Это совсем не утешало.

— Почему он так злится на все?

Блэйз пожал плечами.

— Это удобная эмоция. Он понимает гнев. Другие чувства ему не знакомы и сбивают с толку. Ты можешь злиться и довольствоваться только этим. Но ощущение чего-то иного, более нежного... делает тебя уязвимыми.

Блэйз был намного мудрее, чем казался. Его слова напомнили ей то, что могла бы сказать ее мама.

— Он всегда был таким? — спросила она.

— Да, по большей части. Когда Моргана отыскала его и перенесла в Камелот, он был в ужасе. Я мог это почувствовать. Но он никогда не показывал им этого. Он был таким же, как и сейчас. Животным, которое злили те, кто стремился причинить ему боль. Так что он нападал до тех пор, пока никто больше не осмеливался бросить ему вызов.

Дрожь пробежала по спине Сирен, когда он описал Керригана теми же словами, которые, как она помнила, произнесла ее мама в день, когда они нашли волка. Возможно ли, что Блэйз узнал ее воспоминания?

Она подумала, что может так и есть, с их-то дьявольскими возможностями, а может, это было просто его собственное видение Керригана.

— И все же вы с ним дружите.

Взгляд Блэйза стал хмурым от этих слов.

— Нет. Керриган ни с кем не дружит. Я всего лишь его слуга.

— Но у тебя достаточно сил, чтобы уйти от него, если тебе того хочется. Почему же ты остаешься?

Один уголок рта Блэйза приподнялся в горькой усмешке.

— Возможно я немного мазохист.

Сирен нахмурилась.

— Я не понимаю этого слова.

— Кто-то, кому нравится чувствовать боль, — объяснил он. — Нанесенную самому себе или нанесенную другими.

И все же, она не верила мэндрейку.

— Ты не похож на такого человека. Ты предан ему. Я видела. Есть разница между тем, чтобы служить кому-то, потому что ты должен или потому что тебе это нравится. Ты служишь Керригану по своему выбору.

На этот раз он не стал отрицать этого.

— А ты намного мудрее, чем тебе следует быть, леди Сирен. Такие знания обязательно навлекут на тебя неприятности.

Все может быть, но он избегал ответа на ее вопрос.

— Так почему ты остаешься и служишь ему?

Складка, словно от боли, прорезала его лоб, но мэндрейк быстро спрятал свои чувства. Когда он заговорил, его голос был тихим и искренним.

— Потому что я знаю, что значит быть покинутым всеми. Я знаю, что значит, когда отказывают в тех вещах, которые должны быть у всех детей. Безопасность. Любовь. Внимание. Твоя мать любила тебя, Сирен. Ты не знаешь, каково это: расти, наблюдая за другими детьми и их родителями со знанием того, что если ты подойдешь к своим родителям, то получишь только пощечину. Кровь из носа. По крайней мере, мне достаточно повезло, и я был найден человеком, который заботился обо мне, пока я был молод. У Керригана не было никого, пока Моргана не забрала его.

И Сирен достаточно узнала Моргану, чтобы понять, что она вряд ли была очень добра к Керригану.

— Ты знаешь, почему он убил свою мать? — спросила девушка мэндрейка.

Блэйз покачал головой.

— Нет. Он никогда не упоминал о ней.

Едва Сирен открыла рот, чтобы расспросить его еще, как внезапный толчок сотряс замок. От силы удара девушка пошатнулась Казалось, даже камни вокруг них заскрипели от его мощи.

— Что это было?

Блэйз открыл ставни на окнах, чтобы показать ей сборище, которое ожидало там, готовое убить их.

Челюсть Сирен отвисла, когда она увидела драконов и горгулий, парящих неподалеку от замка. Дракон за драконом слетались к замку, только чтобы удариться обо что-то невидимое, и отлететь, так и не добравшись до стен.

Блэйз выругался.

— Они атакуют щит.

Как только он сказал это, еще больше существ помчались к ним. Сирен инстинктивно пригнулась, когда те подлетели достаточно близко.

И без вреда были отброшены обратно.

— Что за щит? — спросила она.

— Керригана. Он создал его вокруг замка, перед тем как пошел за вами.

Она глубоко с облегчением вздохнула.

— Тогда мы в безопасности.

Блэйз не выглядел уверенным.

— Так долго, пока Керриган остается сильным. Но как только он ослабнет...

В его голосе она слышала смертный приговор.

— Почему он не может просто увести нас отсюда? Перенести, как делал до этого?

— Потому что он знает то же, что знаю я.

— И что же это?

— Ты носишь его ребенка, и пока такая сила находится внутри тебя, Моргана может обнаружить нас. Это и позволило ей отследить нас здесь, и поэтому сейчас ее армия расположилась вокруг замка.

Сирен похолодела от его слов.

— Откуда ты знаешь, что я беременна?

— А разве ты сама не можешь почувствовать?

Она покачала головой.

— Я чувствую себя так же, как обычно.

Фиолетовые глаза Блэйза заглянули в ее.

— Ты можешь чувствовать себя как обычно, но это не так. Твое предназначение вступило в силу, леди Сирен. Если Моргана получит тебя сейчас, она получит в свое распоряжение самое сильное существо на этой земле. Твой ребенок будет обладать властью воскресить Мордреда, и пошатнуть баланс сил в пользу Морганы. И тогда спаси нас всех Бог. Никто не сможет остановить ее.

Нет, он ошибался. Он просто обязан ошибаться.

— Керриган говорил мне, что моим предназначением было замужество с Повелителем Авалона и беременность его ребенком.

— Нет, — ответил мэндрейк, его голос был пропитан ужасом. — Твое предназначение заключалось в том, чтобы родить следующего Пенмерлина и ты родишь. Мы просто предположили, что отцом твоего ребенка будет один из Повелителей Авалона. Это бы имело смысл… если бы они нашли тебя первыми. Но вместо того, чтобы родиться в добродетели, твой ребенок был зачат повелителем демонов. Ребенок, которого ты носишь, — могущественный инструмент, который будет обладать природной склонностью ко злу.

Ее сердце сжалось от его слов.

— Что ты сказал?

— Блэйз сказал, что ты действительно подарила мне самый великий подарок из всех возможных, Сирен. С ребенком, которого ты носишь, я не только смогу править миром людей и магии, но и поставлю оба мира на колени.

Сирен нервно рассмеялась в ответ на мрачное предсказание Керригана.

— Осторожно, милорд. На мгновение ты казался таким искренним, что я почти поверила тебе.

— Он не шутит, Сирен, — проговорил Блэйз мягким голосом. — Он это и имеет ввиду.

Она почувствовала, как ее рот медленно приоткрылся, когда весь масштаб сказанного Керриганом дошел до нее.

— Ты используешь собственного сына, чтобы достичь своих целей?

Керриган подошел и стал так близко, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы встретит его горящий взгляд.

— Я сделаю все, что придется, чтобы остаться там, где я есть. Я не вернусь к тому, кем был. Никогда. Ни ради тебя, ни ради того отродья, которое ты вынашиваешь. Я предупреждал тебя об этом и подтверждаю каждое сказанное слово.

Видимо так. И все же девушка не могла представить, как можно быть таким бесчувственным по отношению к невинному ребенку, который не виноват в том, что появится на свет.

— Что они сделали с тобой, чтобы тебя ничто и никто не заботило, даже твой собственный ребенок?

Его смех был горьким и совсем не радостным.

— Ты никогда не захочешь узнать ответ на этот вопрос, мышка. Твой слабый ум не способен понять это.

Она кивнула и отошла от него, по-прежнему ощущая странное спокойствие, причину которого не понимала. Она должна была быть в ужасе от Керригана, но чувствовала только жалость. Грусть. Злость.

И посредством этих эмоций к ней пришло прозрение.

Ни в коем случае ни он, ни Моргана не убьют ее сейчас. До тех пор, пока она носит это дитя.

Но в отличие от них, она отказывалась использовать невинную жизнь для своей выгоды. Блэйз ошибался. Младенец не знал зла, и она сделает все, чтобы никогда и не узнал.

— Мне действительно жаль, что тебя породила такая скупая мать, Керриган. Ни один ребенок не должен быть рожден матерью, которая не любит его, — она прищурилась, глядя на мужчину, давая ему понять, как много смысла вкладывала в свои следующие слова. — Но я — не она, и этот малыш — мой, и может я и глупа, но буду бороться за него до смерти. Ты понимаешь это?