Их день, действительно, закончился в гостинице, где она остановилась. Его удивила белизна и мягкая упругость ее тела, когда она совсем обыденно вышла из душа и легко привлекла его к себе. Именно так, как он и хотел! Сразу она оказалась близкой и доступной, но не вообще, а только для Сэма, и эта доступность восхитила Сэма своей очевидностью. В постели ее лицо стало таким беззащитным, милым и молодым, каким оно не было, пока Берта стояла. Свет ли это так падал, или она намеренно сбросила какую-то свою маску, неважно. Сэм прижал ее к себе, теплую и незнакомо, но узнаваемо пахнущую, и мысли о неправильно начавшейся новой жизни исчезли. Правильно или неправильно, но новая жизнь началась.
Берта была восхитительна. Когда Сэм окончательно привык к ее голосу, лицу и телу, он уже и сам не понимал, почему в первый момент она показалась ему столь непривлекательной. Она была просто восхитительна! Когда они перебрались в квартирку Сэма, там сразу же появился тот дух, о котором он столько мечтал. Хотя вряд ли Берту можно было назвать чистюлей или хорошей хозяйкой. Дело было не в этом. Ее почти материнская ласковость и, в то же время, сильная, глубокая чувственность уводили Сэма далеко от действительности. И это было хорошо.
Только вот одно было плохо. Как только они выходили на улицу (Берта любила поужинать в ресторане), на Сэма нападала странная стыдливость. Он начинал смотреть на себя и, главное, на Берту со стороны и видел, что она некрасива, немолода, да и не очень умна к тому же. Она громко называла его домашними именами, теребила его и, как казалось Сэму, обращала на себя внимание окружающих. Сэм предпочитал сидеть дома.
Он, конечно же, рассказал Берте, что богат, и ему понравилось, что она даже не спросила, откуда у него деньги и сколько их. Просто приняла к сведению, что Сэму нет необходимости работать.
Когда закончился ее отпуск, а случилось это через полторы недели, они поженились, вернее сказать, расписались в какой-то бумажке, и им выдали свидетельство о том, что они могут совершенно законно наслаждаться обществом друг друга. Что они и делали. Некоторое время. Еще через месяц они впервые поссорились. Ссора была мелкая, а потому и очень обидная. Сэм разнервничался, схватил подвернувшийся под руку пиджак (на улице шел мелкий дождь) и хлопнул дверью. На улице он подостыл и решил прогуляться, почувствовав, что очень давно не был один. Конечно же, такой круглосуточный марафон вдвоем, даже с женщиной, с которой ему хорошо - непростая штука. В общем, он был даже рад этой ссоре, возможности побыть одному.
Потихоньку намокая, он неторопливо шел по улице. Странно – его жизнь сильно переменилась с появлением Берты, но, как не старался, он не мог не признаться, что более ни в чем изменений как-то не случилось. Возможно, если бы Берта стала подталкивать его... Но она была совершенно равнодушна к возможностям, открывающимся перед обладателями такой кучи денег. А сам он был вполне доволен тем, что у него было. Его «я», жаждавшее всяческих благ, с появлением Берты утихло и, говорил себе Сэм, было бы просто глупо в его положении делать вещи, не доставляющие ни малейшего удовольствия. Впрочем, решил он, небольшое путешествие куда-нибудь на острова, этакий романтический вояж, поможет им встряхнуться и не топить себя в мелких дрязгах. А что, прекрасная идея! Он вернется домой и предложит Берте отправиться в путешествие. Прямо сейчас. Ведь нужно только позвонить и все заказать, не имеет значения, сколько все это будет стоить. Прямо сейчас – на самолет и... Второпях он забыл, как болезненно для него появление с Бертой на людях. Ну, в конце концов, можно выбрать какой-нибудь малолюдный остров. Он представил себе предотлетную суету, вежливых стюардесс, тропические красоты неведомого острова - и ускорил шаги. Конечно же, Берте это понравится. Он поднял глаза на свое окно. Из мокрой темноты особенно уютно светила лампа. Сэм улыбнулся. Ему стало легко. Призрак Джо, подтолкнув к нему Берту, еще раз оказал ему неоценимую услугу.
Сэм полез за ключами, но пальцы натолкнулись на округлый предмет. Сэм вытащил тяжелую штучку – зажигалка. Та самая, с драконом. Он и забыл совсем. Это не испортит ему настроения. Хотя, конечно, противная история с ней связана... Надо будет убрать ее куда-нибудь. Зачем объяснять Берте, откуда у некурящего мужчины зажигалка, да еще такая. Можно было ее и выбросить, но это все-таки память, хоть и не самая приятная.
Сэм решил позвонить в свою дверь. Берта откроет, и он ей тут же расскажет о путешествии. Так будет торжественнее. Сжимая в кармане зажигалку, он ждал Берту. И действительно, Берта, улыбаясь немного растерянно, отворила дверь. Она была не в халате, как ее оставил Сэм, а в тесных брюках и нелепой майке. Этого наряда Сэм не любил.
- А у нас гость, – сказала она, - причем, совершенно неожиданный. Я и сама не понимаю как он меня нашел. Но ты ведь не будешь против, правда? Тебе самое время познакомиться с моими родственниками. Конечно, он мог бы и предупредить заранее, но он...
Сэм ничего не понял. Какие родственники? Он не помнил, чтобы Берта хоть что-либо говорила о родственниках. У самого Сэма, с тех пор как умерли родители, родственников вообще не было, и их неожиданное наличие у Берты почему-то настораживало. И кто этот «он»?
Ну как же, неужели не помнишь, я тебе говорила о нем сто раз.
Они вошли в комнату. В кресле, развалившись, сидел человек. Берта как-то робко на него взглянула и подтолкнула Сэма.
- Познакомься, дорогой, это и есть мой родной брат, мой младший братик Билли. А это мой муж Сэм. Вы знакомьтесь, а я сейчас – приготовлю всем кофе.
Берта юркнула на кухню. Сэм шагнул вперед и радужное, легкое настроение разлетелось в клочки. Он знал, предчувствовал что когда-нибудь это случится! В кресле сидел Джо. Не ночной кошмар и не похожий на него человек, а именно Джо. Сэм не мог его не узнать.
Джо смотрел на него без улыбки и молчал, держа руки на подлокотниках кресла. Нет, таких совпадений просто не бывает. Это не может быть Джо. У Берты никогда не было родственников. Все это ужасно. Неожиданно для себя Сэм сделал нелепейшее: он взмахнул рукой и запустил в сидящего тяжелой зажигалкой. Занятно - ситуация почти повторилась. Только теперь Джо ловко поймал летевшую в лоб зажигалку. Поймал, взвесил в руке и отбросил на диван. Сегодня Джо был одет в кожаную куртку и джинсы, но ощущение недоброй и немного киношной силы по-прежнему исходило от него. Сэм продолжал стоять. После истерической выходки с зажигалкой он понимал, что выдал себя, свой страх, но совсем не знал, что же сейчас делать.
Джо пошевелился в кресле и вдруг громко, так, что Сэм дернулся всем телом, крикнул:
– Сестренка, долго ты еще там? Давай сюда твой кофе! А ты садись, чего растерялся? А? Думаешь, за сестру ругать тебя буду? Чего тебя ругать, в законном браке ведь. А то, что живете убого – сама дура, надо было богатого выбирать. Правильно я говорю? Да куда ей богатого, хорошо еще тебя нашла, невеста! Он залился смехом. Каким-то ненатуральным смехом, как показалось Сэму. Он медленно опустился на диван, снова повторяя уже случившееся однажды. Только тогда это был холостяцкий диван, на котором он ворочался от дурных снов. А сейчас каждую, или почти каждую, ночь он и Берта... И вот теперь Джо снова здесь.
Сэм не мог поверить во многое: что Джо не узнал его, что Берта не рассказала о его деньгах, что Джо вообще брат Берты! Хотя, если это действительно брат и при этом не Джо, то он... Нет этого быть не может, такого сходства не бывает. Значит это он, оправился от ран и, совершенно случайно, Берта – его сестра. Он, Джо не мог забыть Сэма, но вполне мог не помнить о лотерейном билете, или не придать ему значения: билет и билет, бумажка. Как хорошо, что Сэм так почти и не прикасался к деньгам.
Из кухни, подобострастно улыбаясь, выскочила Берта. Именно выскочила. И вообще, такой ее Сэм еще не видел. Она раскраснелась, поднос в ее руках подрагивал. Двигалась она, при всей быстроте, неуверенно. И еще, Сэм заметил, что, видимо, второпях подкрашивая лицо, она слишком низко и широко мазнула по нижнему веку, и теперь ее левый глаз казался выпученным и посаженным ниже правого. Она поставила поднос с чашками на столик у дивана, села рядом с Сэмом и взяла его за руку. Ее руки, казавшиеся всегда нежными и ласковыми, сейчас были просто невыносимы. Сэм почувствовал стыд за Берту. Нелепая, ничего не понимающая дура.
