Мэгги прикусила губу, спрашивая себя, всегда ли шпионская деятельность сопряжена с такой досадой.

Скрипнув калиткой, Мэгги вошла в палисадник — некогда любимое детище миссис Свенсон, — который отныне принадлежал агенту ФБР Гарри Джонсу. Ранняя осень здесь уже была особенно заметна. Пожелтевшие листья падали на клумбы с множеством разнообразных, уже изрядно запущенных цветов.

Надеюсь, Гарри не такой плохой агент, как садовник, улыбнулась Мэгги. Миссис Свенсон разрыдалась бы, увидев, что стало с ее любимыми розами.

Ступая по дорожке, по которой ей не раз приходилось ходить, когда она навещала старушку, Мэгги испытывала приятное предвкушение. Отнюдь не миссис Свенсон улыбнется ей сегодня, открыв тяжелую дубовую дверь. Это будет Гарри Джонс.

Мэгги хотела представить ему отчет о впечатлениях, накопившихся за первый день работы в компании «Океаник». Она могла рассказать о сотрудниках, с которыми успела познакомиться, о полном отсутствии улик как в компьютере, так и на столе сбежавшего бухгалтера Эдмонтона, а также о своих подозрениях относительно импорта палочек для еды из Колумбии. Насколько Мэгги было известно, эта страна экспортирует главным образом один товар, не считая кофе и бананов, и это отнюдь не палочки.

Конечно, ей хотелось бы подкрепить свои догадки вещественными доказательствами, но она была уверена, что даже агент Джонс не ожидает, чтобы ей удалось вскрыть какой-нибудь контейнер в первый же день.

Однако, оказавшись в знакомом палисаднике, Мэгги вдруг замялась. Ее шаг замедлился, потом она остановилась, чтобы сорвать несколько увядших цветков, попутно спрашивая себя, не лучше ли повернуть обратно.

С одной стороны, она вроде бы обязана отчитаться о первом рабочем дне. С другой — Гарри вооружен и до сих пор пугает ее.

Размышляя, Мэгги машинально обрывала лепестки с сорванных цветов, пока у ее ног не образовалась вполне пригодная для производства небольшого количества компоста кучка.

Но Мэгги так и не удалось принять самостоятельное решение относительно того, стучать в дубовую дверь или нет.

Пока она прикидывала в уме все «за» и «против», чья-то сильная рука обхватила ее за плечи и увлекла к крыльцу. Это обстоятельство и решило дело. Мэгги поняла, что не хочет здесь оставаться. Напротив, она больше склонялась к тому, чтобы вернуться домой. Но стоило Мэгги дернуться в направлении калитки, как Гарри силком втащил ее в дом.

Она оказалась в прихожей, не успев и глазом моргнуть. А Джонс мрачно выглядывал наружу.

— Что ты себе позволяешь?! — гремел его разгневанный голос.

Мэгги удивленно заморгала.

— Просто я остановилась, чтобы… — Ее взгляд упал на зажатые в руке лепестки. Что она собирается сказать? Что зашла немного прибрать в палисаднике?

Возьми себя в руки! Ты же Мэг!

Мэг никогда не стала бы извиняться за то, что зашла к мужчине без приглашения. Напротив, к этому времени она бы успела наполовину раздеть агента Джонса и тот уже умолял бы ее о большем.

Подумав об этом, Мэгги выпрямилась и взглянула на стоящего спиной к ней Гарри. Его фигура словно излучала напряжение. Да, такого не просто раздеть. И время явно неподходящее.

Гарри обернулся. Несмотря на то что он старался контролировать выражение лица, гнев словно сочился из пор его кожи.

— Что ты себе позволяешь, я тебя спрашиваю?

На этот раз Гарри говорил тихо, но тон был настолько пугающим, что уж лучше бы он орал.

К черту раздевание! — пронеслось в голове Мэгги. Надо выбираться отсюда, пока цела.

— Я хотела отчитаться. Но, наверное, выбрала для этого не самое удачное время. — Ей неимоверно трудно было выдерживать тяжелый обвиняющий взгляд Джонса. — Но не волнуйся, сейчас я уйду.

— Не приходи сюда, — произнес Гарри тем же тихим, но яростным голосом.

Сердце Мэгги тяжело застучало.

— Никогда даже носа не показывай! Неужели ты не понимаешь, что за тобой могут следить?

— Но…

— Никаких «но»! Это приказ. Не могу поверить, что ты в самом деле явилась ко мне ни с того ни с сего.

— Ты не можешь мне приказывать…

— Могу! А если не будешь подчиняться, выдерну тебя из «Океаника» в мгновение ока.

Мэгги понимала, что Джонс нарочно ее пугает, и это позволяло думать, что на самом деле он не хочет, чтобы работа завербованного им агента прекращалась. То есть деятельность Мэгги, видимо, не так уж бесполезна.

— Я доброволец. Ты не в силах меня уволить.

— Зато могу арестовать.

Мэгги разинула рот.

— Арестовать?!

— Твое упрямство может свести к нулю все мои усилия. Знаешь, сколько месяцев я разрабатывал этот проект? Так что, если мне понадобится избавить его от твоего присутствия, я не задумываясь упеку тебя за решетку.

— Но…

Джонс пригрозил ей пальцем, кончик которого — очень некстати напомнив о близком присутствии того ужасного револьвера — был направлен куда-то в область ее сердца.

— Не зли меня, Мэг!

Испытывая легкое головокружение, она присела на нижнюю ступеньку лестницы, ведущей на второй этаж.

— Я лишь собиралась рассказать тебе о том, как прошел мой первый день в «Океанике», — пролепетала «тайная сотрудница» голоском провинившейся девчушки, который у нее самой вызвал омерзение.

Лицо Гарри слегка смягчилось, тон тоже утратил резкость.

— Я понимаю, что ты новичок в нашем деле, но, пойми, это не игра. Ты работаешь в «Океанике» бухгалтером. И точка. Если бы речь шла обо мне или другом агенте, данная профессия была бы лишь прикрытием. Но вся прелесть ситуации именно в том и заключается, что ты в самом деле бухгалтер, работающий в компании «Океаник»! — Он взглянул на Мэгги сверху вниз. — Понимаешь, к чему я клоню?

Она кивнула с несчастным видом.

— Если мне срочно понадобится информация, я сам с тобой свяжусь. — Гарри на миг задержал дыхание, словно ему стоило немалого труда успокоиться. — Хочешь пива?

— Но ты вроде собирался вышвырнуть меня вон?

Мэгги по-прежнему оставалась на нижней ступеньке, откуда было очень близко до входной двери, если вдруг понадобится спасаться бегством. Кто мог предположить, что Джонс в течение двух минут из разгневанного агента ФБР превратится в гостеприимного хозяина дома?

Гарри пожал плечами.

— Раз уж ты пришла, придется ждать, пока стемнеет. И в будущем не прибегай ко мне каждый раз, когда тебе взбредет в голову что-то мне рассказать. Ты получишь телефонный номер, по которому сможешь связаться со мной в экстренном случае. В другое время не звони мне и не приходи.

— Ты не хочешь, чтобы я отчитывалась?

Джонс нахмурился.

— Я найду способ связи. Не приближайся ко мне без особой необходимости. Ясно?

Мэгги кивнула.

— Да. Кстати, от пива не откажусь.

Она последовала за хозяином дома на кухню, попутно подмечая перемены, которые успели произойти с момента его переезда сюда. Джонс оставил большую часть мебели, но все же комнаты выглядели по-другому. Самое главное — они стали менее загроможденными.

Гарри направился к холодильнику, а Мэгги присела за небольшой прямоугольный стол из тика, который выглядел непривычно, лишившись белой скатерти с голубой ручной вышивкой и солонки с перечницей в виде фарфоровых фигурок мальчика и девочки. На месте милых безделушек сейчас стояли предметы того же назначения, но их дизайн, вероятно, разрабатывался в лабораториях НАСА.

— Ты готовишь?! — удивленно воскликнула Мэгги при виде ряда висящих на гвоздиках медных сковородок с потемневшими от частого использования донышками.

Кроме того, когда Гарри доставал пиво, она мельком заметила, что холодильник полон продуктов. В кухонном шкафчике, за стеклом, находилась изрядная коллекция поваренных книг.

Вручая гостье бутылку пива и стакан, Гарри усмехнулся.

— Некоторые мужчины готовят. Могу также открыть другой секрет: земля круглая.

— Я вовсе не имела в виду…

— Ну да, разумеется. Если мужчина косо посмотрит на даму, копающуюся в заглохшем моторе автомобиля или перекрывающую крышу дома, его назовут шовинистом. Но женщины до сих пор полагают, что мужчина на кухне напоминает…