Говоря мне все это, он задыхается, а в его глазах ранимость, какой я никогда не видела прежде. Это пугает меня. Но кое-что изумляет.

Он может подождать.

– Джер?

– Хмм?

Я протягиваю ему руку.

– Мне жаль. Ты можешь простить меня?

– Всегда.

Мы тихо стоим, пристально глядя друг на друга, держась за руки.

Я спрашиваю:

– Если я готова для чего-то с тобой, но не для всего, ты не будешь беситься?

Отыскав мои глаза, он нежно поглаживает большим пальцем мою ладонь:

– Я готов ко всему, к чему готова ты.

Я делаю глубокий вдох:

– Я познакомилась с Кайлом, после того как ударила его по голове волейбольным мячом. – Джереми наклоняет голову и, печально улыбаясь, слушает, как я рассказываю ему историю своей первой любви. Я описываю нашу первую стычку – как Кайл вызвался сидеть в будке поцелуев в вечер встречи выпускников, не понимая, что мы были в настоящих отношениях, а люди в отношениях не целуют других, даже если это ради благотворительности.

– У чувака были яйца, – шутит Джереми, и я шлепаю его по руке. Он кладет свои руки мне на талию, словно боится, что я уйду. – Расскажи мне еще.

– Мне нравилась тишина, А ему всегда приходилось заполнять ее. Он был ужасно надоедливым пассажиром – мог нажимать на воображаемые тормоза, когда я слишком разгонялась. Он чавкал, когда ел хлопья, и это сводило меня с ума. Он сделал мне предложение… и я сказала «нет», но рано или поздно я бы сказала «да», потому что он был моим, а я его.

Я замолкаю, и Джереми сжимает меня в долгих объятиях:

– Спасибо, что рассказала мне о нем.

Я стираю слезы со своих щек:

– Я скучаю по нему.

– Я знаю, родная. – Его голос мягкий и нежный. Я прижимаю ладони к его груди, и чувствую себя легче. Он может подождать меня.

– Я знаю игру, в которой могу победить тебя, – говорю я, тихонько продвигая пальцы по его футболке.

– Это какую? – спрашивает он, глядя вниз, на мои руки.

– Побеждает тот, кто первым поцелует другого.

Я быстро прижимаю свои губы к его. Короткий легкий поцелуй. Легкий поцелуй, который ощущается как сверхновая звезда.

Когда он открывает свои красивые голубые глаза, пронзая меня взглядом, то дышит коротко и поверхностно. Он обвивает руками мою талию. Поднимает меня на стол. Раздвигает мои колени и проскальзывает между ногами. Его рот опускается к моему уху, и его дыхание щекочет меня:

– Ты победила.

Наши губы снова встречаются, и это медленно и сладко, ничего похожего на наш чересчур стремительный ритм у реки в июне.

А затем его губы говорят мне не думать больше, просто делать то, что я хочу, и я шепотом соглашаюсь. Обхватываю руками его щеки, наслаждаясь тем, как щетина царапает меня, а его руки двигаются вверх и вниз по моей спине, нежно исследуя и согревая меня.

Он приподнимает меня и проскальзывает руками под попу, чтобы отнести на свою кровать. Обвиваю ногами его талию, и мы опускаемся на одеяло, продолжая целоваться. Стягиваю шапочку с его головы и бросаю ее на пол.

Обнаруживаю, что он болтливый в постели. Он говорит обо всем, начиная с того, как ему нравится вкус моих губ, и заканчивая тем, как ему хочется, чтобы парни внизу заткнулись, и чтобы я осталась на ночь и утром мы пошли на пробежку вместе.

– Но ты намного быстрее, – говорю я между поцелуями. – В своем сообщении ты сказал, что это помешает твоей тренировке.

– Кого это волнует? – Он подтягивает меня наверх так, что я сижу на нем верхом и чувствую, как его твердость прижимается ко мне через его джинсы. Он не может оторвать взгляд от моего черного топа.

Я годами не занималась этим. Конечно, я уже видела Джереми без одежды, но есть что-то восхитительное в том, чтобы просто целоваться, не зная, что будет дальше.

– Ты так волнуешь меня, – с придыханием говорит он. – Я хотел тебя с того момента, как мы встретились – ты кричала на меня, за то что я бежал спиной вперед.

– Я боялась, что ты не сможешь простить меня, – говорю я в ответ, водя кончиками пальцев по его татуировкам-кругам на полях. – Волновалась, что наша дружба закончилась.

– Ты вернулась – это единственное, что имеет значение.

Мы целуемся, пока наши губы не начинает саднить, а моя одежда не перекручивается. Он скатывается с меня, лениво улыбаясь. Его светло-каштановые волосы просто катастрофа: я запускала в них свои руки, пока мы целовались, и теперь они торчат в разные стороны.

Он нежно постукивает пальцами по моему животу.

– Итак, ты поцеловала меня первой. Это означает, что ты победила честно и справедливо.

– Да, – говорю я со смехом.

– Ты останешься на ночь? – нервничая, тихо спрашивает он с надеждой в голосе. Когда я не даю незамедлительного ответа, он добавляет: – А утром, после пробежки, я отвезу тебя позавтракать в «Bacon N'oatmeal».

Я смеюсь, высовывая язык. Пусть я и новичок в колледже, но есть кое-что, о чем знают все. «Bacon N'oatmeal» – просто забегаловка прямо рядом с кампусом, и народ идет туда, чтобы справиться со своим похмельем с помощью жирной яичницы и сосисок.

– Не думаю, что тебе можно пойти туда без похмелья, так? – спрашиваю я. – Могу поспорить, еда ужасно отрезвляет.

Он опирается на локоть и заигрывает:

– Но у меня будет похмелье. Похмелье от Энни. Я опьянен тобой, малышка.

– Боже мой, ты не говорил этого только что!

Джереми запрокидывает голову в приступе смеха, уподобляясь своей десятилетней сестренке:

– Видела бы ты свое лицо!

Я бью его по голове подушкой, а затем наступает пора ложиться спать. Он поворачивается спиной, пока я переодеваюсь в одну из его футболок. Он переодевается в спортивные шорты Nike и футболку с надписью: «Бегун на десять миль Белл Бакл 2005». Меня трясет, когда мы заползаем под одеяло. Что бы сказала мама, если бы узнала, что я ночую в его постели?

Быстро отправив Мэйсону сообщение с просьбой не возвращаться сегодня вечером, Джереми тянется через мое плечо, чтобы выключить лампу, а затем ложится сзади, обнимая меня. Вечеринка внизу все еще в самом разгаре, но его сердце стучит даже громче, особенно когда я сплетаю свои пальцы с его и, обернувшись через плечо, целую на ночь.

– Кто-то не пришел домой прошлой ночью, – нараспев говорит Ванесса.

На ланч мы с Ванессой и Келси идем в столовую, и Ванесса хочет знать обо всем.

Келси указывает на меня вилкой:

– Ты довольно быстро исчезла наверху во время вечеринки.

– Вы с Колтоном хорошо провели время? – спрашиваю я, оттягивая этот разговор.

Келси качает головой:

– Я начала говорить с этим парнем, Джоном, о письменной работе по экономике, которую мне нужно писать – он помощник преподавателя в моем классе. А Колтон даже толком не дал мне представить его, так что, полагаю, он решил, что я заинтересована в Джоне… – Она глубоко вздыхает. – Поэтому Колтон ушел с вечеринки с какой-то шлюшкой.

– Мне жаль, Келс, – отвечаю я, не в силах поверить, что Колтон мог уйти с другой девчонкой. Ванесса приобнимает ее, в то время как я гадаю, не притворялся ли он просто. Я не могу представить, чтобы он положил глаз на кого-то еще, даже если это будет модель Victoria's Secret.

Келси пожимает плечами:

– Так что там с Джереми?

Я гоняю салат по тарелке.

– Мы целовались.

– А затем вы переспали? – торопливо спрашивает Ванесса.

– На самом деле ничего не было. Мы просто обжимались.

– Так вы теперь вместе? – спрашивает Келси.

Я качаю головой:

– Он сказал, что может подождать, пока я не буду готова.

– Но ты готова спать и целоваться с ним? – сердито продолжает Келси.

– В чем твоя проблема?

– Моя проблема в том, что ты вводишь его в заблуждение.

– Не ввожу. Я была честна с ним все это время. Если кто-то кого-то и динамит, то это ты Колтона.

Она смотрит волком, и меня не удивит, если из ее ушей пойдет пар.