— А это что такое, по-твоему? — ехидно спросила Мадонна, тыча пальцем. — Да ты погляди, погляди!

— Понятия не имею! — Иеремия потрогал рукав и несколько сбавил тон. — Наверное, соусом испачкался. Я вчера частика в томате ел…

— Ты меня за дурочку-то не держи! По-твоему, я не отличу по запаху засохшую кровь от томата с рыбой?

Иеремия поднес рубашку к лицу.

— По-моему, ничем не пахнет.

Жанна принюхалась и неуверенно проговорила:

— Кажется, кровь… А проверить это довольно просто. Достаточно капнуть на рукав теплой воды, и запах усилится.

— Дайте ее мне, пожалуйста, — сказал Василий.

Он подошел к ящику с посудой, достал кружку и попросил Джокера зачерпнуть из бочки дождевой воды.

Джокер вылез из шатра и через минуту вернулся с наполненной кружкой. Василий убедился, что вода довольно чистая, макнул туда кончик рукава, выплеснул под ноги большую часть воды из кружки, а в остатки выдавил пару капель из намоченного обшлага. Посмотрел, понюхал и пустил кружку по кругу.

— У кого-нибудь остались сомнения, что это кровь? — спросил он. — Если никто из присутствующих не хочет что-либо добавить, предлагаю считать расследование законченным и открыть судебное заседание. Кто за, прошу поднять руки.

Джокер, Мадонна и Жанна подняли руки. Соня даже не шевельнулась. Иеремия несколько раз дернул кадыком, но промолчал.

— Большинством в четыре голоса против двух принято решение открыть заседание. — Василий достал из кармана плеер, поставил на стол и вдавил две кнопки. — Диктофон Марго пропал, поэтому отныне нам придется пользоваться моим, правда, боюсь, что запись получится не такой хорошей, как вчера.

Мы собрались здесь с целью определить виновного в гибели Марго. Перечислю известные нам факты. Марго должна была дежурить с двенадцати до трех ночи. До часу ночи с ней оставался Джокер. Потом пошел дождь, Джокер прикрепил над бревном, где сидела девушка, пленку и ушел спать. В половине пятого проснулась Мадонна, которую Марго должна была разбудить в три, чтобы передать дежурство. Не увидев девушку в лагере, она побродила вокруг и, случайно отключив фонарик, заметила свет. Направившись в ту сторону, Мадонна вдруг испугалась, побежала обратно и разбудила Джокера. Они вместе обнаружили тело приблизительно в двух сотнях метров от лагеря. Смерть наступила из-за того, что девушке перерезали горло, других повреждений на теле нет. Разрез нанесен сзади, правой рукой. Судя по характеру раны, киллер в момент убийства возвышался над жертвой. Под телом мы нашли след — предположительно от сапога сорок четвертого — сорок пятого размера. Такой обуви со сходным рисунком на подошве ни на одной из стоянок не найдено. Испачканной кровью одежды — тоже, не считая рубашки Иеремии, — закончил Василий. — Кто желает высказаться по существу разбираемого дела?

Он еще не успел договорить, а Мадонна уже вскинула руку. Но Василий, рискуя нажить себе смертельного врага, дал слово Иеремии.

— Так как положение одного из желающих высказаться представляется довольно скверным, я возьму на себя смелость нарушить правила очередности и хорошего тона. Говорите, Иеремия.

— Я предлагаю в обвиняемые кандидатуру Джокера, — начал тот. — Обосную свое предложение. Марго до определенной степени доверяла Джокеру. По крайней мере согласилась встать с ним и с Мадонной общим лагерем. Насколько нам известно, Джокер был последним, с кем Марго разговаривала в ту ночь, и только у него была возможность выманить жертву из лагеря. Размер ноги — подходящий, рост — сами видите. Именно он обыскивал мою стоянку и, следовательно, мог испачкать рубашку. Сам факт, что испачканную рубашку нашли у меня, свидетельствует в мою пользу. Если мне хватило ума избавиться от сапог и, по всей видимости, верхней одежды, на рукаве которой должны были остаться более серьезные пятна, уж наверное, я бы догадался осмотреть манжеты рубашки. Учитывая все сказанное, прошу поставить вопрос о виновности Джокера на голосование. Благодарю за внимание, это все.

Василий, в продолжение всей речи Иеремии наблюдавший за Мадонной, которая кусала губы, встал и подчеркнуто вежливо ей поклонился.

— Прошу вас, мадемуазель.

Мадонна вскочила.

— Все это полная хе… — она осеклась и с опаской покосилась на Василия. — Я хотела сказать — неправда. Джокер подбивал Марго к… в общем, она ему нравилась. И мы договаривались, что будем стоять друг за друга. Джокер первый же нам доказывал, что так у нас шансов будет больше. И еще я видела, что с ним сделалось, когда мы нашли Марго. Меня не надуешь, я притворство просекаю на раз… Что еще… Да! И рубашку Джокер не мазал. Я с ним была, и знаю это точно. В общем, предлагаю обвинить Ирие… Иремея.

— Вы закончили? — спросил Василий, медленно поднимаясь из-за стола. — Спасибо. У кого-нибудь еще есть желание высказаться? Вроде бы ни у кого.

Тогда голосуем. Кто за то, чтобы признать виновным в смерти Марго Джокера, прошу поднять руки.

Над столом одиноко взметнулась рука Иеремии. «Все-таки субъективные симпатии и антипатии — страшная штука», — подумал Василий и поднял руку. Но охотников последовать примеру председателя не нашлось.

— Кто против?

На этот раз проголосовали Джокер, Мадонна и Жанна. Соня сидела молча, никак не реагируя на происходящее.

— Большинством в три голоса против двух при одном воздержавшемся суд принимает решение о невиновности Джокера. Переходим к голосованию по второму предложению.

Иеремия поднял руку.

— Простите, голосование ненадолго откладывается. Слово предоставляется Иеремии.

Иеремия встал, обошел стол и остановился у торца. Несколько раз сглотнув, сипло заговорил:

— Вы совершаете ошибку. И дело даже не в том, что я не убивал девушку. Вы совершаете ошибку, потому что моя смерть приведет к катастрофе… Да, к катастрофе! — голос Иеремии окреп. — Вы, может быть, не знаете, но в России девяносто пять процентов детей рождаются с аномалиями. Это означает, что мы вырождаемся. Еще пара поколений, и в стране останутся одни инвалиды — если, конечно, к тому времени останется страна. Я занимаюсь этим вопросом уже больше десяти лет. Пять из них пытаюсь привлечь к кричащим фактам внимание людей, облеченных властью. Пока еще есть время обратить процесс вспять. Через десять — двадцать лет он станет необратимым. Но меня никто не хочет слышать. Я пошел на участие в этой варварской игре, потому что понял: это мой последний шанс сдвинуть дело с мертвой точки. У меня есть проект по организации специальных э… поселений в экологически чистых районах. С медицинскими учреждениями, оборудованными самыми современными лабораториями. Проект предусматривает выявление генетически здоровых осо… людей и их переселение на эти… в эти районы. Их будут обеспечивать всем необходимым для получения здорового потомства. Через пятьдесят — семьдесят лет здоровый русский генофонд будет восстановлен. Разумеется, для реализации проекта понадобятся огромные средства, гораздо больше того миллиона, что посулили победителям организаторы этой авантюры. Но выигранные деньги я мог бы вложить в информационную кампанию, и властям пришлось бы принять определенные меры. Тогда русский народ, возможно, удалось бы спасти. Но если вы сейчас проголосуете за мое уничтожение, нация погибнет! Потому что других специалистов, занимающихся исследованиями в этой области, нет. Я понимаю, конечно, что от людей, подписавшихся на такую игру, смешно ожидать проявления гражданской совести, но, возможно, мои слова заронят хоть какие-то сомнения в ваши головы. Я закончил, спасибо, — Иеремия кивнул спикеру и выпрямился, но на место не сел.

— Кто-нибудь еще хочет высказаться? — спросил Василий и, выждав паузу, продолжил: — Тогда объявляю голосование по предложению, внесенному Мадонной. Кто за то, чтобы признать виновным в гибели Марго Иеремию? Так… Жанна, Джокер и, разумеется, Мадонна. Кто против? — И сам поднял руку одновременно с Иеремией.

— Итак, большинством в три голоса против двух и одном воздержавшемся в лице Сони суд выносит решение о виновности Иеремии. Это означает, что с этой минуты он выбывает из игры. Полагаю, настаивать на физическом уничто…