Она встряхнула голову, чтобы очиститься от «золушкиных» мыслей, и вернулась к фритате.

Билли снова стала представлять хорошего парня. После того, как они бы подержались с хорошим парнем за руки, они начали бы целоваться и валять дурака. А после… Она застыла.

Отбросив мысли о своей неполноценности, она добавила в миску сливки, бланшированную спаржу, шампиньоны, свежий шпинат, и вылила получившуюся смесь в кастрюлю. Потом установила таймер, улыбнулась под «Непонятные отношения» — Робина Тика, и направилась в офис.

— Сорок вторая, иди сюда! — голос Мэйсона разлетелся на весь коридор.

— Вот и я, Дензель! — отозвалась она. Когда Билли вошла в офис, чертежи покрывали собой всё. Подрядчик, который стоял рядом с ним, послал ей ослепительную улыбку. Она улыбнулась в ответ на автомате и увидела, как лицо босса продолжило темнеть.

— Не хочу тебя беспокоить, — сказал Мэйсон низким голосом, посмотрев на подрядчика.

Мужчина закатил глаза, когда проходил мимо неё, и снова ослепительно улыбнулся. Она тоже постаралась в ответ улыбнуться обнадеживающе.

Когда он ушёл, она увидела, что Мэйсон пристально смотрел на неё.

— Что это было с подрядчиком? — спросил он.

— А, ты про «футового Флойда» (прим. пер.: имеется в виду шутка про размер пениса)?

Он моргнул.

— Что?

Она сдержала улыбку и округлила глаза.

— Он — легенда в этих местах, «старый Футлонг».

Его лицо потемнело.

— Ты моя, пока ты здесь. У тебя не может быть времени на… «Футлонгов».

Она сжала кулаки. Этот человек знал, как вывести её из себя.

— Ты кто, полукиборг? Если бы грудастая Бертильда была вон там, разливая пиво в своём кожаном распутном наряде и ожидала, когда ей сунут деньги в бюстгальтер, тебя бы это не заинтересовало? Не хочешь взаимодействовать с людьми? Тебе не становится одиноко от того, что ты гребёшь всё дальше, и некому тебе помочь выбраться наверх, если ты будешь тонуть? — она глубоко вздохнула и при взгляде на него, её голос стал мягче. — Тебе никогда не бывает одиноко, Мэйсон? Разве тебе не хочется прижиматься к кому-нибудь по ночам? Держаться за руки и знать, что тебя не бросят, несмотря ни на что?

Он пожал одним плечом, словно находился в раздумьях.

— Ничего из вышеперечисленного. Я ни на кого не рассчитываю. Знаю по собственному опыту, что, в конечном счёте, люди подведут и оставят тебя одного. Я знаю, где мне нужно быть и когда, и это останется со мной, — он резко посмотрел на неё.

Прежде, чем она смогла ответить, Мэйсон начал рыться в куче бумаг на своём столе, потеряв интерес к беседе.

— Где цены на покраску спален верхнего этажа?

Вздохнув, Билли подошла к его столу и вскоре увязла в поиске нужного документа. Была половина десятого вечера, когда девушка подняла голову, её желудок завывал от голода. Фритата стояла в холодильнике уже несколько часов, и теперь её надо было заново разогревать.

— Я собираюсь поужинать, — она встала и потянулась. — Умираю от голода, и мне нужно выгулять Стэнли. Тучи были такими чёрными, когда мы были в городе, и я не хочу потерять кучу времени, пытаясь заставить его гулять в ливень, — Билли с трудом подавила в себе дрожь.

— Я выгуляю Стэнли, а потом поем, — он даже не удосужился посмотреть на неё, просто продолжил читать с опущенной головой. Бизнесмен во всех отношениях, в своей синей деловой рубашке. По крайней мере, он снял пиджак.

Секунду, посмотрев на него, девушка пожала плечами и отправилась на кухню, нарезала фритату и вытащила из холодильника салат, который приготовила заранее. Её планшет до сих пор стоял на столе, поэтому она села и включила музыку. От резкого звучания песни «Черный кейс» ей захотелось станцевать на стуле. Билли ещё ела, когда Мэйсон вошёл на кухню со Стэнли, который наступал ему на пятки. Он сел за стол, скрестив свои длинные ноги под лавкой напротив неё. Не взглянув в её сторону, мужчина потянулся за едой.

— Почему не в столовой? — спросил он, пока с горкой накладывал себе еду.

Она пожала плечами.

— Там холодно. Безлико. Полярный медведь пожал мне руку, когда вчера проплывал мимо меня.

Он многозначительно посмотрел на её планшет, поэтому она сделала музыку тише.

— Что не так с той комнатой?

— В ней нет души, — она всё ещё ела. Но заметив его поднятые брови, девушка продолжила. — Сравни эту кухню и ту официальную столовую. Там мне хочется надеть горнолыжный костюм и валенки, когда я здесь, мне достаточно растянутых штанов и тапочек.

— Никак не пойму, о чём ты говоришь, но ты сможешь изменить это?

— Сейчас посмотрим список дел. Ага, у меня есть свободные две секунды сразу после пяти утра.

Он сглотнул и отложил вилку.

— Эта фритата — просто класс, — и снова это его лицо. Эта улыбка, которая заставляла её желудок совершить кульбит и благополучно приземлиться.

Билли вытерла внезапно вспотевшие ладони о подол юбки.

— Спасибо. Не могу дождаться, когда закончу кулинарный колледж. Я училась там, но пришлось уйти, когда Джеймс заболел, — сказала она, заметив у него странное выражение лица. — Когда Сара выросла и уехала, мы отложили свою детскую мечту об открытии магазинов в заливе Футстепс. У неё своя пекарня в городе.

Он кивнул.

— Отличная мечта. Именно этого ты хочешь сейчас?

Она оперлась подбородком на ладони.

— Не знаю. Я вижу, как много Сара работает на свой бизнес, и как мало времени у неё остаётся на жизнь вне пекарни, прежде чем начнёт светать, и ей снова надо вставать печь хлеб. Тяжело быть владельцем малого бизнеса, и это ещё тяжелее, если не с кем его разделить. Мне, вроде как, хочется баланса. Не хочу выходить замуж за работу и приходить в пустой дом. Никаких запланированных праздников. Просто однажды дойти до финиша, а потом — бум, и мы болтаем с Петром у ворот рая.

Она откусила ещё сливочной фритаты, и мысленно извинилась перед своими бёдрами.

— Я могла бы жить в этом доме, правда, с моим мужчиной. Отсюда довольно близко до города, чтобы не брать в дорогу упакованный ланч, и достаточно далеко, чтобы мы могли играть голышом в «Твистер», когда захотим, и не беспокоиться о том, что нас могут увидеть посторонние, — она несколько раз моргнула. О боже, я сказала это вслух?

Атмосфера в комнате изменилась. Она могла смотреть только вниз, на свои колени, ведь её лицо горело. Или куда угодно, но только не на босса. Она могла почувствовать, как он испепелял её своим взглядом.

— Точно, — прошептала она. — Прости, мозг и рот живут отдельной жизнью. Опять, — когда она посмотрела на него, то замерла от того голодного взгляда, которым он смотрел не на еду. Он пялился на её грудь. Воздух едва добирался до лёгких. Девушка боялась проверить, не рассыпалась ли её одежда от его горящего взгляда. Казалось, будто всё, что на ней осталось — это лак для ногтей. Где-то глубоко в животе пульсировали странные покалывания и дрожь.

— О чём ты думала только что? — его голос был глубоким и хриплым, заставив её увлажниться там, где не следовало бы.

Билли откинулась на спинку стула, расчистив своё сознание от образов, где она и её босс, полностью обнажённые, обеими руками подбираются к одному и тому же зелёному кругу на коврике для «Твистера», но ничего не смогла сделать с тем, как вспыхнуло всё её тело. Дерьмо! А если бы он заметил? Она не позволит ему узнать. Не может позволить. Билли отложила себе порцию мужской магии, чтобы использовать позднее, вместе с тем ящиком стола, полным женских штучек, к которому до сих пор не взломан код.

— Сорок вторая?

После того, как она услышала своё прозвище, то вернулась в комнату с глухим звуком. Его брови были удивленно приподняты.

— Что у тебя на уме?

Она промокнула рот салфеткой, чтобы как-то прикрыть свою оплошность.

— Ну, Септимус, я думала о периодической таблице и её благотворном воздействии на человечество.

По какой-то причине он стал выглядеть озлобленным. Совершенно озлобленным.