— Он бил тебя?

— А это имеет значение?

— Для меня — да.

Сирен посмотрела вниз на его руки. Керриган отпустил ее, поняв, что его хватка, должно быть, причиняет боль.

— Почему? — простодушно спросила она. — Ты неоднократно говорил мне, что не имеешь никакого уважения к моей жизни. Почему же тогда для тебя так важно то, как со мной обращался мой мастер?

Это не должно было значить ничего. Это вообще не должно было заботить его. И все же...

— Почему ты хочешь вернуться к такой жизни?

— Потому что это была моя жизнь, Керриган. Моя. И она была неплохой. У меня были друзья, которые любили меня, — ее взгляд стал мечтательным. — Вэндлин, красивая девушка, работающая в лавке рядом со мной. Она была влюблена в сына мясника, который поставлял мясо госпоже Мод. Еще была Милдред, которая ткала в стороне. Она была не слишком разговорчивой, но часто напевала сама себе. И был Роберт, сын мастера Руфуса, ему в этом году исполнится восемь. Этот немного озорной, но тем не менее хороший мальчуган, частенько, если возникала необходимость, подменял нас.

Он мог расслышать любовь в ее голосе, когда она говорила о людях, составляющих ее мир.

— Но если с тобой плохо обращались...

— Я никогда не говорила, что со мной плохо обращались. Все мы имели один или два выходных. Мы же люди и нас должны прощать за ошибки.

Керриган покачал головой, глядя на девушку.

— Ты меня поражаешь. Сирен. Я никогда не встречал никого с твоей способностью заботиться о других.

Она поднялась на цыпочках, чтобы их глаза оказались практически на одном уровне.

— Значит, ты проводишь время не с теми людьми, милорд. Может, тебе стоит чаще выбираться наружу.

Он громко рассмеялся, пораженным звуком своего смеха, которого не слышал никогда прежде.

— Может, и стоит.

Однако, повернувшись обратно к окну и увидев армию, которая все еще пыталась преодолеть его щит, Керриган пришел в себя. Каждый гулкий удар тарана, отдавался ударом по его силе.

Они ослабляли его. Каждый удар проходил через его тело, принося боль.

— Да пошло оно все! — прорычал он за мгновение до того, как вскинул руки и послал разрушающую молнию в горгулий и драконов.

Сирен была ошеломлена, когда воздух вокруг них замерцал от его силы. Даже кончики ее волос приподнялись, когда нечто, казавшееся молнией, ударило с пальцев Керригана в горгулий, бьющих по невидимому щиту.

Молния раскололась на крошечные сгустки, пролетевшие по воздуху. Поверженные горгульи упали на землю. Керриган начал смеяться, но затем снова споткнулся. Молния ударила обратно в его тело, когда он оперся руками на каменный подоконник.

Лицо мужчины стало еще бледнее, чем раньше. Его руки тряслись, а сам он скривился и повернулся, чтобы прижаться спиной к каменной стене. Он откинул назад голову и засмеялся дрожащим голосом.

— Это было самым идиотским способом израсходовать свои силы, но оно того стоило, — его темные глаза блестели, когда он криво улыбнулся Сирен. — Видела, как они упали?

Она покачала головой. В нем было что-то, что напоминало ей о маленьком мальчике, которого наказывали за непослушание, но он все равно гордился сделанным.

— Они довольно мило кувыркались в воздухе. А ты что-то выиграл от этого?

— Ничего кроме удовлетворения, но это уже о многом говорит.

Она закатила глаза.

— Ты в порядке?

Он глубоко вздохнул и оттолкнулся от стены.

— Я еще не упал и не побежден.

— Хорошо. Надеюсь, ты и дальше сможешь так говорить.

Керриган сжал ее руку и затем застыл, как будто осознал, что он сделал, и это каким-то образом смутило его. Он тотчас же отпустил Сирен и снова посмотрел в окно.

— Жаль, что я не хочу больше тратить энергию. Уверен, я смог бы отправить вниз одного или двух мэндрейков таким образом.

Сирен похлопала его по плечу, как обычно хлопала Роберта в лавке, когда он был особенно горд каким-нибудь достижением.

— А я так же уверена, что они будут благодарны, если ты не сделаешь этого.

Он потер рукой грудь.

— В любом случае, напомни мне больше так не поступать.

— Болит?

— Только когда я двигаюсь... или дышу.

— Я бы сказала не дышать, но это может привести к более неприятным последствиям.

— Без сомнений. Теперь, если ты меня извинишь, мне надо пойти и ненадолго прилечь.

Сирен была очень удивлена его словами.

— Ты признаешься в этом мне?

Он снова одарил ее почти очаровательной кривой усмешкой.

— Это меньше заденет мое эго, чем потеря сознания и также менее опасно.

— Тогда идем, — проговорила Сирен, протягивая ему руку. — Я проведу тебя обратно в твою комнату. Если только ты не хочешь перенести нас туда.

Керриган взял ее руку и положил на сгиб своего локтя.

— Нет. Нам придется использовать наши ноги. Не могу позволить себе еще одно использование силы прямо сейчас.

Сирен ничего не сказала, ведя Керригана по дворцу обратно к его покоям. Она держала свою руку на его предплечье, пока они очень медленно поднимались по ступенькам.

— Как думаешь, куда ушел Блэйз? — спросила она. — Что-то его давно не видно.

— Скорее всего, спрятался. Он не придет, пока я не призову его.

— Почему бы тебе не призвать его, чтобы сразить горгулий?

— Он не так много мог бы сделать, сражаясь с ними. Ввяжись он в это, и ему был бы нанесен ущерб.

Сирен отпустила Керригана, чтобы открыть дверь в его комнату, когда эти слова дошли до ее сознания. Он заботился о ком-то кроме себя. Она решила указать ему на это, но потом передумала. Керригану, казалось, нравилось считать себя злом. Но узнавая все больше о нем, девушка видела меньше демонического и больше человечного. Он не был бездушным Дьяволом, которым представал перед миром.

У него все еще было сердце, которое стучало в груди, и это давало ей надежду на то, что он станет тем отцом, который нужен ее ребенку, чтобы защитить его от Морганы и ее планов.

Не услышав от нее больше ни слова, Керриган подошел и лег на кровать. Это дало девушке понять, насколько мужчина ослаб. Он не был из тех людей, которые показывают свою слабость кому бы то ни было.

Она стояла позади, пока он укладывался в постель.

— Есть ли что-нибудь, что я могу принести тебе, милорд?

— Тайленол было бы отлично.

Она нахмурилась от незнакомого слова.

— Что?

— Ничего, маленькая мышка. Мне больше ничего не нужно.

— Тогда я оставлю тебя в покое.

Он не ответил, закрыв глаза и откинувшись назад. Но ей пришлось признать, что даже отдыхая, он создавал грозное впечатление в своих черных доспехах, покрывающих тело, наполненное силой.

И она отметила то, как он держал обе свои руки на мече, словно готовый атаковать любого, кто окажется достаточно глуп, чтобы приблизиться к нему. Бедный, он даже не мог спокойно отдохнуть. Не удивительно, что он ударил ее, когда она подошла.

Как много раз Моргана или один из ее людей, пытались завладеть его мечом, чтобы свергнуть его? Она не могла представить себе, каково это — не иметь друзей или убежища.

Полная сочувствия к нему, Сирен покинула комнату. Она не была уверена в том, куда ушел Блэйз, но хотела поговорить с призраком Ланселота.

Возвращение в его подземную часовню, не заняло у девушки много времени. Факелы выгорели и теперь давали такой слабый свет, что она едва могла что-то разглядеть. Теперь тут было так холодно, что при дыхании изо рта Сирен вырывалось небольшое облачко пара . Она слышала шуршание мышей в темноте и ничего больше. Только стук собственного сердца.

— Ланселот? — позвала она. — Вы здесь?

— Позади вас.

Она повернулась к нему лицом.

Образ рыцаря слабо мерцал между этим миром и его собственным. Суровое лицо заключало в себе такую неземную красоту, что казалось почти женственным. И все же оно излучало мужскую силу и энергетику.

— Вы готовы уйти отсюда?

— Нет, — честно ответила она. — Я поговорила с лордом Керриганом и он сказал мне, что ваши истории лживы.