— Садись, поешь, — сказал он.

Атмосфера вновь была мирной; хотя волнение улеглось, Кэсси знала, что Линк все еще находится в дурном расположении духа. Однако хорошее настроение Хартвелла было гарантией, что не возникнет никакого скандала, если ему не нанесут прямого оскорбления. Он пустил по кругу бутылку виски — свою добычу; выпивка была редким угощением, поскольку племя могло гнать самогон, только длительное время оставаясь на одном месте, а это случалось не часто. Линк много не пил. Еще долго после того, как потушили костер и из-под навесов вокруг послышался храп, он лежал без сна, обеспокоенный и напряженный.

Что-то или кто-то — звал его.

Это было похоже на его предчувствие, на то, что он ощущал во время набегов, и на ощущение приближения Кэсси, однако в этом было какое-то странное, волнующее отличие. В непонятном призыве звучало дружеское участие, которого он никогда прежде не чувствовал.

Смутный и неопределенный образ обитателя, спрятавшегося глубоко в его сознании, проснулся и отозвался на этот зов родственного существа.

Через какое-то время Линк приподнялся на локте и посмотрел на Кэсси, лицо которой было частично скрыто глубокой чернотой ее разметавшихся волос. Он мягко коснулся девушки и ощутил нежное, живое тепло. Затем он бесшумно выскользнул из-под навеса и встал во весь рост, оглядываясь вокруг.

Слышались только шелест листьев и плеск ручья, больше ничего. Там и тут на земле лежали пятна лунного света. Негромко прошуршала в траве древесная крыса. Холодный, бодрящий воздух обжег свежестью щеки и глаза Линка.

Внезапно ему стало страшно, почему-то вспомнились старые народные сказки. Он припомнил рассказы своей приемной матери о людях, которые могли превращаться в волков, о Бендиго, летавшем, подобно сильному ветру, над одинокими лесами, о Черном Человеке, покупавшем души; бесформенные, темные страхи детства, казалось, ожили, воплотились в кошмарной реальности. Он убил ножом гризли, он не трус, но ему никогда еще не приходилось стоять вот так, среди ночи, одному в лесу; а беззвучный Зов все шелестел в его сознании, заставляя сильнее биться сердце в некоем страстном ответе.

Ему было страшно, но соблазн был слишком велик. Линк повернулся на юг и вышел из лагеря. Долгие годы жизни в лесу научили его двигаться бесшумно. Легко переступая с камня на камень, он перешел ручей и поднялся по склону. Там, ожидая его, на пне сидел человек.

Он сидел спиной к Линку, и видны были лишь ссутулившиеся плечи и лысая, поблескивающая в лунном свете, голова. На мгновение Линк почувствовал леденящий страх: вдруг, когда человек обернется, он увидит свое собственное лицо. Он нащупал нож. Недоуменное волнение все поднималось в нем, приводя мысли в смятение.

— Здравствуй, Линк, — произнес низкий голос.

Линк двигался бесшумно — и знал это. Каким образом темная фигура почувствовала его приближение? Черный Человек?..

— Я выгляжу черным? — спросил человек, встал и обернулся. Он усмехался — нет, улыбался, — и его лицо было темным и морщинистым. На нем была городская одежда.

Нет, он не был Черным Человеком — у него не было раздвоенных копыт. А теплое, искреннее дружелюбие, исходящее от него, действовало на Линка успокаивающе, несмотря на все его подозрения.

— Ты звал меня, — сказал Линк. — Я хочу в этом разобраться. — Его глаза остановились на лысом черепе.

— Меня зовут Бартон, — сказал мужчина. — Дэйв Бартон. — Он поднял что-то серое — скальп? — и аккуратно укрепил на своей голове, удовлетворенно усмехнувшись.

— Я чувствую себя голым без парика. Но я должен был показать тебе, что я… э-э… — Он пытался найти слово, соответствующее телепатическому символу. — Что ты один из нас, — закончил он.

— Я не…

— Ты лыска, — сказал Бартон, — но не знаешь об этом. Я уже прочитал это в твоих мыслях.

— Прочитал в мыслях? — Линк сделал шаг назад.

— Ты знаешь, кто такие лыски? Телепаты?

— Конечно, — сказал Линк неуверенно. — Я слыхал рассказы про них. Нам не слишком много известно о городской жизни. Послушай, — у него вновь возникли подозрения. — Как ты здесь оказался? Как…

— Я искал тебя.

— Меня? Зачем?

— Потому что ты — один из нас, — терпеливо повторил Бартон. — Я вижу, мне многое придется объяснять. Возможно, с самого начала. Итак…

Он рассказывал; объясниться было бы еще труднее, не будь они лысками. Хотя Линк не был телепатически обучен, но тем не менее воспринимал достаточно хорошо те мысленные утверждения, что помогали прояснить вопросы, возникающие в его разуме. И Бартон говорил о Взрыве, о жесткой радиации — для Линка это было китайской грамотой, пока Бартон не воспользовался телепатической символикой, — и прежде всего о том невероятном факте, что Линк не был всего лишь безволосым уродом в своем племени, что есть и другие лыски, и их очень много.

Это было существенно, ибо Линк уловил скрытое значение информации. Он в какой-то мере ощутил теплое, глубокое взаимопонимание между телепатами, тесное единство расы, чувство принадлежности к ней, которого у него никогда не было. Уже сейчас, в лесу, наедине с Бартоном, он чувствовал более искреннюю близость, чем ему когда-либо приходилось испытывать.

Он был понятлив. Задавал вопросы. А через некоторое время это стал делать и Бартон.

— Набеги организует Джесс Джеймс Хартвелл. Да, я участвовал в них. Значит, вы все носите эти парики?

— Естественно. Телепатов много, и всех нас объединяют общие заботы.

— И… и никто не смеется над вами из-за того, что вы лысые?

— Я похож на лысого? — спросил Бартон. — Конечно, есть свои неудобства, но и преимуществ немало.

— Еще бы! — Линк глубоко вздохнул. — Люди… того же вида… твоего вида… — Речь его стала нечленораздельной.

— Нелыски не всегда предоставляли нам равные возможности. Они боялись нас — немного. Поэтому нас с детства учат никогда не пользоваться преимуществами наших телепатических способностей при людях.

— Да, я понимаю. В этом есть смысл.

— Теперь ты понял, почему я появился, не так ли?

— Вроде я могу понять, — медленно произнес Линк. — Эти набеги… люди могут подумать, что это связано с лыской… Я ведь лыска!

Бартон кивнул.

— Бродячие Псы никого особо не беспокоят. Несколько набегов — мы с этим можем разобраться. Но чтобы с ними был связан один из телепатов — такого нельзя допускать.

— Сегодня вечером я сказал Джессу Джеймсу Хартвеллу, что больше не буду принимать участия в набегах, — сообщил Линк. — Он не станет меня заставлять.

— Да… Это хорошо. Послушай, Линк. Почему бы тебе не поехать со мной?

Годы тренировки заставили Линка сделать паузу.

— Мне? Отправиться в город? Мы этого не делаем.

— Вы?

— Ну… Бродячие Псы. Я не Бродячий Пес, да? Господи, это… — Он потер челюсть. — У меня все перепуталось, Бартон!

— Вот что. Поехали сейчас со мной, посмотришь, может, тебе и понравится наша жизнь. Тебя никогда не учили пользоваться телепатическими способностями, так что ты вроде как полуслепой. Увидишь все своими глазами, а потом решишь, что тебе больше по душе.

Линк хотел было сказать о Кэсси, но промолчал, опасаясь, что, если расскажет о ней, Бартон может взять свое предложение назад. К тому же, в конце концов, он ведь не собирался оставлять ее навсегда. Всего-то на неделю-другую, а там он вернется.

Бели только он не возьмет Кэсси с собой сейчас…

Нет. Почему-то ему было стыдно признаться, что он, лыска, женился на девушке из племени Бродячих Псоа Хотя он весьма гордился самой Кэсси. Он никогда ее не бросит. Просто..

Он был одинок. Страшно, отвратительно одинок, и то, что ему удалось понять из мыслей и слов Бартона, влекло его с неодолимой силой. Где-то есть мир, к которому он принадлежит, где никто не станет называть его плешивым, где он никогда не будет чувствовать себя неполноценным рядом с бородатыми мужчинами. Собственный парик.

Всего лишь несколько недель. Он не мог упустить возможность. Не мог! Кэсси будет ждать его, будет ждать, когда он вернется.