Я… Я могу себе представить, через что ты прошла и о чем ты сейчас думаешь, — он нахмурился. — Что ж, да, я могу представить, о чем ты думаешь. Ты хочешь штурмовать Катскиллс и освободить его. Я знаю, это то, о чем ты думаешь.