– Фонарик, фонарик давай! – тормошил Ромочку Стас.

Роман полез в карман куртки и достал фонарик. Стас деловито поводил лучом света по сейфу.

– Тихо, кто-то идёт! – страшным шёпотом проговорил Ромка, и Стас мгновенно выключил фонарь.

Шаркающие шаги послышались где-то в начале коридора.

– Если что, прыгаем вниз. Второй этаж – не высота, – шепнул Стас.

Все трое замерли на подоконнике, приготовившись к прыжку.

– Ду-ду-ду-у! – басом завыл вдруг кто-то в коридоре, совсем близко к кабинету 6«А».

Стас едва успел схватить уже почти прыгнувшего Ромочку за воротник куртки.

– Когда замок начнёт открывать, тогда и прыгнем, – одними губами зашептал он.

– Если это приведение, так оно и сквозь стену зайти сможет, – ответил Ромочка.

Обладатель шаркающих шагов и страшного голоса проследовал мимо кабинета. Вскоре шаги утихли.

Стас на цыпочках подошёл к сейфу.

– Линейку давай! – напомнил Вовка.

Ромочка взял себя в руки и отвлёкся, наконец, от напряжённого прослушивания окружающей тьмы.

Тщательно разжевав жвачку, Ромочка наклеил получившуюся липучку на край линейки, и легко опустившись на корточки, осторожно просунул линейку под сейф.

– Есть! – глаза Ромочки победно сверкнули. Многострадальный листок с контрольной прилип к линейке и легко вытащился из-под сейфа.

– Отлично сработано, – похвалил Вовка.

– Давайте её скорее сюда, – нетерпеливо притоптывая, Стас положил Катину контрольную в середину общей стопки и побыстрее закрыл сейф.

– Никого! – констатировал Вовка, оглядев окрестности из окна. – Можно спускаться, никаких приведений…

Едва прозвучали эти слова, как из-за угла школы снова послышались шаги и нечеловеческие завывания. Ребята замерли у окна.

– Сейчас мы его рассекретим, – шепнул Вовка, наблюдая за громадной тенью, появившейся за углом здания, – Или он нас…

И тут из-за угла показалась маленькая сгорбленная фигурка бабы Мани-уборщицы.

– А я в воду войду! А я в воду войду! Ду-ду-ду-у! – нечеловеческим голосом завывала уборщица, потом перестала петь и добавила своим обычным басом, – ох, и противное это дело, оставаться ночью по школе дежурить.

Баба Маня смахнула огромной метлой несколько пожелтевших кленовых листьев с асфальтовой дорожки и снова пошла в школу. Чтобы не уснуть, она не позволяла себе присесть и бродила по двору, напевая.

На следующий день Ангина Захаровна выглядела несколько растерянно.

– Знаете, ребята, – сказала она классу непривычно ласковым тоном, – кажется, я вчера плохо поискала Катину работу… Сегодня она нашлась. Сама. Представляете? – Ангина Захаровна нервно пожала плечами и, приветливо улыбнувшись, продолжила. – Но я ведь точно помню, что её не было! Может, у нас тут завёлся барабашка?

Класс дружно прыснул со смеху. Где это видано, чтобы учительница верила в барабашек?

– Катя с контрольной справилась отлично, – продолжала Ангина Захаровна, – но я снижу оценку за неаккуратность. Листок твой, Катерина, так страшно выглядит! Впредь сдавай работы в человеческом виде.

Отличница покладисто кивнула, хотя прекрасно помнила, что сдавала работу в должном состоянии.

– Знаете, ребята, – продолжила Ангина Захаровна, – из-за того, что класс так плохо справился с этой контрольной, мне бы не хотелось выставлять результаты в журнал. Думаю, все недовольны своими оценками. Предлагаю переписать контрольную заново. Роман, ты единственный, кто справился с контрольной. Поэтому спрашиваю тебя, согласен ли ты, чтобы класс её переписывал? Разумеется, тебе тогда тоже придется ее переписать, и твоя оценка может оказаться ниже…

Все дружно обернулись к Ромочке. Ромка вскочил, густо покраснел и, вздохнув, решил, что от судьбы не уйдёшь.

– Да, Ангина, тьфу, Ангелина Захаровна, – твёрдо произнёс он. – Давайте перепишем контрольную. Это будет честно!

Вовка украдкой толкнул Ромочку в бок и одобряюще шепнул:

– Молодчина! Я в тебя всегда верил!

Охота на хорошие дела

Взволнованная Ангелина Захаровна начала классный час важным заявлением:

– Ребята, у нас сложная миссия! Будем защищать честь класса на общешкольном мероприятии.

– От кого защищать? Защищать? – тут же загалдели все. – Защитим, будьте уверены! – мальчишки даже подскочили в знак готовности.

– Ох, нет! – Ангелина Захаровна страдальчески возвела глаза к потолку. – Вижу, что последнее место нам гарантировано. Дело в том, что в городе проходит неделя дисциплинированности и доброты. И вот, Директор решил понаблюдать за классами, посмотреть, кто на что горазд, ну и устроить что-то вроде соревнования.

В классе повисла неловкая тишина.

– Если Никитозу выгнать из школы, а Катю отксерить, то можно и не последнее место занять, – задумчиво протянул Ромочка.

– Точно! А чтобы первое место занять, надо всех мальчишек из класса выгнать, – захохотала Настасья.

Но Ангелина Захаровна не развеселилась. Выходило, что дело и впрямь принимает серьезный оборот.

Ох, что тут началось. Попытки быть добрыми и спокойными, как оказалось, подрывают дисциплину в классе до невозможности. Раньше, если Никитоза забывал тетрадку из дома принести, ему только Ангелинна Захаровна замечание делала. А теперь весь класс возмущался. Раньше, когда Настасья плохо стихотворение выучивала и бубнила у доски глупое: «Белеет парус одинокий в асфальте моря голубом..», ей только кто-то из близких подруг подсказывал. А теперь весь класс хором шептать праивльные слова принимался. И замечания в дневники всем классом сразу и получали. Подсказывать ведь – плохо!

А недавно совсем глупый случай приключился. Сплошное недоразумение. Ромочка явился на первый урок в ужасном виде. Рубашка в пятнах, волосы мокрые и торчат в разные стороны.

– Что случилось? – строго спросила Ангелина Захаровна. – Ты под каким, Роман, фонтаном купался? Поливальную машину повстречал?

Все засмеялись, а Роман даже не улыбнулся.

– Я был на дне океана! – грустно вздохнул он. – Случайно туда попал. И промок. Кальмар хулиганил и меня облил.

Послышался гвалт удвиленных голосов:

– Надо же такое выдумать! Хоть бы выучил сначала, где океаны находятся! Вот болтун! И не боится так отвечать учителю! Кальмар! Ой, не могу! Кошмар! Ромка, тебе совсем дела нет до нашей недели дисциплинированности?! – закричала все.

– Стыдно обманывать! – покачала головой Ангелина Захаровна. – Не ожидала от тебя, Роман. Совсем не ожидала.

А на перемене Настасья не выдержала. Подошла к Ангелина Захаровне и твердо сказала:

– Давайте девчонки и мальчишки будут порознь в конкурсе участвовать? Это не справедливо, что из-за наших остолопов весь 6-«А» страдает. Команда девочек вела бы себя куда приличнее!

– Чтобы не краснеть за одноклассников, нужно помогать им исправиться, – ответила Ангелина Захаровна. – А открещиваться от них – стыдно. Впрочем, я не возражаю. Поговорите между собой и, елси решите принимать участие в конкурсе по отдельности, что ж.. Я соглашусь.

Настасья тут же принялась подговаривать девчонок. Роман, как главный виновник проблемы исподлобья смотрел, как многие девочки покорно соглашаются отделиться.

– Катя, ну а ты что скажешь? – стараясь не показать, что тоже переживает, обратилась Зина к отличнице.

Катя отрицательно замотала головой:

– Мне идея разделяться не нравится! И Ромочка не виноват. Я точно знаю, он хороший! – после последней фразы Катя вдруг густо покраснела, но этого уже никто не заметил. По звонку, как и положено, все повернулись к доске.

– Начнем урок! Все достали учебники? Зина, Настя, чего вы возитесь?

И тут в кабинет влетел Директор. Все оторопело уставились на него.

– Сидите, сидите, – громко сказал вошедший, едва открыв дверь. 6-«А» тут же вспомнил о правилах приветствия, и подскочил. Директор замахал обеими руками, – Говорю же – сидите. Ох, да я на секунду! Только бумаги отдам. Ангина Захаровна, в смысле, Ангелина…