Выстукивая зубами барабанную дробь, Виктор Степанович брел к вершине холма. Временами он спотыкался и падал, иногда его заносило в сторону, но он поднимался и упрямо продолжал свой путь. До той самой выбоины в тропе.

Заметить ее было бы сложно даже трезвому, потому что выбоина была засыпана упавшими листьями. А уж у Виктора Степановича, шагавшего вперед с пьяной целеустремленностью, не было ни единого шанса. Он ее и не заметил. Зацепился ногой и начал падать.

В тот же миг его шею захлестнула петля. А в следующий — кто-то прыгнул ему на спину и затянул петлю сильным рывком, сломавшим Виктору Степановичу шейные позвонки.

Соня ругала себя за порыв, заставивший ее вчера принять предложение Жанны. И Жанну, и Василия, похоже, тяготило ее присутствие. Во всяком случае, они почти не разговаривали ни с ней, ни между собой.

Она почему-то ждала, что этот поход объединит их, что, утомившись от ходьбы, они устроят привал и поговорят друг с другом по-человечески, расскажут о себе. Смешно! Могла бы и догадаться, что эти двое сделаны из железа. В общем, зря она пошла. Только ноги сбила.

Хотя кое-какую пользу эта вылазка все же принесла. Соня до того устала и намучилась, что уснула, едва успев застегнуть спальный мешок. И спала крепко, без сновидений до самого утра.

Когда она доплелась до общего лагеря, остальные участники игры уже сидели за столом совещаний. Соня с облегчением вздохнула, нырнула под навес и тут же поняла, что ошиблась. В шатре было только шестеро. Кого не хватает?

— Добрый день, Сонечка! — радостно приветствовал ее Джокер и тут же ответил на ее невысказанный вопрос. — Ну вот, теперь недостает только Председателя. Впрочем, «недостает» — это, скажем прямо, преувеличение. Лично я бы не расстроился, если бы судьба разлучила нас навеки. Мало того, если наши киллеры ночью подсуетились и избавили нас от его утомительного общества, я первый выражу им горячее одобрение.

— Странно, что Виктора Степановича до сих пор нет, — вступила в разговор Жанна. — Он произвел на меня впечатление человека, склонного скорее перестраховываться, чем рисковать. Я была уверена, что он явится сюда первым.

— По идее, людей, не склонных рисковать, среди нас нет, — заметила Марго. — Лично на меня этот индюк произвел впечатление алкоголика, а алкоголики народ непредсказуемый.

Ее безапелляционный суховатый тон отбил у Жанны охоту продолжать дискуссию, и Джокер, заметивший это, поспешил сгладить возникшую неловкость.

— Ладно, чего там гадать! — весело проговорил он, заполняя паузу. — Ждать осталось всего ничего. Если через десять минут Председатель не объявится, создадим следственную группу и быстренько выясним, пал он жертвой расторопного киллера или собственной невоздержанности.

Виктор Степанович так и не появился, ни через десять минут, ни через полчаса.

— Ну, все, с Председателем покончено, — как-то неуверенно объявил Джокер. — Пора разбиваться на поисковые партии.

— Зачем же сразу разбиваться? — возразил Василий. — Спустимся к его стоянке вместе, а если не встретим или не найдем, тогда разделимся.

— Правильно, — поддержала его Жанна.

Остальные, молча согласившись, начали выбираться из-за стола.

На Виктора Степановича они наткнулись через двадцать минут. Он лежал прямо на тропе, лицом вниз, и Соня сразу поняла, что он мертв, — еще до того, как Василий склонился над телом и объявил, что оно холодное. Иеремия, растолкав всех, присел на корточки рядом с покойником и начал ощупывать его затылок.

— Что вы делаете? — голосом недоумевающей Снежной королевы спросила Марго.

Иеремия, не удостоив ее ответом, обратился к кому-то из присутствующих с предложением перевернуть тело.

— А это необходимо? — послышался осторожный вопрос Василия.

— Не глупите! Как, интересно, вы установите характер повреждений, если мы его не перевернем?

— А вы что, врач?

— Биолог. Но учился в меде, так что анатомическую практику имею.

— И что, можете установить причину смерти?

— Причину смерти вы и сами можете установить, если не слепой. Видите?

Тут Соня не выдержала и поспешно отвернулась.

— Простите, — смущенно пролепетала она. — Я просто… Мне нехорошо…

Вдруг у кого-то из стоящих позади затрещала включившаяся рация.

— Если вы закончили, оставьте тело на месте, — распорядился обезличенный помехами голос. — Мы сами о нем позаботимся. Не пугайтесь, если в ближайшие два часа увидите на острове посторонних. Это ненадолго. Роджер.

Жанна пристально вглядывалась в лица сидевших за столом. «Кто? Кто из них? Презрительно кривящий губы Иеремия? Закрытый, как устрица, Василий? Притихший и побледневший Джокер? Стреляющая глазами Мадонна, похожая на затаившегося зверька, хищного и любопытного? Натянутая, словно скованные льдом провода, Марго? Испуганная малышка Соня?»

Они играли в гляделки вот уже пятнадцать минут. Никто не решался нарушить молчание — то ли от потрясения и растерянности, то ли из нежелания привлекать к себе внимание, то ли из страха перед «судом», который мог закончиться вынесением смертного приговора любому из участников. Первой не выдержала Марго.

— Вы что же, так и собираетесь молчать? Я, между прочим, подписала договор, где сказано, что я обязуюсь соблюдать правила игры. А правила требуют, чтобы мы, обнаружив труп, устроили судебное разбирательство. Так чего тянуть? Василий, помнится, вы вчера предложили свой порядок ведения судебной процедуры. Сейчас все… — она запнулась, подумав, видимо, о Викторе Степановиче, — все, кто не выбыл из игры, на месте. Можно голосовать. Вы не повторите свои предложения?

Василий с видимой неохотой оторвался от созерцания прозрачной пирамидки, которую вертел в руках.

— Я предлагал выбрать спикера для обеспечения выполнения судебной процедуры. Под спикером подразумевается человек, который будет иметь право решать, кому и в каком порядке давать слово, когда объявлять голосование и тому подобное.

— Отлично! Выбираем спикера. Может быть, есть желающие? — Марго обвела присутствующих взглядом.

— Был один, да весь вышел, — мрачно пошутил Джокер. — Боюсь, его пример никого не вдохновил.

— Тогда я предлагаю Василия. Кто за? Прошу голосовать, — продолжала Марго.

— Мне кажется, я не очень гожусь…

— Раз, два, три, четыре, пять… Извините, Василий, но вы в подавляющем меньшинстве. Принимайте бразды правления.

Он устало провел ладонью по глазам, и этот жест на миг заставил Жанну пожалеть, что она подняла руку. С другой стороны, кому еще в этой компании можно доверить столь ответственное дело? Василий единственный производил впечатление человека, которого никогда не подводят нервы.

— Оʼкей, подчиняюсь большинству. Но мне понадобится диктофон. Случайно, его нет ни у кого при себе?

— У меня есть. — Марго достала из внутреннего кармана плоскую узкую коробочку, похожую на короткий пенал. — Вот вам диктофон. Он цифровой, память — четыре гига, очень чувствительный. Но мне хотелось бы забрать его после заседания. Он нужен мне для… — она запнулась и покраснела, — для работы. Обещаю, что не сотру вашу запись.

— Возражаю! — громко заявил Иеремия. — Диктофон должен храниться под замком. Любой, кто получит к нему доступ, сможет все стереть.

— Думаю, — вмешался Василий, — эту проблему несложно решить. После заседания мы сходим ко мне в лагерь, я перепишу стенограмму к себе на магнитофон и верну Марго ее инструмент. Если существует копия, попытки изменить запись теряют смысл. Есть возражения?

Возражений не было. Марго положила диктофон на стол и нажала на кнопку.

— Запись включена.

— Хорошо, тогда приступим. Сначала о регламенте. Говорить получает право только тот, кому спикер предоставит слово. Обещаю, что позволю высказаться всем желающим, каждому — в свою очередь. Никто из выступающих не имеет права оскорблять кого-либо из участников заседания, призывать к расправе, подстрекать к неповиновению спикеру. В наказание за несоблюдение этих правил нарушитель изгоняется и лишается права голоса при вынесении решения о виновности кого-либо из игроков. Если вы не согласны, скажите об этом сейчас, и я сниму с себя полномочия спикера. Позже протесты по поводу регламента приниматься не будут. Желающих высказаться прошу поднять руку. У кого-нибудь есть вопросы, возражения, дополнения, предложения?