«Ну что, привет тебе, великанчик».

Ой-ей, во мне распутница заговорила, да складно так. Лизнуть мне захотелось его стояк.

Во дела! Прямо стихи.

Не отвлекайся!

Я придвинулась телом к нему поближе, а потом спокойненько опустила лицо так, чтоб оно оказалось вровень с его поясом. Локоть слегка скользнул по простыне, отчего пальцы мои дернулись и выпустили его трусы, иначе бы мне не удержаться, так бы и грохнулась прямо на спящее тело. Резинка отскочила, шлепнула по коже. Я замерла, даже дыхание затаила, пристально вглядываясь в его лицо: не просыпается ли?

– Булочки в подвале, – пробормотал Картер во сне.

Я вновь глянула вниз, ему между ног, и заметила, что сэр Хранитель Большой Спермы пробуждается. Вот и пойми, что за фигня. Его возбуждают увиденные во сне булочки. Надо будет испечь булочки на завтрак. Интересно, есть у Картера черника? По-хорошему свежих булочек с черникой слепить-то не получится, но, думаю, если я…

Черт побери! И почему это мне так трудно сосредоточиться на пенисе? Тем более и впрямь таком великолепном, как у Картера.

«Эй, твердый пенис!»

Я закрыла глаза и попробовал представить себя Дженной Джеймсон[87], только без ее жутких накачанных уколами губ. Как можно осторожней я встала на все четыре и, широко расставив ноги, переступила через ноги Картера. Не давая больше себе времени раздумывать про булочки или порнозвезд, склонила голову и уткнулась носом в то громадное, что рвалось наружу из трусов.

Ого, когда я сделала это, он стал еще тверже. Чисто сработано! Мне хотелось увидеть, как он растет.

Ча-ча-ча-че-о!

Блин, никаких песенок прямо перед тем, как попробовать член на вкус.

Я уперлась локтями в кровать по обе стороны бедер Картера, высоко задрав зад, чтобы не касаться его ног и не потревожить. Очень-очень осторожно оттянула резинку и перенесла ее через пришедший в возбуждение член.

Быстро глянула на лицо: спит по-прежнему, слава богу. Я отпустила дыхание, которое сдерживала, и воздух разошелся по его пенису, поскольку рот мой тогда был уже в каком-то дюйме от него. У меня на глазах он сделался невероятно тверже и длиннее.

Нет, серьезно? Я дыхнула на него, и так получилось? Или ему все еще булочки снятся?

Удивляясь самой себе, я пожала плечами. Допрашивать его пенис я не собиралась. Он был велик и мощен, как Волшебник из страны Оз. И прямо сейчас Волшебник желал, чтобы я облизала его желтовато-кирпичный член. Выставив вперед подбородок, я коснулась языком основания, как раз над краем трусов, который все еще придерживала. Скользнула языком по всей длине, совершенно поразившись тому, какая гладкая и нежная там кожа. Язык попал в ложбинку прямо под головкой его пениса, и я кончиком языка надавила посильнее: видела, что так в каком-то кино делали.

Картер во сне издал легкий стон, и я про себя улыбнулась.

Чуть-чуть отодвинулась, так, чтоб язык мог свободно скользить по самой головке и вокруг нее, несколько раз прошлась по ней кругами, потом обхватила головку губами и втянула в рот.

На этот раз у Картера вырвались хныкающие стенания, и я подняла взгляд, чтоб убедиться, что глаза у него по-прежнему закрыты.

Ладно, не так-то это ужасно. Это я сделать смогла. Я – грязная фуфлерша! Лиз мною гордилась бы. Это напомнило мне: после надо будет позвонить Лиз, выяснить, не поможет ли она мне изготовить в эти выходные три сотни шоколадных пенисов для одной из ее вечеринок.

Склонив голову немного пониже, я взяла у Картера в рот побольше, продолжая облизывать головку со всех сторон. Почувствовала вкус его выделений, и это оказалось волшебно вкусно, похоже на детский сухой завтрак из овсяных фигурок. Только солоней. И без лепрекона[88].

Зеленый клевер, желтые подковы, розовые пенисы!

Я хихикнула, подумав об этом. Хихикала я с пенисом Картера во рту. Слава богу, он по-прежнему спал. Не думаю, чтобы смех над пенисом мужчины доставил бы ему удовольствие. Я засосала сильнее и втянула его в рот подальше, только чтоб не давиться. Не хватало еще, чтоб вырвало на его пенис: хорошенькое было бы начало для приобщения к миру орального секса!

Он был у меня во рту, большой и плотный, а я всерьез никак не могла поверить, что это происходит со мною прямо сейчас и никто этого не видит. Я, Клэр Морган, с пенисом во рту! Тут аплодисменты должны быть или похлопывания по спинке. Может, стоило для этого дождаться пробуждения Картера? Спорить могу, он наградил бы меня неспешными ироничными хлопками, как в кино делают. Или, по крайности, сказал бы: «Так держать».

Я медленно двигалась вверх-вниз по всей длине, влажными губами скользя по его гладкой коже. Бедра Картера слегка вздернулись, и он опять простонал, у меня аж голова кругом пошла от собственной силы. До тех пор, пока я не прошла весь путь наверх своим Ртом-Томасом (да-да, я дала ему имя пылесоса. Не осуждайте меня) и, подняв голову, не увидела, как глаза у него широко раскрылись, а все тело совершенно онемело.

Губы мои были сомкнуты вокруг головки его пениса. И тут-то он завопил:

– НИЧЕГО С МОИМ ПИСУНОМ НЕ СЛУЧИЛОСЬ! ТАКОЕ У КАЖДОГО БЫВАЕТ!

Он рывком высвободил из-под меня ноги, отчего я неуклюже плюхнулась назад, в конец постели, и смотрела, как он елозил, поднимаясь по спинке кровати, и обеими руками прикрывал торчавшую из трусов часть пениса.

– А где Гэвин? – спросил он, лихорадочно обшаривая глазами комнату. – У него нет писи.

Я лежала на спине в конце кровати, опершись на локти, и никак в толк не могла взять, что, едрена-печь, происходит.

– Э-э, предполагаю, что он все еще спит. И ты, полагаю, тоже, – сказала я в ответ.

– А где фермер с булочками?

Вытянув ногу, я пнула его повыше колена:

– КАРТЕР! – заорала я. – Проснись!

Тут он наконец-то посмотрел на меня, все его лицо сморщилось от замешательства. Он быстро-быстро моргал и головой тряс, как будто хотел все по местам расставить.

– Мне еще раз приснилось, что ты у меня в рот взяла, так же как и тогда утром, когда Гэвин оказался в гостиной и во все глаза смотрел, как я сплю. Черт побери, а нынешний сон казался явью, – выговорил он.

В тот момент я понятия не имела, о чем это он толковал.

Глаза его все еще обеспокоенно шарили по комнате, словно он ждал, что Гэвин выскочит откуда-нибудь из-под кровати и закричит: «Сюрприз! А я видел, как мамочка тебя через писун надувала!»

Потом Картер опять посмотрел на меня:

– А почему ты в ногах лежишь?

Я вздохнула, затем поднялась и перебралась в изголовье постели, к нему под бочок. Устроившись, откинулась на спинку кровати и глянула туда, где сходились его ноги, туда, где он все еще прикрывал скрещенными ладонями свой пенис, болтавшийся поверх трусов. Проследив за моим взглядом, он прикрываясь, быстрым движением рук натянул на себя трусы.

Какой стыд!

– Что ж, Картер, на этот раз тебе не сон снился. Твой член был у меня во рту, когда ты вздумал побрыкаться, вопя что-то про свой писун и про нашего сына.

Выражение его лица было бы повеселее, если б губы мои не кривила обида от утраты его пениса. А его пенису следовало бы взять себе девизом рекламный слоган зубной пасты: «Несет рту радость».

– Боже мой! Скажи, что я при пробуждении не перебил криком твое занятие. Скажи, что этого не было, и мы сможем сделать вид, что я не сшиб тебя со своего члена. Не думаю, что мое эго придет в себя от чего-то подобного.

Я протянула руку и потрепала его по щеке.

– Извини, милый, и рот мой, и губы были целиком заняты твоим членом, пока ты спал, – прошептала я. Картер застонал. – Впрочем, вынуждена признаться, я даже не догадывалась, что оральный секс включает в себя ослиные лягания под дых.

Он опять застонал, на этот раз уже раздраженно:

– Черт! Не моя вина. Стоит мне только оказаться с тобой рядом, даже если я лежу в беспамятстве, как мое естество твердеет и я вижу непристойные сны о тебе. Мне показалось, что история прошлого утра повторяется, и я перепугался.